|
ПОДКОЛОДНАЯ ЗМЕЯ
Магия карт
Памяти поэта
Василия Майкова *
+ + +
В колоде карт - четыре масти.
Четыре короля у власти.
Четыре дамы - их супруги.
И четверо валетов - слуги.
Но всех главней тузы в колоде.
Туз - это единица, вроде.
А поперек скажи хоть слово,
оттузит короля любого.
+ + +
За ломберным столом ** порою
идет застолье. Пир горою.
Но, как всегда, одним веселье,
другим в чужом пиру похмелье.
Довольны дамы с королями
доставшимися им ролями.
Другие остаются с носом -
в игре они зовутся сносом.
Едят десятки, а девятки
воруют со стола остатки.
Жуют восьмерки, а семерки
за ними подъедают корки.
Пока валеты жрут котлеты,
шестерки чистят им штиблеты.
У карт рубашки есть... Мелкашки,
знать, родились вы не в рубашке!
+ + +
Пестра колода, как природа.
Масть в картах - это время года *** .
Борьба между зимой и летом -
чередованье тьмы со светом.
Четыре масти - спор их вечен -
как ночь и утро, день и вечер.
Красны, как праздник, черва с бубной.
А в пике с трефой - мрачность будней.
+ + +
Помимо прочих карт, колода
содержит карты небосвода,
где черви, бубны, трефы, пики -
бессонных звезд ночные лики.
Двенадцать знаков Зодиака,
взирающих на нас из мрака...
В колоду только на рассвете
назад приходят карты эти.
+ + +
Восток и Запад, Юг и Север -
владенья Флоры. Трефы - клевер **** .
А пики - виноград в долине.
Их прежнее названье - вини.
Висят плоды, в листве алея.
В червонном золоте аллея.
И никнет, рассыпаясь звоном,
бубенчик на сукне зеленом...
+ + +
Колода - зеркало народа.
В ней, как в семье, не без урода.
К примеру, шут по кличке Джокер:
как только выйдет, дамы в шоке.
Да что там Джокер! В каждой масти
бушуют низменные страсти.
Как черти, черви. Бубны дики.
Нетрезвы трефы. Буйны пики.
В ущерб обычному порядку
легла девятка на десятку.
И, закутив напропалую,
король взял даму - но чужую.
Тузы шестерками побиты,
вальты семерками покрыты...
Вмиг станет карта озорною,
как сделается козырною!
+ + +
У бубны, червы, трефы, пики
четыре короля - владыки,
воители времен древнейших,
носители имен славнейших.
Идет у бубен Цезарь первым,
Карл отдает приказы червам,
Давид ведет в сраженье пики,
а трефы - Александр Великий ***** .
Карл к Александру из колоды
шлет черв в крестовые походы.
Прут вини с забубенным видом -
и Цезарь потеснен Давидом.
Звучат воинственные крики,
скрипят, в сердца вонзаясь, пики...
А после смолкнет голос трубный,
и затрещат на тризнах бубны.
Надгробья увенчает трефа,
трилистник с траурного древа.
И - словно киноварь по черни -
в могилах залоснятся черви.
+ + +
Четыре масти - атрибуты
войн, не стихавших ни минуты.
Мечи, щиты, знамена, копья ****** -
в колоду их сложил, как в гроб я.
Но завтра, обретя свободу,
они покинут вновь колоду,
чтоб люди, разложив пасьянсы,
свои узнать сумели шансы.
Ах, не поддаться бы азарту,
последнюю снимая карту...
Там - подколодная змея,
смерть неминучая моя!
КОММЕНТАРИИ
| * | Майков Василий Иванович (1728-1778), русский поэт, автор ирони-комической поэмы "Игрок Ломбера". |
| ** | Слово "ломберный" происходит от испанского "el hombre" ("человек", название старинной карточной игры). |
| *** | Число карт в полной колоде - 52 - соответствует количеству недель в году. |
| **** | По-латински "trifolium" - "трилистник". |
| ***** | Эти выдающиеся исторические личности - прототипы карточных фигур. |
| ****** | Отраженная в картах рыцарская символика - соответственно трефы, червы, бубны, пики. |
|
© Владимир Резниченко, 2006-2025.
© Сетевая Словесность, 2006-2025.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Светлана Богданова. Попробуй не засмеяться [Я знаю, что сейчас мое путешествие прервется, и мне надо все запомнить и все записать. Поезд старательно подыгрывает мне, выводя под занавес на свою сцену...] Мила Борн. Другая Агата, или искусство стать невидимым [Загадочная история исчезновения Агаты Кристи. Что произошло и, главное, почему? Это стало не просто газетной сенсацией, но и глубоким психологическим...] Акоп Арутюн. Стихотворения [Я останусь с сухими глазами, – / свежим, / как возлюбленный солнца...] С. К. К. (Сергей Кудрин). Танцпол для парапсихологов [Прочесать лебедем / Вышний Стонхедж. / / Попросить Мерлина / Оживить булыжники.] Елена Бородина. Белый шум [Всё тот же хрупкий лист неповторим / в своём полете ветреном, бесстрашном / из неба в бесконечность – Бог бы с ним. / Вот – новый день, / а что...] Аркадий Паранский. У Печоры у реки... [Это было чудо какое-то – поле белых астр. Но самое поразительное: среди белого, напоминающего пушистое покрывало, пространства алели ярко-красные, почти...] Вахтанг Чантурия. Восемь бит [Восьмая часть меня живет в мире восьмибитной игры о праздно шатающемся по пыльным улицам большого города пьянице...] Юлия Великанова. Что же значило это странное "memory postum" (О поэтическом сборнике Милы Борн) [Перед нами поэтические тексты прозаика и драматурга. Это чувствуется в каждой строке. Непрерывное повествование, нарратив, впрочем, чрезвычайно поэтичный...] Борис Кутенков: "Поэты останутся в истории не по эстетическим соображениям" [Телеграм-беседа с поэтом и критиком Борисом Кутенковым в рамках проекта Андрея Войнова Voinovpoetry: "20 вопросов Борису Кутенкову".] Лора Катаева. Ласточки наших слов [Всё – молчание, тайна, но истины не видать. / Нам бы выстоять, искренний мой, залетай сюда, / Это небо глотай до упаду – и ешь, и пей, / Просто...] Лана Юрина. На грани [Пока не время – пой, летай, кружись, / хватай в охапку солнечные блики! / Ещё чуть-чуть – и я тебя окликну, / и обниму, и расскажу про жизнь...] |
| X | Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
|
