Словесность

[ Оглавление ]







КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность




Два генерала - 2: Судный день



На главном пульте Комитета по Нестандартным Ситуациям замигала Большая Красная Лампочка. Завыла сирена, в коридорах раздался звук бегущих по паркету тяжелых армейских сапог.

В комнате находилось два генерала: Алексей Петрович Василевский и Алексей Сергеевич Васильков. Первый был лысый и худощавый, второй носил очки с толстыми стеклами и слегка заикался. Услышав сигнал тревоги, первый обжег пальцы горячим чаем с лимоном, а второй едва не подавился трубочкой с ванильным кремом.

- П-петрович! Я г-готов поклясться головой нашего м-министра обороны...

Его собеседник завороженно следил за лампочкой на пульте. Красные блики отражались от его мгновенно покрывшегося потом лба.

- Это он! Это Сетевой Дырокол! Тот же почерк, та же всепобеждающая наглость...

- К-кто его так н-назвал?

- Один парень из Отдела Электронного Терроризма. Три года назад, в первый и единственный раз, когда его удалось вычислить. Выяснилось, что с одного из наших тайных счетов в Швейцарии снята крупная сумма и переправлена некоторой итальянской фирме, производящей фисташковое мороженое. Представляешь, кто-то выписал целый грузовик фисташкового мороженого на свой домашний адрес в Москве! Мы засекли его на одном из анонимных сайтов в Финляндии, две недели раскручивали цепочку следов, разбросанных по всему земному шару, и, в конце концов, вышли на пятилетнего ребенка с игровой приставкой. Сейчас ему восемь, и он научился запутывать следы лучше любого пьяного ефрейтора.

- П-почему вы не не п-поймаете его? Если знаете, к-кто он и г-где живет?

- Не будь кретином, Сергеич! Ему восемь лет, мы не можем отправить его окучивать бруснику в Воркуте. Нет такого закона. И потом - генерал поднял вверх указательный палец - у нас нет улик, поскольку он не оставляет следов вообще! - Алексей Петрович замолчал, вставляя в рот папиросу и поднося к ней зажигалку, сделанную в форме головы Дзержинского.

- Взламывает любые пароли, проникает в любые системы, обходит любые ловушки... - послышалось из-за клубов сизого едкого дыма "Герцеговины Флор". - Иногда мне кажется, что он умнее Лебедя. За минуту раскусывает то, над чем месяцами бьются наши светлейшие головы из Службы Проникновения. Мы чувствуем, что это он, но мы не можем выложить на стол доказательства. За последнюю неделю это уже третий случай, когда ты давишься пирожным, а я обливаюсь чаем с лимоном, и все из-за этого красного фонаря. В понедельник Сетевой Дырокол внес коррективы в расписание полетов, хранящееся на сервере аэропорта "Домодедово"; в результате восемь наших самолетов, направлявшихся в Санкт-Петербург, были посажены в Нью-Йорке. Нам чудом удалось избежать международного скандала. В среду, в день выборов, он проник на http://www.gov.ru и разместил на первой странице призыв голосовать за Иммануила Гольдштейна. Вчера вечером мне на стол положили предварительные итоги голосования. Как ты думаешь, что там написано?

Алексей Сергеевич затряс головой. Было ясно, что он ничего не думает.

Петрович хлопнул по толстой пачке бумаг, лежащей на столе:

- Шестьдесят два с половиной процента россиян проголосовали за Иммануила Гольдштейна. Лямбда корректировки не выходит за рамки шести процентов. Сегодня вся мировая общественность встанет на уши. Ты чуешь, чем это пахнет?

Алексей Сергеевич кивнул. Было ясно, что он чует. Он потер ладонью нос и предложил:

- А п-почему бы этому мальчишке п-просто не н-надрать уши?

- Ты с ума сошел! - на Петровиче не было лица. - Тебе что, жить надоело? Это сейчас ему восемь, а представь себе, что случится, когда ему исполнится двеннадцать? Во что отольются отодранные уши? Знаешь, почему сейчас у меня на голове волосы не шевелятся от страха?

Ответа не последовало.

- Потому что я лысый, кретин! Тебе терять нечего - у тебя нет семьи. А у меня дома кот, попугай и тараканы на кухне. И я дорожу шкурой больше чем погонами.

В кабинете воцарилось молчание.

Когда пепельница была полна окурков, Сергеич распахнул полу пиджака, показывая ствол десантного АК:

- А м-может - чпок и все?

- Угу. Только один патрон прибереги для себя, - генерал зловеще расхохотался.

* * *

Белокурый голубоглазый мальчуган сидел перед большим телевизором. Из динамиков гремел зловещий хохот генерала. Малыш улыбнулся, взялся за джойстик и подвел курсор к черной пиктограмме, на которой был изображен череп с перекрещенными под ним костями.

На экране появилось сообщение: "Вы действительно хотите уничтожить двух генералов? (Да/Нет)"

Малыш улыбнулся, протянул руку к клавиатуре и нажал Большую Красную Кнопку.

Со стороны он был похож на Ангела.

Октябрь 1996


"Иммануил Гольдштейн" - издатель компьютерного журнала "2600", рассчитанного на хакеров. Этот псевдоним заимствован у главного героя новеллы Джорджа Оруэлла "1984", боровшегося с тотальным контролем Большого Брата. (Прим. автора)



© Норвежский Лесной, 1996-2024.
© Сетевая Словесность, 1998-2024.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Эльдар Ахадов. Баку – Зурбаган. Часть II [Эта книга не-прощания с тобой, мой Баку, мой сказочный Зурбаган, мой город Ветров, город осеннего Бога с голубыми глазами небес.] Яков Каунатор. В своём отечестве пророк печальный... [О жизни, времени и поэзии Никoлая Рубцова. Эссе из цикла "Пророков нет в отечестве своём..." / "Всю жизнь поэт искал свою Пристань, Обрёл он...] Рассказы участников VI Международной литературной премии "ДИАС" [Рассказы участниц казанской литературной премии "ДИАС" 2024 Любови Бакановой, Александры Дворецкой и Лилии Крамер.] Полина Орынянская. Холодная Лета, горячие берега [Следи за птицей и закрой глаза. / Ты чувствуешь, как несговорчив ветер, / как в лёгких закипает бирюза / небесных вод и канувших столетий?..] Александр Оберемок. Между строк [куда теперь? о смерти всуе не говори, мой друг-пиит, / зима, крестьянин торжествует, а мачта гнётся и скрипит, / но надо жить, не надо песен ворью...] Полина Михайлова. Света – Ора [Этот новый мир ничего не весил, и в нём не было усталости, кроме душевной...] Марина Марьяшина. Обживая временные петли (О книге Бориса Кутенкова "память so true") [В попытке высказать себя, дойти до сути ощущений, выговорить невыговариваемое, зная, что изреченное – ложь – заключается главное противоречие всей книги...] Александр Хан. Когда я слушал чтение (о стихах Юлии Закаблуковской) [Когда я слушал чтение Юлии Закаблуковской, я слушал нежное нашептывание, усугубляемое шрифтом, маленькими буквами, пунктуацией, скобками, тире...] Юлия Сафронова. Локализация взаимодействий [Встреча с поэтом и филологом Ириной Кадочниковой в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри". Тенденции развития современной поэзии Удмуртии.] Татьяна Мамаева. Игра без правил [Где нет царя, там смута и раздор, – / стрельцы зело серьёзны, даже слишком, – / Наш царь пропал, его похитил вор / немецкий мушкетер Лефорт Франтишка...]
Читайте также: Эльдар Ахадов. Баку – Зурбаган. Часть I | Галина Бурденко. Неудобный Воннегут | Владимир Буев. Две рецензии | Ольга Зюкина. Умение бояться и удивляться (о сборнике рассказов Алексея Небыкова "Чёрный хлеб дорóг") | Александр Карпенко. Крестословица | Андрей Коровин. Из книги "Пролитое солнце" (Из стихов 2004-2008) – (2010) Часть II | Елена Севрюгина. "Я – за многообразие форм, в том числе и способов продвижения произведений большой литературы" | Виктория Смагина. На паутинке вечер замер | Елена Сомова. Это просто музыка в переводе на детский смех | Анастасия Фомичёва. Непереводимость переводится непереводимостью | Владимир Алейников. Моление в начале ноября | Ренат Гильфанов. Повод (для иронии) | Татьяна Горохова. Живое впечатление от Живого искусства (Духовное в живописи Александра Копейко) | Наталья Захарцева. Сны сторожа Алексеева | Надежда Жандр. "Чусовая" и другие рассказы
Словесность