Прижмись ко мне! Пока мы рядом спим,
мы капилляром связаны одним...
...как два неоперившихся листа
нас ветер отрывает от куста
и носит по бульварному кольцу,
а лето приближается к концу,
и облако на нитке дождевой
клубится у тебя над головой.
Пока за окном опадает
заката брусничный пирог,
нам осень, бубня, погадает
на контурных картах дорог.
Их линии с ливнями слиты,
укрыты пиковой травой,
червовыми листьями липы,
трефовой дубовой листвой...
Одолев полгорода с наскока
и застряв в воронке жестяной,
дождь щекочет горло водостока
за моей простуженной стеной,
запоздалой пяденицей с лёту
о стекло стучится дотемна,
пальцами ведет по переплету
наугад раскрытого окна.
Занавеску сбитую расправлю -
пробежит по пальцам чуткий ток:
это мир, прочитанный по Брайлю,
безвозвратно хлынул в водосток,
паруса листвы в ручье полощет
и уносит тайну в глубину,
выболтав грядущее на ощупь
первому открытому окну.
В оффшорные мутные воды
с партийным призывом на лбу
уходит титаник завода,
к губам прижимая трубу.
Под звуки "Прощанья славянки"
откат распилили уже,
зияют пробитые склянки
на нижнем его этаже,
на вахте звенят стеклотарой,
сквозь льды пролагая пути,
и с кепкой в руке пролетарий
чугунный - опять впереди.
2
Под желтками светофоров
барабаня во всю мощь,
струпья краски от заборов
отколупывает дождь,
и чернеет сквер, ощерясь
частоколом в пол-лица,
как запущенная челюсть
африканского жреца,
и немые истуканы,
вброд листву переходя,
воздевают под тамтамы
ветви к статуе вождя.
Глубокая осень - шкатулка с секретом -
ржавеет в саду, как забытая лейка:
мелодия листьев истаяла с летом,
когда исчерпала заряд батарейка.
И стало так тихо, как будто на свете
у всех потребителей вышибло пробки -
и в ночь, как плотва через рваные сети,
снег хлынул в прорехи на нерест короткий.
Мокрым снегом листву занавесило,
притянуло к земле провода.
Окунувшись в метельное месиво,
не вернешься вовек никуда.
В эту мутную мглу благодатную
стоит сделать доверчивый шаг -
и уже не пойти на попятную:
пропадешь, зажимая в кулак
палый лист опаленного золота,
что в ногах распластался без сил...
Млечный путь закружит тебе голову
ледяной каруселью светил.
парфенон кристаллической серы
целестина стилет голубой
кто рубил в доломите пещеры
чтобы вывести вас за собой
через все серпантины инферно
за спиной вельзевула тайком
чтобы брызнула соком каверна
под склевавшим века молотком
чтобы шлиман от палеозоя
и толмач доегипетской тьмы
до прорвавшихся лавой мозолей
высекал вас из вечной тюрьмы
На дворе - юра, на юре - триас,
на триас налегает пермь.
Если смотришь вечером в рыбий глаз,
заводной чешуе не верь:
он пузырит щеки, как стеклодув,
но не дай себя обмануть, -
это время, в зеркало заглянув,
повернуло в обратный путь,
и когда по швам литосферных плит
затрещит коры полотно,
ты свернешься в шарик, как трилобит,
и уйдешь на морское дно.
Андрей Бычков: Неизвестные звезды[И дивлюсь я подвалам подлинным, где мучают младенцев, чтобы впредь не рождались...]Сергей Саложин (1978 - 2015): А иначе - Бог[О, боги пустых полустанков, / Архангелы ищущих труб - / Слова выпадают подранком / С насмешливо пляшущих губ...]Андрей Баранов: Сенсоры Сансары[Скорый поезд уходит в ночь. / Шумом города оглушён / Я влетел на вокзал точь в точь, / Когда поезд почти ушёл...]Евгений Пышкин: Стихотворения[и выкуриваешь всю пачку и сипя / шепчешь мне тяжко мне тесно мне / кто мы спрашиваю себя / так диптих с двумя неизвестными]Семён Каминский: Саша энд Паша[Потерянный Паша пробовал что-то мычать, помыкался по знакомым, рассказывая подробности, но все и так знали, что к чему: вот и его проехали...]Яков Каунатор: Ах, душа моя, косолапая...[О жизни, времени и поэзии Сергея Есенина.]Эльдар Ахадов: Русские[Всё будет хорошо когда-нибудь / Там, где мы все когда-нибудь, но будем / Счастливыми - вне праздников и буден... / Запомни только, слышишь, не забудь...]Виктория Кольцевая: Фарисей[Вражда народов, мир рабов, суббота. / Не кошелек, не божия забота, / к писательству таинственная страсть / на век-другой позволит не пропасть.....]
