 |
|
ДАНУ МАРКОВИЧУ
Дело в том, что у меня мама с 40. Т. е., вы ровесники. Я когда-то понял про бабушку, что она бессмертная. Я когда-то понял про маму, что она устроила в Мелитополе рай, к смерти готова, но всё же ещё пожила бы. Я, конечно, знаю то, про что говорите вы. Это, ведь, на самом деле, не косность людей.
Но дело в том, что вы не видите себя со стороны. Это чеховская болезнь видеть изнутри. Я вспомнил, как я принимал роды у собаки.
Чехов всю жизнь хотел написать роман, чтобы стать большим как Толстой и Достоевский, а не средним, и придумал жанр пьесы, в котором он видит Чехова изнутри как Чехова снаружи.
А теперь представьте, вы принимаете роды у собаки, она юродивая, сама не может, вы ей держите ноги, вы в своём сильном периоде, у вас всё получается, она жрёт послед, один мёртвый.
Как бы вы могли описать их? Слава Богу, у вас достаточно описаний животных. Жизнь возле жизни, вовсе не стремящаяся в ту жизнь, и тем более внятно берущая её.
В ней психофизическая энергия, биополе человека себя не знает, а животные знают. Вам это понравилось. Сами-то вы как бабушка и как мама бессмертный и в раю. Рай сирый, бессмертье утлое.
Тем достойней это в глазах животных. Как можно описать то, что было до этого? Ничего нет на самом деле всё равно. Как можно описать то, что случилось после этого? Все дети всех.
У нас все животные разговаривали. Я подумал, это ясно. Вот этого вы почему-то не видите в своей жизни. Вы приписываете вашу работу животным. Животные пришли и заговорили, потому что они всегда возле.
Далее: Афанасий Иванович Фарафонов
Оглавление
© Никита Янев, 2010-2023.
© Марина Янева, иллюстрация, 2010-2023.
© Сетевая Словесность, 2011-2023.
НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" Михаил Бару: Концерт для двух гобоев с оркестром [На завтрашнее утро, друзья, назначена психическая атака нашего отдельного, орденов Мандельштама и Бердяева, батальона московской интеллигенции...] Эмилия Песочина: Звёзды, яблоки, дожди [Вот и нанизан рассыпанный бисер / Слов на непрочную ниточку строчки. / Все мы рифмованных криков лоббисты. / Лига дошедших до ручки, до точки.....] Анна Арканина: Мы – лишь звуки [Стихи тихи – их время поглощает. / Восходит пустоглазая луна. / Войну в меня старательно вмещают, / но вся не умещается она...] Андрей Бычков: Достопочтимый директор [Четыре профессора выстрелили из четырех пистолетов четырьмя пулями. Одна из них попала мне в голову, и я побежал...] Андрей Мансуров: Щенок акулы [Крохотные зубки не казались опасны – не больше, чем плоскогубцы: пока не сунешь пальчик и не сожмёшь, больно не будет!..] Сергей Пахомов: Ощущение пустоты [Прошу у жизни малость, став проще и мудрей: / Чтоб клёна ветвь касалась никчёмности моей, / Чтоб листья шелестели резные надо мной / В забытом богом...] Читайте также: Владимир Алейников: Посреди междувременья | Изяслав Винтерман: Стихи из книг | Андрей Галамага: Портрет отца | Александр Грановский: Импланты: и Сэнсей | Надежда Жандр: Время ждёт, играя тетивой | Владимир Мялин: На шпалерах осени | Елена Севрюгина: В поисках своего кита: О книге Нины Баландиной "Поплавки стихов" | Ольга Кравцова: "Не стенать на прощанье и влюбляться навек": о поэзии Александра Радашкевича | Андрей Мансуров: Начистоту – о рассказах А.И. Куприна | Алексей Миронов: Сомнительный автограф | Леонид Негматов: Улица Леннона | Айдар Сахибзадинов: Третья осень в Урюме | Георгий Чернобровкин: Качание эпох | Динислам Алтынгузин: Когда закончится поэзия | Сергей Арутюнов: Вот в этих самых днях
|