Борис Кутенков Книга отзывов
				ЦИТОТРОН Лента отзывов Общий форум в LiveJournal Книга жалоб и предложений Олег Клишин. Шагреневое знамя. Стихи Пётр Матюков. Микрорайон Южный. Стихи Сергей Слепухин. Nature morte. Стихи Михаил Эндин. Однажды. Стихи Людмила и Александр Белаш. Ученик чародея. Рассказ Айдар Сахибзадинов. Война. Рассказ Братья Бри. Зов из прошлого. Отрывок из романа "Прикасающийся" Елена Севрюгина. Время больших снегопадов. О книге Софии Максимычевой "Портрет женщины" Авторская кнопка
Имя:
E-mail:	Внимание! Указывая свой почтовый адрес, Вы совершаете это на свой собственный страх и риск!
Сообщение:	Внимание: временно, в целях борьбы со спамом, нам пришлось запретить любые web-адреса (URL) в текстах сообщений. Постарайтесь обходиться без них! Допустимые тэги: <b>bold</b>, <i>italic</i>, <u>underline</u> <tt>моноширинный шрифт</tt>

---

Архивы:

---

09.03.22 09:33:01 msk Не важно Вообще не понимаю, как это говно кому-то нравится. Явно по большому блату или за деньги. Это каким низким уровнем образования нужно обладать, чтобы тебе нравились такие «стихи»? Просто треш. Ни мысли, не содержания. Строки корявые, будто бы их сочинял иностранец, не знающий русского языка:  косноязычно и нечитабельно. Про художественную ценность и речи быть не может. Любовная лирика полна язвительности, зависти и гнева, как будто бы ее сочинял обозлённый на жизнь бобыль. Ужасно не это. Ужасно то, что он прикинулся шнурком и пролез каким-то образом в критики и теперь продвигает и пропагандирует такой поэтический мусор, какой пишет он (левой пяткой). В министерство культуры на него нужно жаловаться. И да, на критику обижаются только графоманы. А Борис обижается и удаляет правду. Он считает себя гением, а всех тех, кто не пишет такой же отстой, ушлепками и бездарями. Таких же «выдающихся поэтов», которые высерают из себя подобные «поэтические экскременты, он любит и поощряет. Орет про них, что они — самородки. Продвигает их всюду вместе с «филатовым фэстом» и «тавридой артом» такими же любителями литературного хлама. Женись уж наконец-то, Боря! И перестань сочинять такое дерьмо!

20.10.18 14:03:17 msk Владислав Пеньков Дорогой Борис, примерно год тому назад Вы гостили в Таллине. Вспоминается довлатовский анекдот о секретаре ленинградского горкома, оставившем надпись в книге почётных гостей "Авроры". "Посетил легендарный крейсер. Произвёл неизгладимое впечатление." Мне жаль, что тогда я так и не задал Вам вопрос - действительно ли Вы считаете свинство единственно возможным образом поведения? Впрочем, ответа не жду и сейчас. Теперь о Ваших ст-ях. Ст-ния Ваши беспомощны, донельзя вторичных и, что очень показательно, больше всего напоминают продукцию пишущих девочек. Борис, а ведь совсем не обязательно писать адресаткам Ваших ст-ний так, как пишут адресатки. Что касается "золотистого гноя", который льётся в одном из Ваших ст-ний, но пропитал их все, уверяю Вас - это в высшей степени мерзко и, хоть я его не пробовал, уверен, что совершенно безвкусно. Разумеется, поделать с этим я ничего не могу - гной Ваш. Могу только попросить Вас самому его и употреблять. Я предпочитаю другие напитки. Думаю, я в этом не одинок. А Вам - приятного аппетита и всего самого доброго в том, что Вы считаете жизнью. Я прошу редакцию не удалять комментарий. Написан он искренне, то есть исключает желание оскорбить. Просто, так сказать, народ должен знать своих героев, метящих в Новые классики, в местечковые Пушкины.

20.10.18 14:03:17 msk Владислав Пеньков Дорогой Борис, примерно год тому назад Вы гостили в Таллине. Вспоминается довлатовский анекдот о секретаре ленинградского горкома, оставившем надпись в книге почётных гостей "Авроры". "Посетил легендарный крейсер. Произвёл неизгладимое впечатление." Мне жаль, что тогда я так и не задал Вам вопрос - действительно ли Вы считаете свинство единственно возможным образом поведения? Впрочем, ответа не жду и сейчас. Теперь о Ваших ст-ях. Ст-ния Ваши беспомощны, донельзя вторичных и, что очень показательно, больше всего напоминают продукцию пишущих девочек. Борис, а ведь совсем не обязательно писать адресаткам Ваших ст-ний так, как пишут адресатки. Что касается "золотистого гноя", который льётся в одном из Ваших ст-ний, но пропитал их все, уверяю Вас - это в высшей степени мерзко и, хоть я его не пробовал, уверен, что совершенно безвкусно. Разумеется, поделать с этим я ничего не могу - гной Ваш. Могу только попросить Вас самому его и употреблять. Я предпочитаю другие напитки. Думаю, я в этом не одинок. А Вам - приятного аппетита и всего самого доброго в том, что Вы считаете жизнью. Я прошу редакцию не удалять комментарий. Написан он искренне, то есть исключает желание оскорбить. Просто, так сказать, народ должен знать своих героев, метящих в Новые классики, в местечковые Пушкины.

06.01.15 23:35:48 msk Аноним Беседин - ужасающий крымнашистский графоман, интервью соответствующее.

17.12.12 18:22:44 msk Хелена Томассон (helena.tomasson@mail.ru) Стихи ваши почитала, Борис. Все откывается. Стихи, кстати, понравились. Желаю успеха в обменах! А интервью так и не открывается. Какая-то кодировка хитрая, может, мой комп не поддерживает. Ну, присылайте, да, если не трудно. Можно ссылку на там, где полностью оно опубликовано.

10.12.12 16:36:08 msk Борис (boris.kutenkov@mail.ru) Странно, у меня всё открывается. Вроде бы и у других. Может, переслать Вам на мэйл, если уж совсем никак? :(

10.12.12 15:39:12 msk Хелена Интервью с Бахытом Кенжеевым не открывается. Сначала текст виден, но потом вдруг исчезает. Симпатические чернила?

07.11.11 20:01:24 msk Наталья Мамлина (ferns@inbox.ru) Борис Кутенков из тех авторов, кто уделяет большое внимание технике стиха, совершенствуясь от подборки к подборке. И новые стихи не исключение – автор показал свое уверенное владение не только излюбленным пятистопным анапестом («Снится-бредится: белое солнце над нервной Невой…»), но и короткой стихотворной строкой («Колыбельная», «В сердце, Леночка, нож карманный…»), поиграл смыслами («Я живу как пасхальный кулич в ожидании рая: / ни о чём не пекусь…», «Меняюсь к лучшему. Меняю / двухкомнатную хату в центре / на однокомнатку с доплатой. / Мой худший – прост и безоружен, / а лучший – злится и вздыхает…»), выдержал натиск самому себе установленной схемы рифмовки («В сердце, Леночка, нож карманный…», «Объявление»), кое-где удачно недоговорил («всё это было б не- , когда бы не…»), хотя кое-где наговорил лишнего (неуместным мне видится сравнение лирическим героем себя с пасхальным куличём; стихотворение «Левой, правой, вот сюда…» я бы закончила на строке «воскресят меня иного»). Объективно данная подборка обладает многими достоинствами – всё больше по части техники, но чего ей (подборке), на мой взгляд, не хватает – так это ясности, чёткости, прозрачности. Нужно ли это стихам Бориса Кутенкова? Никто не ответит на этот вопрос лучше, чем сами тексты автора. При первом же прочтении в глаза бросается следующей словесный ряд: всё как-то туманно; овеяно горестным сном; лица размыты; голос – эхо, полузвук; плывущие призраки-лица; расплавленный день; внутри – туман; это что-то сродни туману; «…треть судьбы позади, остальное в тумане. / Впрочем, – прошлое тоже туманно на треть» и т.д. Количество «тумана» на подборку поражает и пугает. Такие чувства как зрение (лица размыты, плывущие призраки-лица) и слух (голос – эхо, полузвук) оказываются, практически, бессильны. Частые повторы и перечисления в стихах – живые свидетели того как трудно подобрать единственно верное, самое точное слово, когда Внутри – туман, и всё же не такой, как тот, наружный, что шалит вслепую… Так недолго и вовсе продрогнуть, потеряв все ориентиры. Туман подбирается к сердцу: «В сердце, Леночка, стыд туманный», «У каждого на сердце ложь / и свой к другому счёт». И наконец следующее: Но есть иной – и нет его страшней: он – яблоко, туманом налитое; он спрашивает с детской прямотою у внутренней могилы: «ты в покое?», – и сам же отвечает ей. Это настроение холода царит во всех стихах. В «Колыбельной» оно выдает себя и неожиданно формальным обращением к младенцу: «Ребёнок, засыпай». Как осознавать себя, будучи в таком состоянии? Как пытаться понять своего читателя? Задача не из легких. Понимает ли лирический герой весь ужас того, о чём говорит, о чём размышляет? Или это просто очередная игра: забавная и ужасная, смысловая и бессмысленная, смешная и грустная? Там всё, что нужно: чёрный пистолетик и два стишка на ювелирном дне, чтоб резво посмеяться напоследок – всё это было б не- , когда бы не… Да, автор отдаёт себе отчёт, вернее только начинает отдавать себе отчёт: улыбка ещё не сошла с его лица. Словно человек, которому сообщили неожиданную трагическую весть: он нервически улыбается и говорит: «да нет, нет, этого не может быть…» Но потом приходит осознание – и начинается самое страшное… В подборке заявлены две серьёзные темы: тема смерти, и тема двойников. Вполне возможно, что именно объединив эти темы – найдётся ответ на вопрос, поставленный выше: жаждет лирический герой Кутенкова ясности и чёткости, или это вовсе не надо «ограненным звукам» его стихотворений. О смерти в данной подборке говорится ни как об уходе из мира, но скорее как о перерождении. Назревает некий перелом, переход от себя одного к себе другому. «В этой системе разладилось что-то» и надо менять её. Есть «лучший» и «худший», есть «мой двойник», есть «мой враг» (может не только внешний, но и внутренний). Автор чувствует необходимость перерождения: подзабытые черты воскресят меня иного. Холод возникает от обид. …за словарь, что пленён обидой и покорен сейчас не мне. Не сверкнёт в огранённом звуке, новых смыслов не породит, а лежит с апатичным видом, отвернувшись лицом к стене. Слово уже не может вернуться в то, что означало, смысл не может стать абсолютным, словарь и вся техника стиха покорны не автору, но его обидам. Вспоминаются, ставшие уже хрестоматийными, строки Гандлевского: «Но стихи не орудие мести, а серебряной чести родник». Борис Кутенков пишет: «Чем сеченье прозрачней – тем сердце моё горячее». Прозрачность, ясность, чистота сечения стиха – вот к чему, на мой взгляд, стоит стремиться автору подборки, прекрасно понимающему, что стихи вовсе не трибуна обид, а нечто другое. Сердце, ставшее горячее, обречено сгореть, но оно может и других поджечь. Внутренней могиле такое не под силу. Будем ждать, когда закончится мучительное перерождение, и автор, быть может, выйдет на ясный свет, в котором согреется сам и сумеет согреть своего читателя. А то, что автор жаждет избавиться от холода, и за чудо почитает преодоление обид – тому подтверждением могут послужить следующие строки: Так холодно, пойдём скорей отсюда… Залив и дюны в череде камней. Последнее оставшееся чудо – в последний час не вспоминать о ней.

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Людмила и Александр Белаш: Ученик чародея [На Страшном суде меня сурово спросят: Чем ты занимался смолоду, Йокке Фридль?..] Айдар Сахибзадинов: Война [Я все прекрасно помню – ведь я из того поколения, кто сидел под столом, когда наверху за свисающими кистями скатерти, пили из графинов водку молодые...] Олег Клишин: Шагреневое знамя [...замираешь, глядя на лик луны / с тёмной пастью Хроноса посредине. / И как будто слышишь со стороны, / как звучит твоё среди прочих имя.] Сергей Слепухин: Nature morte [Что ж, намудрил с метафорой и кодом, / обычного словарного запаса / мне не хватило, натюрморт испорчен. / Вот вещи и рождают безъязыко / ночь...] Братья Бри: Зов из прошлого [Ощущение реальности и себя в ней медленно покидало Хамфри. В череде воспоминаний и образов, которые случайно возникали и незаметно ускользали, появилось...] Елена Севрюгина: Время больших снегопадов [Образ зеркала, один из ключевых в книге, придаёт поэтическому повествованию объёмность и психологическую глубину...] Пётр Матюков: Микрорайон Южный [когда-нибудь и мы придём в негодность / как механизм часов ушедших в ночь / суммарная для общества доходность / от нас не сможет траты превозмочь...] Михаил Эндин: Однажды [И я, забыв про смех и шутки, / и про супружние права, / хватаю смело – нет, не юбки – / а снизошедшие слова.] Читайте также: Елена Албул: Итальянский в Тарусе | Владимир Алейников: Арка | Максим Жуков: Не ради красного словца | Владимир Ив. Максимов: Прислушаться к себе | Полина Орынянская: И быть самой собой | Марина Чиркова: По обрезу слов | Анна Арканина: Мы – лишь звуки | Михаил Бару: Концерт для двух гобоев с оркестром | Андрей Бычков: Достопочтимый директор | Андрей Мансуров: Щенок акулы | Сергей Пахомов: Ощущение пустоты | Эмилия Песочина: Звёзды, яблоки, дожди | Владимир Алейников: Посреди междувременья | Изяслав Винтерман: Стихи из книг | Андрей Галамага: Портрет отца