П О И С К

"ПУТЬ,  ЧТО  ОДНИМ  -  НЕВИДИМ,
ДРУГИМ  -  НЕВЕДОМ..."

(О поэзии Ольги Гришиной)

Бог одну меня поставил Посреди большого света. - Ты не женщина, а птица, Посему летай и пой.

МЦ

Каждый раз удивляешься, когда встречаешься с даром. Даром непонятным, таинственным. Когда видишь в человеке певучую и крылатую душу. А что говорить, когда эта певучая душа является нам в женском облике?

Со мной можно соглашаться и не соглашаться, но я убеждена: поэзия Ольги Гришиной - явление уникальное. Она уникальна в своей стихийности. Стихийности не в смысле хаотичности, а в смысле близости к стихиям. И к природным, и к музыкальным.

Одна из главных мировых стихий, сила, которой подчинялись даже грозные греческие боги, могучий Эрос (почти равный и Хаосу, и Космосу) - конечно же, это любовь.

Не будем отвлекаться на банальности о важности любви в жизни женщины, а тем более женщины-поэта. Но героиня Ольги Гришиной в любви живет, о ней поет и ею дышит:

Послушай, что скажу: осанна шалашу. Протерся полог сей - но звезды в нем, не дыры. Творю себе кумира. И, кажется, дышу.

(EINE KLEINE NACHT)

Как можно догадаться, эта любовь отнюдь не является счастливой, беспечальной и безоблачной. Как я уже говорила, Эрос - сила грозная, а первоначальное значение слова "страсть" - это "страдание":

Я, в общем, отлично знаю, что страсть есть всего лишь страсть: Ни выше, ни ниже сердца, хотя и дороже сна. И если уж попадешься - то будешь и жечь, и красть. Хоть кончится все - как ливень, цунами или война. /.../ Латали мы эти раны, подкрашивали щиты. Взрывали дворцы и башни, пускали с рельс поезда. Мосты наводили - тоже. Потом сжигали мосты. И - Гримпенскою трясиной, трясясь - все туда, туда...

(СТРАСТЬ)

К этому каскаду метафор, определяющих страсть, можно прибавить еще одну, которая очень важна для поэта. Сближение любви и огня (NB! тоже стихия!) - сквозной мотив любовной лирики Ольги Гришиной:

Но косм его рыжих коснуться не смей, Но губ его чёрных не тронь. Никто никогда не ласкает страшней, Чем нежно влюблённый огонь.

("А дьявол, не к ночи, пирует в печи...")

С какого меда захмелеем снова? Каким огнем надышимся сполна?

(САЛАМАНДРЫ)

Да, любовь может быть и страшной, и темной, даже преступной ("ну, зачем же, ты, ирод, зарезал Настасью Филипповну?..") Но не только. Не это главное. Любовь с ее разлуками, разочарованиями, с теми ранами, которые она наносит - стихия лирическая прежде всего. Что остается после разлуки? Грустная мудрость, глубокое понимание жизни: "дилетанты разлуки, мы учимся жить понемножку..." Остается память, светлая и щемящая, особенно, если это память об умершем возлюбленном:

В осень ты вечную канул, в весну ли - Это уж воля твоя... Свет мой, мы в пропасть с тобой заглянули С разных начал бытия.

("Зерна ли, звезды с ладони у Бога...")

Прекрасные и мудрые, то печальные, то ироничные, стихотворные новеллы Ольги Гришиной о любви - трагической, да - не оставляют в сердце горечи, потому что из пережитого любовного опыта рождается душа, она осознает себя и воплощается в любви и поэзии. И пусть она "по краешку обгорела", но какая цена душе, не испытавшей ни огня, ни холода?

Я говорю о "героях" лирики Гришиной, потому что героиня или герой - не один, как это часто бывает в лирических стихах. Лирика Гришиной полифонична, в ней звучат разные голоса. Даже если стихотворение построено, как монолог героини, в нем слышится и другой голос, возникает другой образ - собеседника или собеседницы. И мы явственно видим его черты:

На столе ухмылялся кувшин, хохотал ночник, Ты сказал: если это любовь, что такое грех? Мы ушли, мы с тобой слишком много читали книг, Слишком тонок был лед, слишком хрупок во рту орех.

(EMBRASSE-MOI)

Здесь говорят и действуют не только люди, но и предметы.

Но не стоит забывать, что и могучий Эрос подчиняется Ананке-неотвратимости, переходя на латынь - Фатуму, то есть судьбе. Тема судьбы воплощается в поэзии Ольги Гришиной в образах гадалок и цыганок, даже ведьмы есть - Панночка и Солоха, есть сивилла, не говоря уже о Парке - небесной пряхе. Но вот беда, и для гадалок судьба предстает совершенно непроницаемой:

Да много ли темная скажет? И в том ли секрет ворожбы, Что спутались линии наши На смуглой ладони судьбы?

(ГАДАЛКА)

Прорицание сивиллы, как и положено, темно и непонятно:

"Похолодает: на дважды помножится два. Но опасаться не стоит ни мора, ни глада... Блестки ночных карнавалов составят слова. Но разгадать их непросто. И, в общем, не надо".

(ГОРОД СЛОМАННЫХ ЗОНТИКОВ)

Может, действительно, не стоит судьбу искушать? Но, что поделать, хочется. Мотив гадальных / игральных карт в поэзии Ольги Гришиной может стать предметом отдельного исследования. Кратко скажем, что карты, естественно, тоже связаны с судьбой. Это и карты Таро, которые лгут, и карты игральные:

Потому как фартовых карт за рубли не купишь, А бесплатно и всем наливают лишь в мышеловке, Я судьбе показала красивый и складный кукиш: Мне не надо манны, я выросла на перловке.

(ЗАЗЕРКАЛЬНОЕ)

Это блистательный по своей афористичности пассаж! К тому же, это жизненная позиция поэта, вызывающая уважение: ничто не дается просто так. Значит - не надо играть судьбой, лучше совсем отказаться от ее даров. Но судьба не спрашивает, она сама играет нами:

И в сердцах разметал наши карты Господь Вниз лицом на небесном столе.

(ВОСЬМОЕ ФЕВРАЛЯ 2005 ГОДА)

Темы судьбы и разлуки звучат и в городской лирике поэта. Главный город у Ольги Гришиной один - Петербург, она его любит и глубоко чувствует. Почти во всех петербургских стихах основной мотив - мотив прощания с Городом:

...Мыли руки в Неве, колупали со стен берлин. Всё хотела на память - якобы, вот оно

(ПРОЩАЛЬНОЕ)

Тоска от разлуки с родными местами столь велика, что героине стихотворения хочется унести с собой даже кусочки синей петербургской известки.

Одно из самых значительных петербургских стихотворений - "Полонез Огинского". Описание города дано точными, четкими штрихами: "в подворотнях качается дым"; "под медленным снегом, стекающим с неба"; "Ангел в тучах"; "и пухом лебяжьим, гусиным, / гагачьим и прочим / повисли снега над Невой". Но этот зримый облик Города выводит читателя на другой уровень стихотворения, более глубокий и трагический. Любая разлука с тем, кого любишь (в данном случае, любимый - Город), может быть вечной. То есть возникает еще и мотив смерти. Строка "Билет уже куплен, и дата стоит на билете" не воспринимается обыденно, это голос судьбы и предопределенности. Ощущение усиливается при чтении строки "И спущена лодка на темную зимнюю воду". Это лодка Харона, вечного перевозчика душ умерших. Завершающий аккорд стихотворения "И Ангел Прощания с Городом Тварей Дрожащих / Застыл на ступенях у вкопанной в камень реки" говорит о том же: любая разлука заставляет задуматься о невозможнос ти новой встречи, и все мы - твари дрожащие перед Богом и судьбой.

Да, в жизни героев Ольги Гришиной есть и другие города. Они упоминаются в стихах. Например, Гаага, Брюссель, Остенде... В них идут дожди, падает снег, даже "весело потрескивают печки", но "Твои снега несутся к Петербургу. / Вот так-то, брат". Город, где героиня живет сейчас, даже не называется. Это "Город Сломанных Зонтиков". Образ, говорящий сам за себя. Закономерен мотив странничества и бесприютности героев. Они скитаются по отелям и вокзалам, а многочисленные ресторанчики и кафе заменяют им покинутые родные места.

Номер с видом на площадь Вселенской Тоски. Ледяная постель. Шерстяные носки.

(ОТЕЛЬ "ПРИВОКЗАЛЬНАЯ ПЛОЩАДЬ")

Кабачок, затвержённый до мухи, до лужицы винной, где печальный Пьеро объяснялся с печальной Мальвиной...

(В ГОРОДКЕ)

Но не нужно жалеть их и впадать в меланхолию. Перефразируя другое стихотворение Гришиной, ее герои как "птицы небесные", пусть "бездумны они, и бездомны они", но "крылаты, крылаты"... ("Снова гонит тоска на былые места...")

Здесь мы переходим к главному образу стихов Ольги Гришиной, образу поэта. Особенность этого образа такова, что он нигде не дается явно и декларативно, но присутствует во всем ее творчестве. Любой поэт - бесприютный странник в этом мире, а женщина-поэт - тем более. Жизнь поэта, его ценности среди обычных людей не имеют никакой цены:

Я вполне удачна, судя по документам, У меня есть стены, я часто сижу на крыше. Упиваюсь днем и, понятно, дышу моментом, А моих тараканов давно разогнали мыши.

(ЗАЗЕРКАЛЬНОЕ)

Героиня говорит о себе: "Только я все свирельную ересь несу..." Конечно, то, что важно для поэта, обывателю покажется полной ересью. А что отличает поэта от обывателя? Душа... Душа обнаженная, ничем не защищенная от этого мира: "...и душа ужаснулась своей наготе...", "...душа измаялась без кожи..." В стихотворении "Tavistock Square" (наверное, главном в понимании поэтом сути жизни и творчества) Ольга Гришина говорит как раз о тех зыбких, почти неосязаемых ценностях, без которых для поэта нет жизни:

Дай нам Боже дожить, и добраться до нашей реки, И поверить, что голос, диктующий смыслы и строки - Не Безумие, нет. Просто способ сбежать от тоски, * И навеки остаться в осеннем пустом Тэвистоке.

*курсив мой - М.О.

* * *

Формальный анализ лирики Ольги Гришиной не является предметом данной статьи, но хочется все же кратко остановиться на некоторых формальных особенностях. Хочется отметить особенную чуткость Гришиной к живой речи, ее ни на что не похожий языковой талант. Она умеет ненатужно, легко и естественно объединять слова из разных речевых пластов: это и просторечие, и сленг, и "высокий" стиль. Они образуют особое стиховое единство, где знакомые всем слова и понятия, литературные реминисценции, а также идиомы поворачиваются новыми гранями, из них рождаются новые смыслы. В качестве примера - "Музей Разбитых Корыт" ("Снова гонит тоска на былые места...). Это "разбитое корыто" превращается в стихотворении "В городке" в "любовную лодку" из известной строки Маяковского, которая тоже стала идиомой.

где любовная лодка, еще не познавшая быта, прозревала далекий, но явственный образ корыта

Это только один пример, а их можно найти в стихах Гришиной множество - мастерских и неожиданных. Оцените сами:

И ведь пишут: желанья сбываются там, Где телят не гонял шестикрылый Агдам

(КРИСТОФЕР РОБИН)

Поэзия Ольги Гришиной чрезвычайно музыкальна. Музыкальна по разнообразию стихотворных ритмов и интонаций, по близости к песенной стихии народной речи. Советую прочитать стихотворение "Лучинушка", оно скажет само за себя.

Что еще необходимо добавить? Я не знаю другого такого мастера внутренних рифм. Внимательный читатель не может не заметить их. Скажу только, что Ольга Гришина применяет внутренние рифмы также совершенно естественно. Они присущи ее поэтическому мироощущению. Приведу в пример стихотворение, где в одной строке - три рифмующихся слова, и это при том, что обычная строфическая рифмовка тоже присутствует:

Вдоль кирпичной версты, распустив животы, растянулись цветы. А напротив - дома, в занавесках весьма. Кружевная чума. Городская черта. Ну скажи, на черта? Красота еще та: От большого ума тут стращает дома городская тюрьма.

(ДЖАМИЛЯ)

Часто слышишь, утверждение о том, что рифма изжила себя, что количество рифмующихся слов в языке имеет свой предел, что все поэты рано или поздно придут к нерифмованной лирике (как в западной поэзии). Но рано хоронить рифму. Она - часть ритма, музыкального строя души. Способ музыкальной организации хаотической стихии речи. Для русского языка рифма органична, и возможности ее далеко не исчерпаны.

Блестящее подтверждение тому - музыкальная, песенная поэзия Ольги Гришиной, которой рифма помогает находить сближения далеких, казалось бы, явлений, перемешивать совершенно разные речевые пласты, создавая для слов естественную среду обитания. Дух дышит, где хочет. Он дышит и живет вольно и радостно, не зная никаких ограничений, в стихии настоящего стиха.

Иллюстрация Сергея Слепухина
к стихотворению Ольги Гришиной "Хандра"


© Мария Огаркова, 2007-2024.
© Сетевая Словесность, 2007-2024.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] Читайте также: Ольга Андреева. Свято место | Андрей Бычков. Я же здесь | Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" | Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике | Надежда Жандр. Театр бессонниц | Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... | Игорь Муханов. Тениада | Никита Пирогов. Песни солнца | Елена Севрюгина. Когда приходит речь. (О книге Алексея Прохорова "Не одинокий рай") | Ольга Суханова. Софьина башня | Лана Юрина. С изнанки сна | Сергей Главацкий. Апофеазко | Татьяна Горохова. "Мне фамилия моя всегда мешала..." | Стихи, растущие из жизни | Михаил Ковсан. Время