Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


Наши проекты

Dictionary of Creativity

   
П
О
И
С
К

Словесность



РОЖДЕСТВЕНСКАЯ  УВЕРТЮРА




    В печи томилась гречневая каша...
    Харчи в кладовке отбывали срок...
    Бесстрашный краснозвездный ястребок,
    сверхзвуковым усильем экипажа
    с пространством споря, надрывал пупок,
    не зная, что пилота воронок
    ждет на земле и теплая параша.
    Звезда пылала в небе, словно стог...

    В плену оконной рамы утепленной
    звенел комар, сибирский соловей...
    Я родился. Мотался меж ветвей
    унылый красный флаг над женской зоной...
    И закричал я, чтоб не слышать стона
    больной и грешной матери моей.

    Сквозь громкоговоритель на горе
    лилась громоподобная осанна.
    И кто-то дверью хлопал непрестанно
    и спрашивал махру и кипяток...
    И был барак прекрасен, как чертог.
    И добрые волхвы без промедленья
    мне поднесли мой фиговый листок
    и небесспорный дар стихосложенья...
    И столь же неуместен здесь восторг,
    насколько неуместно сожаленье.

    Озвучивая эту мелодраму,
    Радист уже строчил радиограмму
    Народам и правительствам. И рот
    его, с утра не принявший ни грамма,
    кривился, ибо - не поймет народ...
    ...Тайга ложилась ниц под пилораму...
    А у правительств дел невпроворот.

    В яслях из неоструганной сосны
    я спал и, улыбаясь, видел сны.
    И эти ясли, сделанные грубо -
    точь-в-точь как мир за деревянным срубом,
    как вся тайга, похожая на трубы
    в органном зале, были мне тесны.
    И значит, если будем мы честны
    с самим собой - рожденные в неволе,
    вне выбора, в какую шкуру влезть, -
    поймем: нам век свободы не обресть.

    Средь истин, не имеющих названья,
    и речек, не имеющих моста,
    имеет смысл лишь орган осязанья...
    Была бы жизнь достаточно проста,
    когда б губам хватало крошек хлеба
    и воздуха, когда б не это небо,
    красноречивей белого листа,

    где облака, как знаки препинанья,
    разбросаны, как нищим подаянье,
    и звук, еще не вложенный в уста,
    уже вопросом дерзким искушает,
    и свет безвидный землю орошает
    той истиной, чье имя - красота.

    Так будем же торжественны и строги:
    когда пройдут отмеренные сроки
    и колокол ударит вечевой,
    найдем и мы свои пути-дороги,
    поймем и мы, что мы уже пророки,
    и черный хлеб поделим бечевой.

    Пускай в судьбе все рушится, пускай
    стирает память лица, дни и годы,
    торчит на вышке пьяный вертухай,
    атланты подпирают небосводы -
    неравенство всеобщей несвободы
    уже не ад, хотя еще не рай.

    Придет зима и кончится. Пролог
    другой зимы наступит. И острог
    название свое изменит снова,
    но выстоит и сохранит засовы,
    и гулкий пол, и низкий потолок.
    И время, уходящее в песок,
    здесь не преграда: ибо есть основы
    всего, чему началом было слово.

    ...Звезда светила в небе все сильней.
    И реки, начинаясь от морей,
    картину мироздания наруша,
    текли туда, где торжествует суша...
    Дымил костер... На нерест шла горбуша...
    Я медленно по водам шел за ней...



© Игорь Паньков, 2004-2024.
© Сетевая Словесность, 2005-2024.





Словесность