Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность



НА ШПАЛЕРАХ ОСЕНИ


 


      * * *

      Мокнут тыквы вдоль дорог осенних;
      Длинноногий аист на избе...
      Далеко до горних поселений:
      Не доехать, не дойти к тебе.

      Грузовик буксует на дороге...
      Как легко и просто жизнь прошла!..
      Оттолкнулся аист длинноногий –
      И расправил чёрные крыла.

      _^_




      * * *

      Поздний вьюн, свекольный и лиловый,
      На шпалерах осени закат...
      Статуи, в надежде на обновы,
      Как туманы, в воздухе стоят.

      Заколотят в ящики из досок
      Этих дев, слегка забывших стыд...
      А царица, цвета купороса,
      Молотка и досок избежит:

      Не боится медь пылящей влаги,
      Зим голубоватого стекла:
      Бьётся сердце, полное отваги
      И уже – не женского тепла.

      _^_




      * * *

      С двухголовыми орлами
      На боках, бежать устав,
      Сизоватыми дымками
      Горько жалится состав.

      По мосту иду я тихо,
      А родная сторона,
      Как петровская шутиха,
      Горько водкою пьяна.

      _^_




      * * *

      Вот особняк, купеческий? дворянский? –
      Скорей купцов помпезное жилище.
      Пред двухэтажным домом, за оградой
      Фигура женщины, держащая плафон.
      Шар мутноватого стекла; давно уж
      Не светит он; вокруг на бледный снег
      Свет бледно-жёлтый свой не изливает...
      Всё так же нимфа-женщина стоит,
      Застыв, как при хозяевах когда-то.
      Всё те же окна в два ряда, как прежде,
      На желтовато-пепельном фасаде,
      Лишь статуй нет в них – бронзовых героев,
      Богинь и нимф, потупивших ресницы.
      Разливших воду, безутешных дев...
      Они на дачах нынешних купцов
      Безвкусные фасады украшают.
      Ещё (в мою последнюю прогулку)
      Совсем недавно – крайнее окно
      Фигура заграждала грациозно;
      Одна, она чернела грустно бронзой...
      Теперь там пусто, как и в прочих окнах.
      Пуста усадьба. Что мне делать тут?..

      Дома, дома старинные сменяют
      Друг дружку. С каждым, с каждым на ноге
      Короткой я: как поживаешь, славный? –
      "Да так всё как-то..." – Бельведер облез,
      Осыпалась, упала штукатурка,
      Вдруг обнажив кирпич трёхвековой...
      Поскрипывают крашеные доски:
      Полов коричневая краска слезла.
      Лишь иногда порой ночной накладка
      Дверная звякнет, в коридоре тёмном
      Свет тусклый замаячит одиноко.
      Как будто кто-то, с свечкой восковою,
      Чуть слышным шагом в темноту уходит.

      _^_




      * * *

      Там, где лестницы чугунны,
      Н.К. Крупской институт, –
      Лингвистические гунны
      Тута, тама, там и тут.

      С чудо книгами, без оных,
      Лишь – со знания щитом:
      Ещё не было смартфонов
      В моём веке золотом.

      Пчёлы важные пылили
      На сиренях, на цветах.
      А мы чёрный вермут пили
      На Лефортовских прудах.

      _^_




      * * *

      Каравелла над Адмиралтейством
      Вдалеке, за туманами лет...
      Что за низость и что за злодейство –
      На дуэли убитый поэт!

      Будто сам я убит на дуэли,
      Снег обнявший, лишённый небес,
      Где далёкие ели белели
      И синел отступающий лес.

      Где кровавою красною пеной
      Чёрной речки набухли снега.
      И летят на просторы вселенной
      Распрощальных стихов жемчуга.

      _^_




      ДВА ХВОСТИКА

      Ты в два хвостика когда-то
      Тёмно-русый собирала,
      С лёгкою рыжинкой, шёлк.
      От пробора волос падал
      По щекам, как две кулиски,
      И в две кисти собирался,
      Ниспадающих на грудь.
      Ты когда-то, в белых гольфах,
      Мне на лестнице встречалась,
      Улыбалась чуть заметно
      И глядела мне в глаза...
      Сколько лет прошло! Полвека
      Без каких-нибудь годочков,
      А тебя я вспоминаю,
      Солнышко моё, в стихах...

      Всё мне кажется, что в доме
      Блочном девятиэтажном,
      На высоком этаже,
      В тихой комнатке с портретом
      Грустной девочки-младенца,
      Долго делаешь уроки,
      Пишешь ручкою чернильной...
      А тем временем старею
      Я над вечною тетрадью,
      Где под кляксами – ошибки,
      А за розовою ниткой
      Незапамятных полей –
      Сердце стрелкою пробито.

      _^_




      * * *

      Вот и остался один в этом мире,
      Вот и остался один...
      Может, Орфей наиграет на лире,
      Греческий простолюдин.

      Нет у него ни наград, ни регалий, –
      Тень Эвридики одна:
      Солнце и море, и путы сандалий,
      Горечь ветров и волна...

      Парус купается в ярком просторе,
      Тяжко вздувается вал...
      Щиплет глаза мне... И ветер, и море, –
      Всё, что Орфей наиграл.

      _^_




      * * *

      Фонтан без струй, немой фонтан, ну кто же
      Из лириков тебя не воспевал? –
      Окружных роз, склоняющих на ложе
      Головок шёлк и утренний кристалл?

      В твоей груди и ржавчина, и влага.
      И будто – голос женственно грудной.
      И будто шум далёкого каскада,
      Но ставший вмиг опавшей тишиной...

      _^_




      * * *

      Сойдём по ступенькам в подвальчик,
      В былой темноватый закут,
      Где с мамой снимается мальчик
      И магний рассыпчатый жгут.

      В пальтишке, в болотную клетку,
      Что щёткою чистила мать,
      Взобрался он на табуретку –
      Да так и остался стоять.

      Стоит он; года пролетают,
      Пустеет подвальчик рябой...
      И с лысины завесь снимает
      Фотограф неспешной рукой.

      _^_




      * * *

      Ты вышла в сад, любимая моя!..
      И в дальний век – и в день один прекрасный
      Ушла, прошла... И вот остался я
      С тоской – и лирою напрасной.

      Нигде, нигде тебя не нахожу,
      Черты в воображении рисую...
      И в день минувший за тобой спешу,
      И лиру трогаю не всуе.

      _^_




      * * *

      На белом, песчаном, пологом,
      Горячем, как жар, берегу
      Разбитый баркас одиноко
      В песке утонул, как в снегу.

      Рыбак с волосами соломой,
      В широких портках, босиком.
      И сети латает, как дома,
      Рыбачка с коротким смешком.

      Тут хижина, в язвах, из туфа:
      Двух лодок рассохлись бока...
      Тут смотрит на море старуха,
      Глазами ища старика.

      _^_




      * * *

      Вспоминаю: "Госпитальный
      Вал" – тоскливое названье
      Одинокой остановки,
      Где таинственно-унылы
      Окна сумрачной больницы.
      Там, в окне – в халате мама,
      За стеклом рукой мне машет,
      Говорит, а мне не слышно –
      Говорит, а мне не слышно.

      Я когда-нибудь услышу,
      Я когда-нибудь узнаю,
      Что мне мама говорила,
      Улыбаясь сквозь стекло...

      Вот, она рукой мне машет –
      И рукав до локтя съехал.

      _^_




      * * *

      Дворов роскошество былое,
      Куда девалось ты, куда? –
      Метелей зеркало кривое,
      Мороза красная слюда...

      С утра – молочница у двери,
      Старьёвщик в валенках, с мешком...
      А сколько всяких суеверий,
      В кроватке, тёмным вечерком!

      Старушка спицами шевелит,
      Шевелит пальцами, в узлах, –
      И сказка тянется куделью
      О девицах и колдунах...

      _^_




      МЕТАМОРФОЗА

      Нос твердеет и странно острится,
      И вздыхает под перьями грудь.
      Превращается женщина в птицу
      И потом собирается в путь.

      И ещё непослушные перья
      Расправляет, крича в тишине.
      И за белою крашеной дверью
      Колыбелька мерещится мне.

      Малый мальчик поднялся на ножки
      И ему из кроватки видать,
      Как в раскрытом исчезла окошке
      Окрылённая юная мать...

      А на воздухе медные звоны
      И громадное золото глав,
      Где садятся на ветви вороны,
      От отчаянных криков устав.

      _^_




      * * *

      Как дом снесли на Краснопрудной
      С кирпичным запахом былья, –
      Звенит трамвай ежеминутно
      И утекает жизнь моя...

      Здесь гости, пылью лет сокрыты,
      Прошли – и стали тишиной...
      Обломки праздничного быта
      Лежат горою земляной.

      Но лишь пустырь зальёт луною,
      В шуршащем платье, по ночам
      Спешит невеста, под фатою,
      Навстречу смеху и свечам.

      _^_




      * * *
        "...нет у меня и крошки шоколада
        для нашего торжественного дня..."
                Н. Ушаков

      Если можно дорогой посильной
      Было б мне возвратиться назад, –
      Дорогая! молочный, ванильный
      Я дарил бы тебе шоколад...

      Но состарились мы за полвека:
      Нам уже и милей, и нужней,
      В жёлтых пасмурных клёнах, аптека
      И снежок убывающих дней.

      _^_




      * * *

      Порхает снег, как будто мухи
      По небу наискось летят,
      Веретено седой старухи
      Они поверчивать хотят.
      Сидит одна: в избе, в деревне,
      Не замечая нити древней,
      Вздыхает, дышит на стекло,
      Где всё от времени бело.
      Лес серебрится, в сучьях мразных,
      Качая гроб с царевной праздно...

      _^_




      * * *

      Отчаялся я взгляд поймать в толпе
      Участливый – блаженство и отрада...
      Давно на свете сам я по себе,
      И ничего душе уже не надо...

      Стремится мир слепой, как всё, к концу –
      И с каждым днём быстрее и быстрее...
      Успеть припасть к родимому лицу,
      Успеть "люблю" шепнуть, робея!

      _^_




      * * *

      Осенний день. Листок слетает редкий
      С дубов и лип... Трамвайный путь разрыт:
      Киргизов сонм в оранжевых жилетках,
      Как муравейник, дышит и кипит.

      Ни прежних чар, ни будущих пророчеств:
      Людская скудость, холода волна...
      И в этом самом злом из одиночеств
      Душа моя надеяться должна.

      _^_



© Владимир Мялин, 2023-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2023-2024.




Шиномонтаж рядом со мной на карте.

выездной-шиномонтаж.москва


НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Андрей Бычков. Я же здесь [Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...] Ольга Суханова. Софьина башня [Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...] Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" [Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...] Надежда Жандр. Театр бессонниц [На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...] Никита Пирогов. Песни солнца [Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...] Ольга Андреева. Свято место [Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...] Игорь Муханов. Тениада [Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...] Елена Севрюгина. Когда приходит речь [Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...] Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике [Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...] Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... [У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...] Лана Юрина. С изнанки сна [Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]
Словесность