*




* камушки * по-детски стеклодувное * почтиперсидскаяминиатюра * счастье

* пять минут * не-бабочки внутри бетонной кельи... * божись лисенок большеротый... * еще бабочка




камушки

оранжевый

набычиться
вычесть из целой улицы
тебя
праздно шатающуюся и чуткую
хмурая моя летунья
перламутровым
шариком отражающимся в забывчивых окнах как в волнах
да и где им знать что лето
идет ко дну где-то под Мурманском
обожженной листовочкой летит по Манхеттену

да ведь ты жива
хрупкая моя летунья
москвичка

давай уедем в Киев

_^_




по-детски  стеклодувное

стихи выдуваешь шепотом
обжигаешь мозаику словесную
августовским зноем
над копотью
кухни
негативы вывешиваешь

потом рассматриваешь их на свет
чуть искоса
через прищур ушлого горожанина
господи ну зачем так выспренне
и больно бредить северным сиянием

покушаться на святость постели нагретой
шагать через мое лицо золотым циркулем
утверждать что я аист с крыльями из газеты
что уж если работаем в цирке мы
в театрике чистой воды
(а по мне - мутной)
то всем нужно нам почему-то
на ходулях спешить
или там под куполом
беременность неба прощупывать

и чтоб от рвущейся пуповины времени
от головы до кончиков ног
что-то сладко хрустнуло в темени
ссыпался кипяток
пол и потолок раскрыв диафрагмою
чтобы
радоваться
ирисом
чтобы вырасти
и раздеться
до шарика на елке
до ребенка

господи ну как тебе с таким ростом
не сыпать снежинками в ладони взрослым

_^_




п о ч т и п е р с и д с к а я м и н и а т ю р а


К. Щ.

щурится лисенок на лампу
улыбится мягко
рта ранкой
пробует крови со льдом
ломкое солнце сангрии

чур бесенята рясною зеленью глаз
иранским крокетом
мячиком быстрым блесните
горловым муэдзином с тоской по монмартру
янтарно ищите лисенка
в прожилках листвы желткопалой
жасминно-желтушном и рыжем
пряно-персидском
препоясанном ста лепестками
сне о тебе

и тысяча ночи и две
вы бесшумно шуршаще шелками
шелкопрядовым шествием шесть
задеваете веток ума

чур вам меня увести
этажами без стен и ступеней
оплести обозначить открыться
гауди джиберишем песочно
не догадкой святого семейства
шалой ласточкой бритвенно-тонкой
прижаться к синей щеке

к стеклу лобовому щебенкой

_^_




с ч а с т ь е

счастье ты мое луковичное
раздеваешься а я плачу
чувств чешуйки огнем мучаю
ловлю души мячик

и скорей из зависти (выпей меня)
уменьшаюсь алисою до заквасной крошки
лба лунного прикасаюсь я
рукавом растений трусь об ладошку

молчаливой бабочкой ем с твоих губ
с привкусом ванили зефир и помаду
говорят озирис открывает свой клуб
где-то между верхним раем и адом

осень желтизной царапнет окно
алым вспыхнет нагретая черепица
август кончится и будет темно
если сетчатка твоя отслоится

_^_




п я т ь   м и н у т

нежно сутулясь застыла перед зеркалом:
- нам ведь к семи, наверно?
исковерканные
пота и духов распознаю иероглифы
(до чего не хочется глаза отрывать от подушки)
- пять минут еще
радуги шарить в карманах воздушных
чтобы стать послушным
(пять) ручным
(минут) семейным
(еще) примееееерным самым...

узкой лозою из темени земли
саженцем вакховым почти парить
солнечные крохи в эфира карманах
нююю-...

- ну сколько тебя можно ждать?
сейчас придет мама...

нюхать бузины свежесрезанный прут
ровно пять минут...

_^_




* * *


"... две щепотки пылевидной моли... "

В. Кальпиди

не-бабочки внутри бетонной кельи
живут до неприличья долго, но -
одна из них научена метелью
не в зеркало глядеться, а в окно.

там после-мотыльки свивают танец
в закрученные гнезда бывших рук
и крылышек, твоей щеки румянец
пыльцой алеет от волшебных мук.

здесь соли нет. зима скорее спящей
змеею кажется: копьем распята пасть,
язык зимы составлен из шипящих
и очень долгих гласных - не упасть

ему нельзя. он весело двоится
на недомолвки и полутона.
поземкой речь змеиная змеится:
"ты бабочка, ты тоже умерла".

вот белая змея шипит и дует:
"шла саша по шоссе сосала су... "
язык ее все время существует -
уже не на земле, а на весу.

и волосы как крылья распуская,
ты время просишь оглянуться вспять,
по снежному стеклу идешь босая
широких радуг утренних искать,

всамделишних цветов. и низкий ветер
ведет беглянку за воздушный край,
где, позабывши обо всем на свете,
играет в нарды сам с собою кай.

_^_




* * *

божись лисенок большеротый
мой самый лучший домовой
опять на месяца зевоту
рожок настраиваешь свой

и прогоняешь вон из дудки
ленивых муравьев тоски
и выдуваешь незабудки
снежинки на мои виски

и ты ушастый ты услышишь
не только музыку окрест
в ней ветер греется о крыши
и тишину из окон ест

но многое что ветер гонит
в неумолкающий закат
я буду тих и непреклонен
пройти чистилище и ад

пока твой ад не обветшает
и сам себя не растворит
пока твой ветер не узнает
о ком сегодня говорит

и сам себя переполняя
не обернется в рыжий гром
зародыш большеротый рая
лисенок ветра метроном

_^_




еще  бабочка

о бабочка - ты зренье полифема
когда он в гроте подземельном спит
его ты совесть и проросший стыд
и толстых губ крылатая морфема

пускай зашит его единый рот
землей золой и грязной темнотою
между цветов танцуя запятою
ты в жидком воздухе живешь наоборот

ты говоришь воздушные слова
и хитрого улисса видишь парус
рогатый месяц дальних звезд стеклярус
хозяин слеп а ты еще жива

чудовищу поведай обо всем
с жужжащим насекомым напряженьем
что море - не вода а соль и жженье
и что герой на гибель обречен

его корабль крысами источен
он растерял семь спутников своих
стать легкою добычей ты не хочешь
летучих рыб и птиц береговых

и видимо умрешь на берегу
на зло улиссу и его врагу
пришпиленна булавкою к комоду
где рыбаки хранят - вино и воду

_^_



© Герман Власов, 2003-2020.
© Сетевая Словесность, 2003-2020.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Никита Николаенко: Коронный номер [Напасть свалилась неожиданно. Коронавирус какой-то! Сразу же, неизвестно зачем, на столичных улицах появились полицейские броневики и полицейские же машины...] Александр Калужский: Незадолго до станции стало смеркаться [Незадолго до станции стало смеркаться, / так что место прибытия, скрывшись в потёмках, / показалось лишь запахом жёлтых акаций / да полоскою неба...] Сергей Славнов: Бывшие панки [Некоторые из тех, кто однажды были панками, / кто кричали про анархию / и распевали о том, что будущего нет, / дожили теперь до седых волос...] Игорь Андреев: Горка во дворе [Именно близ горки находилось целое отдельное государство. Страна детства...] Феня Веникова. "Диван" и "Бегемот" в защиту доктора Гааза [Два московских литературных клуба временно объединились для гуманитарной акции.] Георгий ЖердевВ тенётах анналов [] Виктор ВолковПтица в горле [Едва ли я дождался бы звонка, / Едва ли ты могла в мою теплицу / Своим добром с резного потолка, / Нежданно и негаданно пролиться...] Читайте также: Владимир Алейников: Путешествия памяти Рембо | Андрей Бикетов: Век футуризма в итальянской поэзии | Ирина Жураковская: Три рассказа | Виктория Кольцевая: Благовещенье от Якова | Владимир Коркин: Часики тикают | Аркадий Шнайдер: Russian Literature | Андрей Баранов: В поисках свободы и покоя | Андрей Бикетов: "Сумеречная" итальянская поэзия | Дмитрий Гаранин: Оптическая песнь | Ростислав Клубков: Утренняя заря | Михаил Ковсан: Туманный Сизиф | Алексей Ланцов: Шаблон разрыва | Максим Матковский: Спасибо за блинчики, сестра | Дмитрий Ратников: Прилив | Вероника Сенькина: Стихотворения

X
Титульная страница О проекте Редколлегия Правила для авторов Авторы и публикации Хронология публикаций Рейтинги и статистика Авторские книги отзывов Общий форум Публикации: Рассказы Повести и романы Пьесы Поэзия Переводы Очерки и эссе Критика Кибература Теория сетературы Литературные хроники Рецензии	Специальные проекты: Литеросфера Книжная полка Колонка Читателя Наши авторы в переводах Платформа Картинки в паутинке Сад расходящихся хокку Антология русских хайку ... Devotion Конкурсы Тарту 1980-х Мемориал-2000 Цитотрон Авторские проекты: Чужие слова Две строки / шесть слогов Кривая империя Обратная связь Следующая станция В-О... Dictionary of Creativity