Разбудили в ночи, хохотали-болтали,
За собою тащили и так зазывали,
Что не мог я противиться, вышел на свет
Фонарей, как безумец в толпе карнавальной,
Распростившись до времени с маской печальной.
И не видел, что шёл босиком и раздет.
И горел предо мной то ли взгляд, то ли факел.
И в мозгу воспалившемся вился brainfucker,
Нарезая бесчисленно полукруги.
Лопотали вокруг непонятные фразы
И струились вокруг веселящие газы.
И кто должен кому - отдавали долги.
Я доподлинно видел - мир сдвинулся с места.
В золочёном гробу возлежала невеста,
А на козлах корячился пьяный жених.
Он не мог удержать чёрно-белую лошадь.
И, когда выезжали на главную площадь,
Та рванулась в галоп - только видели их.
Мы вошли в особняк, отороченный светом
(Седовласый швейцар представлялся скелетом),
И поднялись по лестнице, чинно бранясь.
Колыхались в глазах, как ладьи, анфилады,
На паркетном полу танцевали дриады,
Призывая вступить в непорочную связь.
Откликаясь на эти немые призывы,
Обуздать не пытались желанья, порывы,
Обретали галантность, просили тангo.
И, внимая неслышимым звукам оркестра,
Все порхали, как бабочки, с места на место,
Не стесняясь, пожалуй, уже ничего.
Так и я между ними порхал и смеялся.
Сам себе совершенным созданьем казался.
Но мгновенная смена - и факел потух
Оттого, что в каком-то незнаемом месте,
В деревеньке глухой, на прогнившем насесте
Прокричал троекратно голодный петух.
И, бессилен хоть что-то понять и исправить,
Я себя обнаружил в проточной канаве
Без одежды лежащим. Проснувшись на треть,
Я почувствовал сильный удушливый запах,
Словно сам очутился в удушливых лапах.
Это свалка дымит.
Постоянно гореть -
То ли крест её, то ли такая причуда.
А душа моя, верно, горбатей верблюда,
Если только она существует - душа.
Ничего. Утрясётся. Видение - в руку.
Это место хорошее.
Ну - за разлуку!
Вот сейчас поднимусь и пойду не спеша.
Сергей Петров: Эпидемия[Любая эпидемия, как и война, застаёт людей врасплох и пробуждает самые низменные инстинкты. Так получилось и в этот раз: холеру встретили испуганные,...]Белла Верникова: Композитор-авангардист Артур Лурье[В 1914 г. в Петербурге вышел манифест русских футуристов, синтетически объединивший модернистские поиски в литературе, живописи и музыке - "Мы и Запад...]Михаил Фельдман (1952 – 1988): Дерево тёмного лика[мой пейзаж / это дерево тёмного лика / это сонное облако / скрывшее звёзды / и усталые руки / и закрытая книга]Татьяна Щербанова: Стихотворения[На этом олимпе сидят золотые тельцы, / сосущие млеко из звездно-зернистой дороги, / их путь устилают сраженные единороги, / Гомеровы боги и даже...]Питер Джаггс: Три рассказа из книги "От бомжа до бабочки"[Сборник рассказов "От бомжа до бабочки", по мнению многих, является лучшей книгой о Паттайе. Он включает двадцать пять историй от первого лица, рассказанных...]Сергей Сутулов-Катеринич: Попытка number 3, или Верстальщица судьбы[дозволь спросонья преклонить главу / к твоим коленям, муза-хохотунья, / верстальщица, волшебница, шалунья, / сразившая зануду-школяра / метафорой...]Роман Смирнов: Следующая станция[Века уходят, астроном, / когда ты ходишь в гастроном, / но столько чая в пятизвёздном, / и столько хлеба в остальном...]Сергей Слепухин: Карантин[Ах, огненная гусеница вербы, / Накаливанья нить пушистой лампы, / Светильник в старом храме изваяний / В конце пути - там где-то, где-то там...]
