Хлюпает дождь. В непролазной грязи
новый массив, будто хляби при Ное.
Хлопнет случайною дверцей такси...
"Ты?" - убыстряется сердце и ноет.
Сыро, нелепо... И душу отдашь,
только б на вечер, на миг заявилась.
Где ты? Взбегаешь сейчас на этаж?
Или - попал я внезапно в немилость?
Ты. В тормозах ли ночных площадей,
в каждом авто, даже в "скорой", пропахшей
кровью и страхом несчастных людей -
вижу, предчувствую, грежу пропажей!
Ревность гоня, провиденье маня,
снова надеюсь: ко мне? Или мимо?!
В каждом мгновении ночи и дня!..
Терраса. Ниже - крыши. Выше - море.
До горизонта - море. Выше крыш!
И музыка-медляк, прибою вторя,
расслабит нервы. "Не грусти, малыш
о, не грусти!" - джазменка тянет сладко
свой кофе-капуччино.
Где же грусть?
Поел шашлык, спустился на канатке
с горы Ай-Петри, как курортный гусь.
На рейде мялись грозные линкоры.
"Ну, что стряслось?" - шуршали вразнобой
шампанским ошарашенные горы,
и лебеди Алупки, и прибой.
Парк Воронцова, мирная гитара...
Целуй коньяк в стеклянные уста.
А горизонт, как Черчилля сигара,
далековат, и в дымке неспроста.
Линкор на рейде отбивает склянки.
Возводится мечеть под плеск волны.
И блюзовая тема негритянки
уже звучит, как новый гимн страны.
"Расписались дети? Молодцы какие
Надевайте кольца, кольца золотые", -
Говорит старушка, голубя кормя.
Едут лимузины - длинные, как песня.
Бракосочетанье - просто нет чудесней!
Сколько в этом действе хмеля и огня!
Слышен Мендельсона популярный опус.
К пантеону ЗАГСа подали автобус.
2.
Беременность пузырит платье.
Невеста - Богоматерь некая.
Какое сложное занятье -
рожать другого человека!
Неважно, дочку либо сына -
и узаконить надо гражданина.
3.
Смогла назвать бы дату? Помнишь дату?
Без напряженья вспомним я и ты:
к могиле Неизвестного Солдата
в день свадьбы возлагали мы цветы.
Вонзенный в тучи бесконечный штык
объединял молчание и крик.
Там очередь стояла... То и дело
в огонь летела новая фата.
Фаллическое мраморное тело
ракету мне напомнило тогда.
Кортеж смеялся, шли молодожены,
и маялись в сиренях соловьи.
Какой, однако, обелиск тяжелый -
ось родины, державы и семьи.
Боксер раскрылся, как цветок,
в бою от яркого удара.
Хук! - и поплыл, на ринг потёк...
Вчера отчаянный волчара,
сегодня он - последний нуль,
плевок блевотины на ринге.
Как террорист в размазах пуль,
нет! - гвоздь пришибленный в ботинке,
внушает жалость, а не страх,
желейно дышит еле-еле,
крах...
Лучшие угловые шкафы купе в ассортименте. Покупайте угловые шкафы купе в компании Мебелино.
www.mebelino-mebel.ru
НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Сергей Слепухин: "Как ты там, Санёк?"[Памяти трёх Александров: Павлова, Петрушкина, Брятова. / Имя "Александр" вызывает ощущение чего-то красивого, величественного, мужественного...]Владимир Кречетов: Откуда ноги растут[...Вот так какие-то, на первый взгляд, незначительные события, даже, может быть, вполне дурацкие, способны повлиять на нашу судьбу.]Виктор Хатеновский: В прифронтовых изгибах[Прокарантинив жизнь в Электростали, / С больной душой рассорившись, давно / Вы обо мне - и думать перестали... / Вы, дверь закрыв, захлопнули окно...]Сергей Кривонос: И тихо светит мамино окошко...[Я в мысли погружался, как в трясину, / Я возвращал былые озаренья. / Мои печали все отголосили, / Воскресли все мои стихотворенья...]Бат Ноах: Бескрылое точка ком[Я всё шепчу: "сойду-ка я с ума"; / Об Небо бьётся, стать тревожась ближе, / Себя предчувствуя - ты посмотри! - наша зима / Красными лапками по мокрой...]Алексей Смирнов: Внутренние резервы: и Зимняя притча: Два рассказа[Стекло изрядно замерзло, и бородатая рожа обозначилась фрагментарно. Она качалась, заключенная то ли в бороду, то ли в маску. Дед Мороз махал рукавицами...]Катерина Груздева-Трамич: Слово ветерану труда, дочери "вольного доктора"[Пора написать хоть что-нибудь, что знаю о предках, а то не будет меня, и след совсем затеряется. И знаю-то я очень мало...]Андрей Бикетов: О своем, о женщинах, о судьбах[Тебя нежно трогает под лампой ночной неон, / И ветер стальной, неспешный несет спасенье, / Не выходи после двенадцати на балкон - / Там тени!]Леонид Яковлев: Бог не подвинется[жизнь на этой планете смертельно опасна / впрочем неудивительно / ведь создана тем кто вражду положил / и прахом питаться рекомендовал]Марк Шехтман: Адам и Ева в Аду[Душа как первый снег, как недотрога, / Как девушка, пришедшая во тьму, - / Такая, что захочется быть богом / И рядом засветиться самому...]