У чёрного моря
Волны как почерк в рецепте
Необходимого терапевта
Строка за строкой наплывают -
Не пойму, так доверюсь
Не смогу, так останусь
У чёрного моря
С вечным закатом
Красным закатом
В центре него
Страшен ли шторм или что
Говорим о нём
Важен ли ты или штиль
Сколько скитались
С чем ни считались
Тщились прощупывать дно
У чёрного моря шлемов, щитов - мёртвого моря
Мы на берегу
Всё читаем табличку
Купание запрещено
Весна, заселяясь в широты умеренней,
Превращает пейзажи в притоны с обложки.
Укорочена чёрная юбка у времени,
И днём видно больше:
Там я, как и встречный, в мальчишеском рвении
На свидание к ней тороплюсь:
У неба вздуваются белые вены
И грохочет взволнованный пульс.
Так оглушают гудки после пятого,
Имя твоё - как внезапный припев,
Так между страницами автором спрятано
Волнение вместо закладки и пере-
вернуть не рискнёшь: за последней - зима,
Бестолково-бело. Безвозвратно.
Застынь же, где май по ночам изымал
Наличные, сон и будильник на завтра.
Застынь, как приветствие в горле у робкого,
Как взгляд, изучающий юбок барокко,
Как вера в глазах полноты перед камерой -
Застынь же, застынь, словно счастье в рекламе
Между жуткими выпусками новостей -
В конечном итоге мы - вовсе не те
Мгновения, что ожидаешь,
Но те, где не важно, что дальше.
Моя любимая мелодия
Вне чартов и рейтингов радиостанций,
Её не найти в mp3
Или ином популярном формате.
Когда её слышали Гендель и Брамс,
Россини и Григ,
Они постоянно
пытались её записать
По нотам
и всем инструментам,
Но каждая запись
Была не похожей на все предыдущие -
Новой.
Неточной.
Но истинной.
Говорят, её слышал Есенин,
Когда ветер наигрывал на фортепиано берез;
Тарковский, когда ассистентка на съёмках
закрывала хлопушку,
придавая ей форму
причудливой клавиши от рояля;
Гойя её узнавал
по ритму,
с которым бесстыжие тени
плясали на лицах монархов.
Кто-то не верит.
Но, я отчётливо слышу её
В момент, когда палец,
как будто игла граммофона,
Как по изгибам пластинки
скользит
по твоей оглушающей коже.
Если видишь,
что речь - безразмерная свалка
И реальности лишена,
То укутайся
в непробиваемый вакуум.
Моя искренность - тишина.
Если видишь,
реальность - огромная мусорка,
И слова
ей на талии
жмут,
То за чаем с Бетховеном
слушай, как музыку,
Собеседника - тишину.
Если тонешь в объятиях
И, захлебнувшись,
Ни словечка
Не можешь
сказать ей,
Не пытайся водой
обмануть её уши -
Оглуши её тело
Касаньем.
- Не кори, что я, стоя напротив,
Молчу.
Я всё чувствую, просто не лгу.
Разве можно торнадо бушующих
Чувств
Передать дуновением губ?
Разве можно миры неизвестных галактик
Уместить в то, что знает планета?
Разве можно эпитетом выразить Арктики
Девственно-нежный оттенок?
Разве можно всю радость брюнетки-ночи,
Что испытывал ты, знать и нам?
Поуютней укутайся в вакуум.
Ччч
Наша искренность - тишина.
"Полёт разборов", серия 70 / Часть 1. Софья Дубровская[Литературно-критический проект "Полёт разборов". Стихи Софьи Дубровской рецензируют Ирина Машинская, Юлия Подлубнова, Валерий Шубинский, Данила Давыдов...]Савелий Немцев: Поэтическое королевство Сиам: от манифеста до "Четвёртой стражи"[К выходу второго сборника краснодарских (и не только) поэтов, именующих себя рубежниками, "Четвёртая стража" (Ridero, 2021).]Елена Севрюгина: Лететь за потерянной стаей наверх (о некоторых стихотворениях Кристины Крюковой)[Многие ли современные поэты стремятся не идти в ногу со временем, чтобы быть этим временем востребованным, а сохранить оригинальность звучания собственного...]Юрий Макашёв: Доминанта[вот тебе матерь - источник добра, / пыльная улица детства, / вот тебе дом, братовья и сестра, / гладь дождевая - смотреться...]Юрий Тубольцев: Все повторяется[Вася с подружкой ещё никогда не целовался. Вася ждал начала близости. Не знал, как к ней подступиться. Они сфотографировались на фоне расписанных художником...]Юрий Гладкевич (Юрий Беридзе): К идущим мимо[...но отчего же так дышится мне, / словно я с осенью сроден вполне, / словно настолько похожи мы с нею, / что я невольно и сам осенею...]Кристина Крюкова: Прогулки с Вертумном[Мой опыт - тиран мой - хранилище, ларчик, капкан, / В нём собрано всё, чем Создатель питал меня прежде. / И я поневоле теперь продавец-шарлатан, / ...]Роман Иноземцев: Асимптоты[Что ты там делаешь в вашей сплошной грязи? / Властным безумием втопчут - и кто заметит? / Умные люди уходят из-под грозы, / Я поднимаю Россию, и...]