 |
|
Вместо манифеста
1. Вместо чтения
Дискуссии дискуссиями, но -- тут Андреев прав -- в конце концов хочется сесть и собраться с мыслями. И выясняется, что все дискуссии были не про то. То есть, ясно, что всех волнует одно и то же: "что теперь с нами будет?" -- но ответы ищут не там. Сетература существует и окажет (уже начинает оказывать) благотворное влияние на Литературу, но мы этого не видим, потому что смотрим мимо. Или, вернее, сквозь -- как сквозь воздух, которым дышим. Дальше можно не читать, я уже все сказал.2. Вместо спора
В чем я совершенно согласен с Андреевым -- это в определениях. Сетературу можно понимать в широком смысле и в узком смысле.Сетературой в широком смысле я буду считать любой художественный текст, помещенный в Сети. Художественным текстом я для простоты буду считать любой текст, написанный преимущественно с целью создания художественного текста. Текст я буду понимать не в смысле структурализма, а в смысле букв. (Таким образом, всякую мультимедию я из рассмотрения исключаю, как отдельный от литературы вид искусства).
Сетература же в узком смысле, или собственно сетература, -- это текст, помещенный в Сети таким образом, что перенос его на бумагу сопряжен со значительными потерями. Гипертекст, конечно, приходит в голову в первую очередь, но это неважно, и вот почему:
3. Ничего не вместо -- тут-то самое главное и есть
Все дискуссии неизбежно вращаются вокруг сетературы в узком смысле. Отрицается ли индивидуальное авторство коллективным? Можно ли написать Подлинно Художественный гипертекст? Является ли Литературой Сад расходящихся хокку?Сетературой же в широком смысле участники дискуссий пренебрегают, как интереса не представляющей и не заключающей в себе существенной новизны.
Между тем, именно сетература в широком смысле (включая сюда и собственно сетературу, как подмножество), послужит новому расцвету Литературы, по моему глубокому убеждению. За примером обратимся к математике (ибо наука лишь тогда). Математики (как, впрочем, и физики, и со всевозрастающей скоростью другие ученые) уже почти отказались от печатания работ на бумаге. То есть, еще печатают, но скорее уже, как дань традиции. Интернет оказался настолько эффективным способом публикации, что это вызвало к жизни новое качество: электронные депозитарии статей стали почти играть роль глобальных круглосуточных семинаров. Виртуальных, конечно, но это совершенно неважно, потому что математики -- вообще виртуальные люди.
Но точно так же (только мы этого еще не заметили) здоровый кусок Интернета взял на себя функции глобального и круглосуточного литературного салона. И ZR, и АРТ-ТЕНЕТА, и Центролит, и еще множество проектов, в которых я не участвовал (когда же это началось? -- ах да, De Lit. Zine!), но и не только это -- а еще и Мира Кон и Рома Воронежский, М-р Паркер и Юля Генюк, и (да-да) Толик, и еще сотни авторов, которых мне не довелось прочитать -- все это жужжит и волнуется, публикует, читает и с горячностью обсуждает, борется за Переходящее Красное Знамя Буриме и за Двести Долларов Лучшему Рассказу о Любви, не говоря уже о Мировой Революции.
Это -- Литературный Процесс. Процесс, неимоверно ускоренный технологией, как, впрочем уже однажды было -- когда изобрели книгопечатание. Да, шуму много -- и в смысле теории информации, и в смысле ушей. Но возможность пишущему человеку общаться с себе подобными, где бы они ни находились, многократно перевешивает трудности человека читающего, который тонет в шуме. Такого еще не было.
Революция? Протри монитор -- вот она.
Вместо подписи:
<a href="http://centrolit.kulichki.net/centrolit/manin">М</a>, январь 1998
P.S. Я тут многое преувеличил, и в частности, новизну идеи об Интернете, как литературном салоне. И Алексей Андреев (в эссе CETERA), и Роман Лейбов (в дискуссии о Сетературе, если нигде более) об этом уже писали. Однако важность темы, по общему признанию, трудно преувеличить, и она заслуживает эмфатического повторения.
© Дмитрий Манин, 1998-2021.
© Сетевая Словесность, 1998-2021.
НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" Ростислав Клубков: Разговоры птиц [А после он, она (ее зовут Овцебык) - стоят на ступенях школы в теплом тумане ноября, под медленным, падающим на маленькие ивы школьного двора снегом,...] Ирина Кадочникова: "Слово, ставшее событьем" [Читая "Почерк голоса" понимаешь, что право сказать "ты - только слово" дано лишь тому, кто по-настоящему верен собственному выбору и кто способен переживать...] Александр Корамыслов: Поэт и финифть [выйду-ка я в темень, посвечу-ка мордой - / может быть, увижу за гнилой Смородиной - / для кого-то Родину, для кого-то Мордор, / а для самых ушлых...] Иван Клочков: В ребяческих руках [во сне ко мне приходит страшный Он / садится на краю моей постели / и шепчет мне тихонько колыбели / чтоб я заснул и видел страшный сон...] Денис Гербер: Будитлянин, или Приснившаяся змея ["Слава богу, - подумал К., - есть хоть какая-то опора в мире, и эта опора - дети, которые пока не разговаривают".] Поэт перед взглядом тьмы: о стихах Юлии Матониной [В рамках цикла вечеров "Уйти. Остаться. Жить" (куратор - Николай Милешкин) в Культурном Центре им. академика Лихачёва состоялся вечер памяти поэтессы...] Александр Щедринский: Молчания ночного антитеза [мне нравится это (не знаю, как это назвать): / деревья в цвету и бегущие автомобили. / рассветная сырость, примятая телом кровать. / звонящий мне...] Андрей Баранов: Изгнание из Рая [Играя на трубах, в литавры звеня, / чумные от пота и пыли, / мы сами в ворота втащили коня, / на площадь его водрузили...] Читайте также: Виктория Беркович: Бочка дёгтя в ложке мёда | Алексей Борычев: Играя в бессмысленность | Дмитрий Галь: Стихотворения | Татьяна Горохова: О мире литератора и скорости света - Интервью с Дмитрием Цесельчуком | Виктория Кольцевая: Родовые черты | Никита Николаенко: Случай у пруда | Роман Смирнов: Теория невероятности. Поэзия неземных координат | Сергей Штерн: Ingratitude collection | Татьяна Житлина (1952-1999): Школьная тетрадка | Ростислав Клубков: Приживальщик. К образу помещика Максимова из романа "Братья Карамазовы" | Артём Козлов: Стансы на краю земли | Евгений Орлов: Четыре стены | Катерина Ремина: Каждому, кто - без дна | Айдар Сахибзадинов: Казанская рапсодия | Алексей Сомов: "Грубей и небесней". Стенограмма презентации
|