Словесность

[ Оглавление ]







КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность


    Борьба с Членсом


    25.

        Новые дни и ночи не принесли с собой никаких событий и изменений. Жуд и Карбуня услаждали свои старые тела и центры усиленными дозами обогащенной ими самими почвы, - а после случая с Широм к ним присоединился и Сплюйль, страшащийся теперь, как вечности, обыденного состояния солнышек. Доба пробовал высохнуть, занявшись необходимым для этого постом, но затем не выдержал, обожрался простой почвы и теперь все время лежал у того же зеленого пруда, обескураженно уставившись на его гладь. Остальные солнышки занимались тем, чем всегда. Но однажды всё кончилось. точнее, началось. Что-то новое все же произошло!
        Стоял обыкновенный унылый полдень; казуар блекло светил из-за мрачных зеленых туч, вечно застилающих тусклое небо. Сплюйль только что доел очередной кусок почвы, осоловело выпучил глаза и замер, ощущая нарастающий приход желанного приятного отупения, начинающегося с кончиков щупов и постепенно заволакивающего центр. Доба сунул свой зеленый щуп в воду и смотрел на него, словно ожидая некоего несуществующего, водяного солнышка, возжелающего заняться с ним размножением. Карбуня что-то стрекотал - последнее время он как будто бы становился таким же, каким раньше был Сплюйль, почему-то.
        И вдруг пелена туч в каком-то одном месте мгновенно разошлась, прямо-таки разрываясь, и в ее разрыве вспыхнул неизвестно откуда берущийся резкий желтый луч, который был ярче так и продолжающего тускло сиять казуара, отчетливее линии берега пруда,возле которого замер Доба и очевидней всего обыкновенного ежедневного красноватого мира, каждое утро предстоящего трехглазому взору любого из солнышек, луч ударил в центр пруда, прошив его до дна, словно гигантская сверкающая небесная спица; все вокруг
    зажглось неизвестной желтизной и непонятной яркостью; Доба тут же выдернул свой зеленый щуп из воды, как будто боясь загореться, и все солнышки вздрогнули и словно от чего-то очнулись.
        Доба в испуге закрыл глаза, и тут же луч погас. Некоторое время ничего не происходило.
        - Что это? - выстрекотал Карбуня, пытаясь как-то приподняться над почвой на своих щупах.
        Все молчали, и всё молчало повсюду. Луч возник опять, став теперь из желтого огненно-рыжим, затем вновь пропал и обернулся стремящейся вниз из-за туч ярчайшей белой точкой, окруженной радужным пульсирующим ореолом. Теперь уже все солнышки оставили свои пустые занятия и мысли и ошарашенно смотрели верх, не в силах поверить в происходящее и ощущая мгновенно нарастающий, неведомый ранее, ужас. Сплюйль немедленно пришел в состояние какой-то страшной, совершенной ясности, как и все остальные - балдеюие, жрущие и высыхающие; попытался что-то застрекотать, но у него ничего не получилось - его как будто парализовало, как, впрочем, и всех. И эта стремительно приближающаяся точка снова вдарила вниз своим невероятно прямым жёстким лучом, угодив точно в центр одного из оцепеневших от происходящего солнышек, тот вспыхнул красно-бурым языкастым пламенем м сразу же полностью сгорел, превратившись в грязно-белый пепел.
        - Ооо... - как-то ухитрился выстрекотать Сплюйль.
        Яркая точка приближалась; ореол ее сверкал; и постепенно становились видны очертания сияющего голубым светом существа, не походящего ни на что существующее на солнышке, - существо и былоо этой точкой. именно от него исходил этот ореол, переливающийся радугой, и именно оно испускало тот страшный луч, только что испепеливший несчастного бзымянного солнышку!
        Раздался нестерпимый свист, и существо, коснувшись почвы, встало во весь свой огромный рост рядом со рваным трупом Шира, так и лежащим на том же самом месте, где тот недавно лопнул. Ореол погас; теперь все могли видеть это существо, возвышающеесянад всеми солнышками на двух совершенно прямых твердых щупах, с двумя другими тонкими щупами, поднятыми вверх и оканчивающимися кисточками из шести розоватых тоненьких отросточков. Существо было вертикальным - перпендикулярным поверхности! Между двумя верхними щупами, на какой-то белой широкой подпорке у него располагался розово-белый небольшой вытянутый шар, на одной стороне которого помещались красный рот, два торжественно-властных черных глаза и какая-то острая розовая выпуклость, напоминающая невиданный доселе клюв. прямо к самой макушке этого шара, покрытой множеством мелких черных стебельков, сходились два ярких желтых луча, другими концами теряющихся в небе. И тут тучи, пропустившие ранее страшный жёлтый луч, сомкнулись вновь, а существо выставило один свой нижний щуп вперед.
        - Я!!! - рявкнуло это существо, очевидно желая так и не дать никакой возможности бедным солнышкам хотя бы немного осознать и переварить уже улицезренное и услышанное и безостановочно творить дальше свои страшные чудеса и эффекты.
        - Я!!! - повторило оно еще громче, и все поняли, что означает этот короткий жутковатый звук, хотя и не имели никакого представления о языке, на котором это существо общалось.
        - Я пришел к вам, пыль миров, придурки почв! Восстаньте, ибо приблизилось царствие чудесное! Новое грядет, новое уже наступило, будет лишь новое отныне!
        Существо помолчало, осмотрев слушающих его солнышек, которые понимали все, что оно говорило.
        - Довольно вы копошились в красноватом дерьме своего убогого мирка, достаточно вы ползали и жрали! Я - не то, что вы думаете, но за мной идет другой, который даст вам и интерес и цель! Вот так-то! Хватит ползать, вы будете ходить; хватит стрекотать, вы будете говорить! Я создам вас, я вас назову, а тот, кто идет за мной, отправит вас и в битву и в высь!! Вы желаете знать.как меня звать?!
        - Да! - вдруг неожиданно для самих себя прострекотали солнышки.
        - Слад!! Слад!!
        И тут солнышки вдруг подняли вверх часть своих щупов и громко ими зааплодировали.

    26.

        Итак, Слад воцарился на Солнышке, развернув бешеную преобразовательную деятельность, которая моментально изменила буквально все - и жизнь, и своеобразие, и цель, и бессмыслие - на этой планете, будто бы перст Творца, или, наоборот, дух борьбы, онпереоборудовал здешнюю реальность и самый неуловимый, но стойкий вкус ее, открыв горизонт неких далей, ставших теперь явными в своем истинном существовании для закосневших в собственной чрезмерности бытийственного примитива солнышек. Они воспряли, но многие не пережили этой давно желанной новизны и небесной подлинности, сбежали на обратную сторону Солнышка, чтобы продолжать там старую жизнь и сгинули там, в конце концов, наверное, высохнув, как и полагалось делать раньше. Остальные, ошарашившись, но очаровавшись, остались и следовали за Сладом, пытаясь выполнять его призывы, указы и проповеди. Слад, конечно же, знал, чего он хочет и что ему нужно, и для чего, - для остальных же сие было неведомо и страшно. Тем не менее, они отдали ему себя, вцепившисьв него, как брошенные на произвол рока слепцы, ухватившиеся за непонятно откуда взявшегося поводыря, который мог повести их и на жертвенное заклание, и в сияющий рай. Вначале Слад учил их не ползать, а ходить. Тогда, первым же утром после своего прибытия, он собрал их всех, громко проорав что-то невразумительное, и вышел к продолжающей изумляться, тут же собравшейся солнышковой толпе, вновь подняв свои верхние щупы, как будто хотел поймать что-то в небе, или призвать кого-то еще из космоса.
        - Кто ты? - осмелился прострекотать ему Сплюйль.
        - Я же сказал: я - Слад! - слобно ответствовал Слад. - Кончать вопросы! Если я говорю, то вы молчите, а когда можно будет спрашивать, я вам сообщу! Если не нравится - уходите, а если уж остаетесь, то внимайте и не выпендривайтесь. Не мир я вам принес, а луч, а если кто-то не понял, я быстренько его сожгу, как я сжег одного из вас при посадке...
        - Ууууу!! - испуганно застрекотали солнышки.
        - Молчать! Тьфу! Я - Слад; я шутить не люблю, ха-ха!
        - Пошел ты! - стрекотнул Доба.
        Резкий луч немедленно ударил в него, воспламеняя: через миг Доба превратился в грязно-белый пепел.
        Солнышки инстинктивно отпрянули назад.
        - Так будет со всеми, кто выпендривается мне в лицо! - самодовольно выкрикнул Слад. - Блаженны тупые, ибо они не выпендриваются! Впрочем, все вы тут тупые. Но такого я не допущу! Не нравится - уходите!
        Солнышки развернулись и как можно быстрее уползли, все время страшась, что их настигнет безжалостный луч. Но ничего не произошло; Слад с грустью смотрел на их бегство, затем как-то шумно дунул, и появился рядом с ним некий белый кубический предмет, достаточно большой и непрозрачный; Слад скрылся в нем.
        Охреневшие от всего этого солнышки, отползя на достаточное расстояние, остались все в куче и не говорили друг другу ничего, поскольку все происходящее было чудовищным и непонятным. Почти все тогда употребили большую дозу почвы и вяло блаженствовали, не зная, что же делать дальше.
        Но дальнейшее не принесло облегчения и возврата к привычной скуке: Слад все еще был здесь. Тогда-то и некоторая кучка их, отчасти заинтересовавшись, а отчасти и устав от сладкого почвенного бездумья, потянулась к страшному и странному белому кубу, в котором терпеливо пребывал ждущий их небесный пришелец. Они встали поодаль, ничего не делая и ожидая, и наконец появился Слад с поднятыми вверх двумя своими отростками и радостно постанывая.
        - Луч вам! - сообщил он немедленно, как-то на миг воссияв. -
        - Да будет новое, да сгинет прежнее, да зажжется настоящее, да возгорится будущее!
        Солнышки затрепетали, но остались на своих местах.
        - Вы будете не ползать, но ходить, вы будете говорить, вы будете работать и... Впрочем, об этом потом. За мной идет другой,ну, а пока я здесь, старайтесь подняться над собой, чтоб почуять свой вес!!!
        Слад расхохотался, опустив свои верхние щупы.
        - Вначале: никакой почвы! Точнее, никакой убаюкивающей, удебиливающей, уносящей вдаль, усыпляющей, оцепеняющей почвы! Иначе - луч! Я говорю, я - Слад!
        - Но нам надо есть... - вдруг произнес некто на языке Слада и тут же чуть не свихнулся от неожиданности этого произнесения.
        - Почву вашу дам вам, сама почва - вон - ничего не жрет, и все хорошо. И вы не заботьтесь, да вы и не заботитесь. Так вот, надо, надо заботиться!! Будете приучаться кушать воздух, или вообще вакуум... Но это потом. А ты - молодец, уже говоришь. Вы все будете говорить! И ходить! А ну-ка, подползи сюда! Ты, ты!
        Слад властно указал на солнышку, который только что обращался к нему. Тот медленно приполз, дрожа.
        Говорю тебе: встань и ходи!
        Слад протянул к нему свой отросток, и из него вырвался резкий голубой луч, поражающий солнышку в самый центр. Все вмиг вжались в почву; образовалось зеленое облако.
        - Не бойтесь, смотрите, смотрите!
        Облако рассеялось, тот самый солнышко теперь действительно стоял, почти как Слад, на трех своих щупах, остальные произвольно расположив вокруг центра. Его лик позеленел от ужаса, глаза мрачно смотрели вперед.
        - Сделай первый шаг, попрыгай, попробуй самого себя!..
        - Я..
        - Затычка от коня! Пошел!..
        Солнышко вытянул вперед свой правый щуп и вдруг обнаружил, что тот отвердел, как ничто другое на планете Солнышко. Он поставил его осторожно перед собой, переместил на него вес своего изменившегося тела и начал медленно подтягивать два остальные
    щупа. Они тоже отвердели! Солнышко напрягся, запыхтел, каким-то образом согнул все-таки эти щупы, почти коснувшись торсом с центром родной почвы, но тут щупы как будто сами резко разогнулись, и солнышко взлетел невысоко ввысь, немедленно вслед за этим упав.
        Слад радостно похлопал своими верхними щупами друг о друга.
        - Молодец! Молодец! Взлетел! Прыжок! Молодец! Молодец! Взлетел! Прыжок!
        - Я что, всегда так теперь буду? - спросил с почвы омертвелый от страха и омерзения, преображенный солнышко.
        - Вы все так будете! Все! И не только так! Вы будете скакать, летать, пролетать! Я поведу вас на высь - к казуарам, к лучам, туда, туда... И еще выше. Но об этом потом!

[индекс] [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21]







НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Эльдар Ахадов. Баку – Зурбаган. Часть I [Однажды мне приснился сон... На железнодорожной станции города Баку стоит огромный пассажирский поезд, на каждом вагоне которого имеется табличка с удивительной...] Галина Бурденко. Неудобный Воннегут [Воннегут для меня тот редкий прозаик, который чем удивил, тому и научил. Чаще всего писатели удивляют тем, чему учиться совершенно не хочется. А хочется...] Андрей Коровин. Из книги "Пролитое солнце" (Из стихов 2004-2008) – (2010) Часть II [у тебя сегодня смс / у меня сегодня листопад / хочется бежать в осенний лес / целоваться в листьях невпопад] Виктория Смагина. На паутинке вечер замер [я отпускаю громкие слова. / пускай летят растрёпанною стаей / в края, где зеленеет трын-трава / и трын-травист инструкцию листает...] Александр Карпенко. Крестословица [Собираю Бога из богатств, / Кладезей души, безумств дороги; / Не боясь невольных святотатств, / Прямо в сердце – собираю Бога...] Елена Севрюгина. "Я – за многообразие форм, в том числе и способов продвижения произведений большой литературы" [Главный редактор журнала "Гостиная" Вера Зубарева отвечает на вопросы о новой международной литературной премии "Лукоморье".] Владимир Буев. Две рецензии. повести Дениса Осокина "Уключина" и книге Елены Долгопят "Хроники забытых сновидений...] Ольга Зюкина. Умение бояться и удивляться (о сборнике рассказов Алексея Небыкова "Чёрный хлеб дорóг") [Сборник рассказов Алексея Небыкова обращается к одному из чувств человека, принятых не выставлять напоказ, – к чувству страха – искреннего детского испуга...] Анастасия Фомичёва. Непереводимость переводится непереводимостью [20 июня 2024 года в библиотеке "над оврагом" в Малаховке прошла встреча с Владимиром Борисовичем Микушевичем: поэтом, прозаиком, переводчиком – одним...] Елена Сомова. Это просто музыка в переводе на детский смех [Выдержи боль, как вино в подвале веков. / Видишь – в эпоху света открылась дверь, – / Это твоя возможность добыть улов / детского света в птице...]
Словесность