КОРОСТЕЛИ
Вы слыхали странный скрип в ночи, непрерывный, похожий на утиный кряк?
Будто сидит утка в сухой яме, жалится, хочет пить и хрипит иссохшей гортанью.
А может, это обретший голос речной рак? Ползет в сухой траве, грозно сжимает клешню и тянет ее вперед – ужо я вам! Всю воду выпили!..
Скрип завораживает. Умолкает лишь на минуту. Идешь на звук – затихает. А потом появляется уже другом углу сада, в густом бурьяне.
Глаза устают всматриваться. А мгла полощется и мельтешит перед тобой, вьюжит темью, Может, это духи предков пожаловали в старый сад? Прапрадеды и прабабушки в десятом колене? Пляшут тут в клочьях истлевших саванов, трясут лохмотьями и стар и млад, Босые девочки заглядывают тебе в лицо с улыбкой, будто в зеркало смотрятся.
А пляс – веселый, От радости: в кои веки в деревню, на родину предков, внучек прибыл! Ударник. Пионер! И вот сидит в саду, вихрастый, ушастый да шибка умный – в больших очках с роговой оправой, Целуй же его в темя – яблоко от яблони по темени – бум!
Коряги у ног, и той не видно. Выходишь к тропе у дома.
Впереди – от реки лунный свет широким золотым столбом упирается в завалинку избушки – в палисад. Там растет шиповник, И во тьме тьмущей по завалинке мигает свет светочный от мерцающих светлячков! Что – у них тоже шабаш? Вся завалинка светится, будто это мигают крошечные елочные игрушки.
Или уж праздник какой на святой земле? Людом до сих пор не постигнутый, не разгаданный? Светляки поют-переливаются так, аж голове кружительно. Не поймешь – то ли свеченье клавишки жмет. То ли сама песнь светится.
Только к старости я узнал, чей это скрип: так поет коростель, Зовет самку.
Птица из рода перепелов. Она живет в зарослях. Хоть за межой в поле, хоть в заброшенном огороде. Лишь бы трава высокая была. Летать не любит. Ходит по-утиному. А если хищник – то вспархивает и ловкими зигзагами уводит от гнезда, Собаке и лисе не поймать. А уж котов они отпугивают собачим лаем. Точь в точь, как вороны. Жизнь научила.
Питается коростель вредителями на сельхозугодиях, весной их можно видеть на распаханных полях целыми семействами.
Зимуют в южной Африке, на краю пустыни Сахары, где остались еще клочки саваны.
Странно! Неуклюжие, как подранки, пешеходные, они летят зимовать дальше всех российских птиц! Не стаями, а по трое, иногда парами и даже по одному!
Сквозь ледяной ветер, туманы...
Чтобы потом опаять вернуться на родину, в Россию. Найти пару и завести потомство.
Селятся они и тут, близ Урюма, на берегах Волги. На крутых склонах. В непролазных кустарниках. Даже в наших заброшенных садах и огородах.
Мне хорошо, что я вижу сразу несколько выводков, неуклюже бегущих в сторону от крыла моей "Нивы". Нет, они меня не боятся. Они привыкли к цвету моей машины, а бегут из старой привычки.
Нынче коростели, как и в прошлом году, на юг не полетели. Как утки, как и множество других видов птиц. Зимы стали теплыми, вполне переносимыми.
Но в один год пришла беда. Да что там пришла! Она навалилась, пошла по всей полосе России. Страшное атмосферное цунами!
Ударили дикие морозы. Причем, в конце зимы!
У меня, кормящего птичек, мурашки по телу пошли, когда увидел прогноз на конец марта – минус 31 градус! Да это с ума сойти! За всю жизнь в марте такой температуры я не видывал. Метели – да. Были. Мой родственник на той стороне Волги, рассказывал отец, пошел в метель из Черпов в Именьково. И пропал. А там от деревни до деревни доплюнуть можно. Утром нашли его под снегом, у соседского забора. Плутал в глубоких снегах, в белой морочащей мгле, пока не выдохся.
И вот весенние морозы!
Синоптики не ошиблись. Холод пришел и гудел в небесах.
Птицы перебрались с пустынных берегов Волги в Урюм, к людям.
Продавщица сегодня в магазине мне говорит: подошла ко двору стая птиц, с виду, как перепелки, и что-то кричат мне. Как будто ругаются. Я аж растерялась, Я к воротам, они за мной.
– Ну да, ругали они тебя! – говорю.
– Это за что?
– Они у тебя еду просили! Что у тебя в сарае?
– Овес, – отвечает она. – Комбикорма всякие. А-ба!.. – дошло до нее.
Продавщица – женщина лесная. Грибы. Ягоды. Лечебные травы – ее стихия. Любит животных. На этом мы и сошлись, как друзья.
– Счастье твое было рядом – покормить и спасти гибнущих.
А каково было им? – думал я. – Какая боль и обида! Спасенье, казалось бы, рядом, вот, за дощатой стенкой. И не получить его!
– Откуда я знала?!
– Я бы купил у тебя пару мешков.
– Да я сама бы дала!
Она чуть нагнула голову в сторону, прихватив кончиками пальцев лоб – ощутила прилив горестных догадок...
– Они очень полезные птицы! А твой сын как раз фермер! Сеет зерновые. Они ему помощники...
Я и злился на нее. И было жаль ее. Упустить такой момент!
Где теперь искать их?
Купив хлеба и пшена, в полдень поехал на "Ниве" искать несчастных. Плутал не долго, с полчаса, И нашел в верхней, горной, половине села!
У заброшенного дома клевали на твердом снежном насте надутые ветром семена высоких трав. 6-7 коростелей.
В салоне наломал хлеб, разрезал пакет с пшеном. И только открыл дверку – птицы шарахнулись в небо. Причем заполошно, испуганно. Совсем не так, как летом, Улетели за изгородь и огородом по склону – к замерзшей Урюмке. Там кусты и сугробы.
Видать, кто-то пытается их тут добыть. На мясо. Стреляет из мелкашки или воздушки. И, понятное дело, мужчина – в мужской одежде. Ведь еще вчера продавщицу, женщину в платке, они не боялись. Подходили к ней близко.
Съезжал с горы по дороге – вглядывался в бугристое побережье. Ни перышка не видать.
У дощатого моста высыпал на снег и пшено, и наломанный хлеб. И поехал домой, сильно расстроенный...
Дай Бог, дай Бог!.. По щеке катилась слеза...
11 февраля 21г – 15 февраля 24г
© Айдар Сахибзадинов, 2024-2025.
© Сетевая Словесность, публикация, 2024-2025.
Орфография и пунктуация авторские.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Алексей Смирнов. Где стол был яств: и Доктор Энгельгардт. Два рассказа [Бритая Маковка толкнула Косички, качнулись Банты. Лиза и Коля – октябрята, но без пяти минут пионеры – остановились и завороженно уставились на сутулого...] Елизавета Григ. Сима [Эта необыкновенная история началась в соловьиную ночь – в самое подходящее время для всех необыкновенных историй на свете. Говорят, не поют соловьи, они...] Яков Каунатор. Кто же ты есть, как тебя звать... (Булат Окуджава) [Формула рождения стихов Булата Окуджавы до чрезвычайности проста: взгляд, восприятие; чувство; осмысление...] Андрей Коровин. Из книги "Любить дракона" (2013) Часть II [стать его сталкером / проводником / в новый мир / вещей букв людей / взять на себя ответственность / за его судьбу...] Татьяна Куземцева. И надеяться, и любить... [Как бесполезны дни – благословенны ночи, / И горести мои завязли между строчек. / И разве кто спасёт? А впрочем, что за дело... / Пожалуй, это всё...] Екатерина Вольховская. Чёрный пёс и другие [Кто разберёт их – о чём говорили / Девочка с куклой ночами под пледом? / Кукла любила глазами и бантиком, / Девочка – голосом, тихим и тёплым.....] Никита Николаенко. Взгляд обывателя [По прошествии нескольких недель я стал задаваться вопросом – а что же тогда произошло в тот жаркий день и происходило ли что-то стоящее на самом деле...] Владимир Буев. Пять рассказов о судьбах крымских татар в обрамлении прелюдий и ноктюрнов [Репортаж с творческого вечера писателя Шевкета Кешфидинова. Литературно-музыкальная композиция Шевкета Кешфидинова и Зеры Джемиловой, посвященная Крыму...] Зина Виноградова. Одна сплошная исповедь [Презентация книги Макса Батурина (1965-1997) "Гений офигений" в рамках проекта "Бегемот Внутри" в Малаховке.] Валерий Горюнов. Пиратская летопись о времени и себе (О книге Матвея Цапко "Экранка") [...как в любой летописи, записанные события и воспоминания постепенно выцветают и становятся неясным гулом прошлого, но у нас все равно остаётся недоступный...] Александр Хан. Созерцание и размышление (о стихах Александра Разина и Дарии Солдо) [Отзыв о стихах участников 103 серии литературно-критического проекта "Полёт разборов" Александра Разина и Дарии Солдо.] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
