Словесность

[ Оглавление ]







КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность



*


 


      * * *

      Белый, белый летит снежок
      между остовов тополей.
      Пьёт ноябрь на посошок,
      пьёт и просит: ещё налей.

      И на кухне сидит, молчит...
      Полуобморок, полубред.
      Ветер веткой в окно стучит.
      Ветер застит собою свет

      белый, белый... В окне бело.
      Двери хлопнут в подъезде. Кто?
      Кто-то тёмным взмахнёт крылом
      и уйдёт, запахнув пальто.

      _^_




      * * *

      Окраина, глухой микрорайон,
      под окнами железка, супермаркет.
      И с каждым днём всё невесомей звон
      прозрачных листьев и воздушней арка

      из старых лип. Колотится в окно
      два раза в сутки гул от тепловоза.
      Я словно рыба залегла на дно
      в предчувствии и солнца, и мороза.

      От фонарей ни света, ни тепла.
      И льётся в жабры медленно и остро
      холодной ртутью чёрного стекла
      пропитанный тоской тягучий воздух.

      Окраина, я загнана тобой.
      В разрывах туч беззвёздно и бесслёзно.
      И сквозь туман - октябрьски густой -
      предутренние вскрики тепловоза.

      _^_




      * * *

      Над отцветшей черёмухою - стрижи.
      Над лицом - локон чёрного серебра.
      Мне не надо, но ты всё равно пиши,
      как идёт к Магомету его гора.

      Как над нею отарами тучных овец
      облака, тяжелея, едва плывут.
      Истончается золото старых колец,
      приедается сонный уют.

      А стрижи над черёмухой небо кроят,
      из распоротых хлябей - то дождь, то ветра.
      Магомет смотрит в небо - там овцы парят.
      И ни он никуда не идёт, ни гора.

      _^_




      * * *

      Это кукольный театр:
      жили-были... сказки, были...
      Это ели голубые,
      изо рта морозный пар.

      Это - маленькая я.
      Это - мама молодая.
      Я от мамы убегаю,
      мы с ней лучшие друзья.

      Лето, вечер, школьный бал.
      Жизнь как будто понарошку,
      черновик. Одна оплошка -
      снова всё переписал...

      Это - я, уже жена,
      но вдали гремят раскаты:
      сын заплакал... аты-баты,
      на двоих одна война.

      На двоих непрочный мир,
      дом, семья, любовь, работа.
      До зарплаты... до субботы...
      Черновик затёрт до дыр...

      Это - маленькая ты
      (бабушка совсем седая!)
      Убегай! Я догоняю!
      День пока что не остыл.

      _^_




      * * *

      Площади привокзальной
      провинциальный гам.
      Туч лиловеет задник -
      белое по краям.

      В богом забытой глубинке
      сумрачно испокон.
      Пьяной лесной голубики
      цвета речной затон.

      Дальний гудок теплохода
      ил всколыхнет со дна.
      Здесь и во мне порода
      сразу на взгляд видна.

      Выдернет из дремоты
      оклик на мостовых
      (Леты холодные броды):
      - Знал стариков твоих.

      _^_




      * * *

      вот и кажется - снова по дну, по льду
      на осклизлых камнях скользя
      отступает вода за лесок, за гряду
      оглянуться - нельзя, нельзя

      а оглянешься - рыба идёт косяком
      плавниками касаясь туч
      старый Пётр куда-то бредёт босиком
      - что ты ищешь?
      - да старенький ключ

      обронил не найду...
      в броднях ил да шуга
      чахнет небо в преддверии стуж
      и до врат далеко - берега, берега...
      бредень полн неприкаянных душ

      _^_




      КАЛЕВАЛА

      Огненный круг трогает горизонт,
      северный день бесконечно елов.
      Лённрот бродил (кто его разберёт)
      то ли тропою шаманов, то ли волхвов.

      Ворон садится на скальный карниз,
      смотрит, как в солнечной лаве стволы
      плавятся, корчатся, падают вниз.
      - Спи, мой малютка, лы-лы.

      Это Хозяйка оленей в очаг
      бросила хворост.
      Хворост трещит.
      Тени покинули тёмный овраг,
      грозно шипят в расщелинах плит.

      - Спи, мой малютка. Звериной тропой
      сны пробираются. Стынет зола.
      Чёрное солнце встаёт над тайгой.
      Ворон роняет перо из крыла.

      _^_




      * * *

      Карусель снегопада в марте...
      Карусельщик, похоже, пьян.
      Обозначенный точкой на карте,
      город - точно врождённый изъян.

      Зашиваюсь суровой ниткой,
      не уйти ни в себя, ни в запой -
      на ладонях его гранитных
      никому не найти покой.

      В вихре мартовской круговерти
      прочь куда-то весь мир несёт.
      Эй, ты слышишь - ты тоже смертен!
      Начинай свой обратный отсчёт!

      Запускай...
      Каруселит в марте.
      Вектор выбран опять нулевой.
      Город мой - только точкой на карте,
      точкой маленькой, болевой.

      _^_




      * * *

      А дальше будут только холода,
      заплаканные стёкла, шорох капель,
      и небо точно блёклая слюда,
      и лес расхристан, и весь мир как паперть...

      А дальше будет только этот снег,
      пугающий своею чистотою,
      ложащийся на чёрный глянец рек,
      летящий над тобой и надо мною...

      А дальше... всё известно наперёд.
      Я как во сне твою сжимаю руку,
      и вижу ледостав и ледоход,
      но кто-то вдруг окошко распахнёт
      и душу выпустит,
      и кончит эту муку...

      _^_



© Ольга Кочнова, 2019-2025.
© Сетевая Словесность, публикация, 2019-2025.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Алексей Смирнов. Где стол был яств: и Доктор Энгельгардт. Два рассказа [Бритая Маковка толкнула Косички, качнулись Банты. Лиза и Коля – октябрята, но без пяти минут пионеры – остановились и завороженно уставились на сутулого...] Елизавета Григ. Сима [Эта необыкновенная история началась в соловьиную ночь – в самое подходящее время для всех необыкновенных историй на свете. Говорят, не поют соловьи, они...] Яков Каунатор. Кто же ты есть, как тебя звать... (Булат Окуджава) [Формула рождения стихов Булата Окуджавы до чрезвычайности проста: взгляд, восприятие; чувство; осмысление...] Андрей Коровин. Из книги "Любить дракона" (2013) Часть II [стать его сталкером / проводником / в новый мир / вещей букв людей / взять на себя ответственность / за его судьбу...] Татьяна Куземцева. И надеяться, и любить... [Как бесполезны дни – благословенны ночи, / И горести мои завязли между строчек. / И разве кто спасёт? А впрочем, что за дело... / Пожалуй, это всё...] Екатерина Вольховская. Чёрный пёс и другие [Кто разберёт их – о чём говорили / Девочка с куклой ночами под пледом? / Кукла любила глазами и бантиком, / Девочка – голосом, тихим и тёплым.....] Никита Николаенко. Взгляд обывателя [По прошествии нескольких недель я стал задаваться вопросом – а что же тогда произошло в тот жаркий день и происходило ли что-то стоящее на самом деле...] Владимир Буев. Пять рассказов о судьбах крымских татар в обрамлении прелюдий и ноктюрнов [Репортаж с творческого вечера писателя Шевкета Кешфидинова. Литературно-музыкальная композиция Шевкета Кешфидинова и Зеры Джемиловой, посвященная Крыму...] Зина Виноградова. Одна сплошная исповедь [Презентация книги Макса Батурина (1965-1997) "Гений офигений" в рамках проекта "Бегемот Внутри" в Малаховке.] Валерий Горюнов. Пиратская летопись о времени и себе (О книге Матвея Цапко "Экранка") [...как в любой летописи, записанные события и воспоминания постепенно выцветают и становятся неясным гулом прошлого, но у нас все равно остаётся недоступный...] Александр Хан. Созерцание и размышление (о стихах Александра Разина и Дарии Солдо) [Отзыв о стихах участников 103 серии литературно-критического проекта "Полёт разборов" Александра Разина и Дарии Солдо.]
Словесность