Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность




Литературно-критический проект "Полёт разборов"
30 июня 2019


30 июня 2019 в Культурном Центре имени Крупской состоялась сорок четвёртая серия литературно-критического проекта "Полёт разборов", заключительная в этом сезоне. Выступали поэты Алексей Терениченко и Николай Милешкин. Стихи разбирали: Александр Марков, Татьяна Грауз, Людмила Вязмитинова, Александр Бубнов (очно), Валерий Отяковский, Евгения Риц, Мария Маркова (заочно) и другие. Представляем подборку Николая Милешкина и отзывы о нём Евгении Риц, Татьяны Грауз, Марии Марковой, Валерия Отяковского.





    – Стихи Николая Милешкина читайте – здесь –

    Рецензии:



    Евгения Риц

    Евгения РИЦ, поэт, литературный критик, кандидат философских наук:

Николай Милешкин - миниатюрист, конкретист, наследующий Владимиру Буричу, лианозовской школе и воспринятой на русской почве традиционной японской поэзии. Из авторов-современников стихи Николая Милешкина, пожалуй, наиболее близки к работам Марины Хаген и Владимира Кочнева.

Два-три штриха создают картину не столько широкую, сколько глубокую - на виду немногое, но многое из этого следует, в том числе и психологически. Например, первое стихотворение подборки четырьмя строками с логикой разворачивающейся пружины связывает ипохондрию, озабоченность здоровым образом жизни с бесчувственностью и эгоизмом.

Это стихи персонажные, автор говорит разными голосами, и одной реплике раскрывается человек не только в его сиюминутности, здесь и сейчас, но и всей своей биографией, скорее безрадостной, и в отношениях с окружающими.

Николай Милешкин - не только зоркий, психологически глубокий, но и очень остроумный поэт - в том числе остроумный и на уровне языка, игры слов. Портрет человека он создаёт подчас даже не из одной строки, а из одного слова: "убьюждения" - и видишь перед собой туповатого субъекта, агрессивно держащегося за свою точку зрения только потому, что ничего шире его сознание не вмешает.

И также хочется отметить стихотворение о Звенигороде, где остроумие, освободившись от юмора, приобретает высокое, пронзительное звучание чистой лирики, импрессионистского - в мгновении схваченного, но навсегда - инсайта.




    Татьяна Грауз

    Татьяна ГРАУЗ, поэт, прозаик, эссеист:

    Короткие эсэмэски из настоящего в будущее

"Среди тех эффектов, которые делают те или иные языки неповторимыми, - писал в одной из статей поэт и литературный критик Данила Давыдов, - можно, рискну предположить, обозначить степень концентрированности высказывания. Понятие поэтического минимализма предстает слишком общим, и слишком разные способы письма - да и, видимо, самоопределения поэтического субъекта, - могут быть описаны с помощью этого важного, но, увы, слишком общего понятия, обозначающего лишь одно из свойств текста. Поэзия Геннадия Айги или Всеволода Некрасова, Арво Метса или Владимира Бурича, Наталии Азаровой или Александра Макарова-Кроткова может быть названа в тех или иных своих чертах минималистской - но насколько же это будет разный минимализм, насколько здесь перед нами сама краткость акта поэтической речи разнообразна, не похожа на иные примеры". В стихах Николая Милешкина, жёстких и в чём-то, может быть, беспощадных к себе и к миру, мы слышим боль и одиночество, сострадание и печаль, иронию и безысходность. Урбанизм, тоскующий о природном, экзистенциализм, жаждущий трансцендентного, простота, тяготеющая к сложности, минимализм формы, проявляющий ёмкость содержания. Это поэзия, образы которой постепенно, как в поэзии Вс. Некрасова, уходят в абстракцию, как бы растворяются на белом листе жизни. Иногда стихи Милешкина это даже не одностишия, а однословные окказионализмы, существующие на грани слова-жеста, эмоционального движения или мыслительного акта.

        убьюждения

В этом однословном стихе есть и убью, и убеждения, и есть какое-то отчаяние предельного и, казалось бы, не прорывающегося вовне, а как бы замкнутого внутри человека жеста "злой воли" - брожения ума, в котором таится "карамазовщина" современного человека.

В другом стихотворении - из 4-х строк и 9-и слов - происходит соединение полярных качеств некой декларированной внешней "праведности" (не пью / не курю) и тайной гибельности (да и не люблю / никого).

        не пью

        не курю

        да и не люблю
        никого

Это довольно беспощадная поэзия, не скрывающая за многословием и не забалтывающая нечто главное и важное, а проявляющая его как на светочувствительной плёнке. Как в общем анализе крови по нескольким каплям, взятым с крошечного надреза на коже, можно диагностировать латентное течении болезни, так и по этим минималистичным текстам можно вполне ясно увидеть "картину" (срез-надрез) современного мира. Да, конечно, картина эта, может быть, не будет полной и окончательной (хотя, впрочем, что может быть полным и окончательным), но благодаря такой диагностике можно почувствовать болевые зоны жизни, ощутить самозамкнутость современного человека, его одиночество, отчаяние, безысходность.

        брошу деньги
        на телефон

        прочту смс
        о поступлении средств

        и почувствую себя
        не таким одиноким

Однако в представленной подборке есть и другие стихи - анти-урбанистические, тихие, почти религиозные, останавливающие время и суетное бытие и подключающие нас, читателей, к другим пространствам жизни. Стихи, выводящие на простор вневременного и вечного, в котором отсутствует страх, а есть только покой.

        Звенигород

        колокольный звон

        а потом снова
        сверчки

Эти семь стихотворений Николая Милешкина похожи на короткие смс-послания из настоящего в будущее. В них нет страха перед несовершенством человека, а есть только боль за этого слабого и несчастного человека.




    Мария Маркова

    Мария МАРКОВА, поэт, эссеист, лауреат премии Президента РФ для молодых деятелей культуры:

При любом сокращении, сворачивании речи, которая могла быть более полной и подробной, при избавлении от деталей, когда слово перестаёт быть средством, помещается в пустое (опустошённое пространство) и становится видимым, происходит следующее: появляется подтекст, или роль уже существующего усиливается, а сама речь о вещах обыденных, вполне себе прозаическая речь, становится поэтичной. Минимум словесного материала - это всегда нагрузка на интонацию, и помимо конкретности речи на первое место выходит ещё и её мелодика - колебание тона в пределах высказывания. Всё это затрудняет интерпретацию стихов Милешкина - со всей их кажущейся простотой и формы, и содержания, - и прочтение может быть вариативным. Это, на мой взгляд, большой плюс, т. к. неоднозначность интерпретации - это расширение границ текста, даже такого, которому присуща документальность или сюжетная конкретика.

Я не стала бы говорить о влиянии Пригова, Некрасова и др. (хотя Всеволод Некрасов вспоминается в первую очередь, н-р, с его "Утро / Утро есть утро / Это ясно" или "Всё: / Слушаем море"), но не могу не отметить близость к классической японской поэзии. Её переводы отталкиваются от формы, но форма, как мне всегда казалось, лишь условие, без которого поэтическое высказывание не может состояться (так же, как окружающая действительность определяет содержание отдельных вис в скальдической поэзии). Ограниченность пространства японского стиха - заданная однажды и поколениями повторяемая - повлияла на усложнение системы поэтических приёмов и расширила смысл поэтического высказывания. Это расширение позволяло наблюдателю не только творить новый мир - с общим лексическим минимумом, но и становиться его частью - частью наблюдаемой природы. Милешкин использует свои формы, но некоторые приёмы схожи. Н-р, вместо того же слова-изголовья выступает словосочетание "я видел". Больше оно нигде не встречается и выполняет несколько другие функции, но позицию наблюдателя за миром - видящего - определяет для большинства текстов. "Убьюждения" - не слово-связка, но слово с двойным значением, целое стихотворение, центром которого с одной стороны это удвоенное слово и становится, а с другой стороны - оно единственное, благодаря чему смыслы умножаются, расширяется поле интерпретации. Содержание такого стихотворения максимально объёмно - при минимуме средств. Ну и игру с объединяемыми словами непременно надо отметить, с их семантикой и фонетикой, ведь всё это - пример обновления поэтического языка, кроме того игра позволяет расширить интерпретационное поле второй раз, что кажется мне более важным, т. к. именно это расширение даёт услышать автора. Интерпретации могут быть любыми, но это уже лепта читателя, что-то со стороны.

О близости к японской поэзии говорит и сама позиция наблюдателя. Н-р, для пишущих хокку непременными условиями было видеть, слышать, осязать окружающий мир - и писать следовало, "пока свет, исходящий из вещи, не погас в твоём сердце" (Мацуо Басё). Этот миг совпадения наблюдателя с окружающим миром позволял не только сохранить сиюминутное, но и передать его другим. В этом смысле японская поэзия сохраняет свою медитативность при всех последующих чтениях. Сообщение о поступлении средств, ослабляющее чувство одиночества, и вопросы о женитьбе лишь на первый взгляд показывают, что герой противопоставлен окружающему миру, но созерцатель, как мне кажется, всегда отказывается от своего "я" - все наблюдения приходится согласовывать с видимым и слышимым, недостаточно просто заявить о своём одиночестве. "Я один, я одинок, мне никто не пишет, все женаты, а я нет" - это отделение себя от целого, речь об одном человеке, чувства и опыт которого не совпадают с чувствами и опытом других, тогда как у Милешкина герой остаётся в толпе, и ощущение одиночества становится общим. Не приходится примерять на себя чужие ощущения - они понятны без примерки. В то же время нельзя забывать о неоднозначности интерпретации: стихи об смс и вопросах - что это? Ирония? Сожаление? Безоценочная констатация?..




    Валерий Отяковский

    Валерий ОТЯКОВСКИЙ, литературовед, редактор сайта "Прочтение":

Я не могу непредвзято относиться к поэзии Николая Милешкина, поскольку я очень люблю русский исторический авангард, и мое понимание стихов Милешкина неизменно проходит через призму истории авангардного импульса в нашей поэзии - поэтому позволю себе пару общих мест, не несущих никакой оригинальной мысли и лишь обозначающей мою позицию. Футуризм был прекрасен своей энергией разрушения, пафосом счищения с гладкой поэтической доски верхнего слоя, обнажением коренных архаических пластов художественной речи. Читающие футуристов последователи - я имею в виду авторов андеграунда - отталкивались от боевого посыла футуризма в собственном противостоянии с идеологией. Язык, который воспринимался футуристами как неизвестное сокровище, стал, например, для концептуалистов, сам по себе порождением идеологии, и задачей поэтов было расшатывание тех щелей языка, в которых сквозила внеидеологическая жизнь - таковы, в первую очередь, стихи Льва Рубинштейна и Всеволода Некрасова. Есть вероятность, что эти авторы не повлияли на Милешкина, однако мое - еще раз уточню этот момент - именно мое восприятие неизменно связывает стихи из этой подборки с опытами концептуализма. Исчезает в этих стихах лишь их нонконформизм, намеренное неследование правилам строения стихотворения, поскольку имеющийся за плечами исторический опыт сопротивления делает новое такое же сопротивление лишь воспроизведением внешних его форм, без питающего внутреннего импульса. Стихи Милешкина не деструктивны, они работают лишь на уровне комбинаторики - вещи в поэзии, безусловно, очень важной и интересной, но для меня лично не исчерпывающей смысла творческого высказывания. Милешкин выискивает нетипичные словоупотребления, намеренно аграмматизирует речь, во всю мощь остраняет повседневные фразы, неизменно показывая их ироничную суть, но в итоге его тексты не выходят на метауровень, не ставят экзистенциальную проблематику новой поэтичности - они лишь играют на уровне афоризма, подмечают - весьма метко, стоит сказать - речевые клише или аномалии. Несмотря на внешний эпатаж, они ближе не к Всеволоду Некрасову, а, например, к Омару Хайму - мастеру афористического гедонизма. Если в этом Николай Милешкин видит свою основную задачу - что ж, я его поздравляю, ему все удалось.





Читает Николай Милешкин
     
Критики на "Полёте разборов"



© Евгения Риц, Татьяна Грауз, Мария Маркова, Валерий Отяковский, 2019-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2019-2024.
Орфография и пунктуация авторские.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Андрей Бычков. Я же здесь [Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...] Ольга Суханова. Софьина башня [Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...] Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" [Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...] Надежда Жандр. Театр бессонниц [На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...] Никита Пирогов. Песни солнца [Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...] Ольга Андреева. Свято место [Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...] Игорь Муханов. Тениада [Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...] Елена Севрюгина. Когда приходит речь [Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...] Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике [Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...] Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... [У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...] Лана Юрина. С изнанки сна [Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]
Словесность