ЖАСМИНОВАЯ СОНАТА
МЫСЛИ...
Не обратится вода в вино, а солнце в темень.
След поцелуя отцвел давно - замерло время.
На бархатистых ресницах звезд тают столетья
И упрощают любой вопрос до междометья...
В глянцевых снах неземных пространств мягкие тени
Судеб ложатся тоской на страх - так на колени,
Тихо мурлыча, покой храня, кошка ложится.
Жизнь, это можно понять-принять, вовсе не птица...
Стынет небесных загадок ртуть между созвездий,
Бабочкой летней стремясь прильнуть к миру соцветий.
Полнится тайной, едва дыша, звездная млечность.
И - ни забыться, ни сделать шаг и ни отвлечься -
В дольних пределах не можем мы, волей рассудка
Втиснуты в стены вербальной тьмы, горестно-жуткой.
Тихой толпою немых теней - прошлого знаки
Явью забытых осколков дней бродят во мраке,
Где почему-то со всех сторон - тусклая память -
Не забирает их в свой полон, но и оставить
В тесных покоях земного сна - тоже боится.
Жизнь (нелегко так порой познать) вовсе не птица.
Мало пустот в бытии земном. Не развернуться.
Что - пять стагнаций - мне все равно! - что революций...
Кроме прохладной струи времен - нечем напиться
Духу, принявшему явь за сон. Стерты границы
Между мирами, где я и ты - вечный двойник мой,
Где перспективы судеб пусты, некою сигмой
Обозначается то, чего слухом и зреньем
Нам не постигнуть, и нет его - нет озаренья!
Там, далеко, где не быть - нельзя, прошлое наше,
Памяти скользкой тропой скользя, - сколько я нажил
И потерял - мне покажет, но... после подсчета
Ясно, что плохо: не всем дано - по звездочету!
_^_
ТИШИНА
Горячим воздухом июня
Обозлена, обожжена,
По чаще, пьющей полнолунье,
Волчицей кралась тишина.
Когда был день,
От гула, шума
В колодцах пряталась она
И в корабельных темных трюмах...
На то она и тишина!
В нее стреляли детским плачем
И гулким рокотом машин;
И солнце прыгало, как мячик,
На дне ее глухой души.
Пугаясь дня, пугаясь солнца,
Стремясь на волю,
Не смогла
Таиться долго в тех колодцах,
Где луч - как острая игла! -
Чтоб не страдать, чтоб не калечить
Густую волчью красоту,
Рывком последних сил, под вечер,
Пустилась в чащу, в темноту,
Но гвалтом воронов на кочках
Настиг ее рассветный залп,
И - две звезды,
две тусклых точки -
Погасли искрами в глазах.
_^_
СТРАННЫЙ ПЕЙЗАЖ
День лениво доедал ягоды заката -
Медвежонком по сосне на небо залез.
Звездным платьем шелестя, ночь брела куда-то
И платок лиловой тьмы бросила на лес.
В белом рубище туман шастал по низинам,
Бородатый и седой, - прошлый день искал.
Космы длинные его путались в осинах
И клубились над водой, будто облака.
Замолчало все вокруг, словно ожидая,
Что появится вот-вот из иных миров
Что-то важное для всех: искра золотая?
И сорвется с бытия таинства покров.
Колдовская тишина взорвала пространство.
И оттуда полетел темных истин рой...
Но в лучах зари он стал быстро растворяться,
А потом совсем исчез в небе над горой.
Поглотил его рассвет, крылья расправляя
Над туманом, над рекой, над ночною мглой...
И падучая звезда - точка голубая -
Вмиг зашила небеса тонкою иглой!
_^_
ДОЖДИ. СТЕКОЛЬНАЯ ПОГОДА...
Дожди. Стекольная погода.
Стекает полдней липкий хмель
В стекло потресканного года,
Где рыбой плещется апрель.
Где в неевклидовом просторе
Жива евклидова душа,
Где мысль о горе больше горя,
Но тем она и хороша!
И вместо неба ясно вижу
Большое бледное пятно.
И туч темнеющую жижу,
Текущую ко мне в окно.
_^_
ЦАРИЦА ЛЕСОВ
Скольженьем лесов по осеннему свету
Во снах согревается новая жизнь.
Избушка в озёрную небыль одета,
Зевает, и сонная детская мысль
Вбегает в открытое осенью сердце...
И нет никого. И никто не придёт...
Забиты окошки и заперты дверцы,
И веет сквозной тишиною с болот.
Занозами в памяти - давние блики.
Но - анестезия - совсем не зима.
Озёр и лесов невесёлые лики.
Прозрачная невидаль сводит с ума
От грубого знанья - что не повторится
Ни то - что прошло, ни - что будет потом...
Царица лесов! Красоты мастерица!
Скажи, как забыть обо всём прожитом!
_^_
КОГДА Я ТИХО ВОСХОДИЛ...
Когда я тихо восходил...
К осенним дням, к тоске востока,
Я нес веселья ком в груди
И забывал, сколь одиноко
Мне было в росных вечерах
Едва остывшего июля,
Когда в придуманных мирах
Миры земные потонули.
_^_
САМОЛЁТ ТОСКИ ХРУСТАЛЬНОЙ
Ослеплен осенней сталью,
Сонной синевой небес,
Самолет тоски хрустальной
Посреди лесов исчез.
Расслоился, растворился
Средь седеющих осин,
В искры снега обратился
И в мерцание трясин...
В угасающие мысли
Засыпающей совы,
В нарисованные числа...
Да во что ни назови!..
_^_
В ГЛАЗА УСТАВШЕЙ ОСЕНИ СМОТРЮ...
В глаза уставшей осени смотрю,
В тревожные дымящие сосуды,
В которых смерть вскипает на ветру
И плавают последние минуты
Отчаянного смеха летних дней,
Где мир казался легче и добрей.
Окно. Звезда. И больше ничего!
Лишь пятна - пятаки воспоминаний
На полотне пространства моего
Краснеют, обращаясь именами
Всех тех, кого я помнить не хочу.
И я тушу забытую свечу.
_^_
СНЕГ УСТАЛ ПОД ТОСКОЮ КРУЖИТЬСЯ...
Снег устал под тоскою кружиться.
Просит смеха сиреневый снег,
Потому что печальною птицей
Бьётся в сетке секунд человек.
Потому что и сами секунды
Снегопадом бескрайним идут,
Покрывая поспешно цикуты
Ядовитых от счастья минут.
Снег - темнее, чем память о снеге,
Снег - невнятнее мысли о нём.
Огоньками порхая на небе,
На земле он не станет огнём.
Может, нет его вовсе, а то, что
Называем снегами - лишь связь
Между будущим нашим и прошлым,
Обитающим где-то, лучась.
Но - ни вздоха, ни горького смеха...
Только тихо поёт темнота, -
Голубыми секундами снега,
Будто светом времён, повита!
_^_
СЕМЬЯ ОРАНЖЕВЫХ СИЯНИЙ...
Семья оранжевых сияний
Нашла серебряный предел,
И миражи, как марсиане,
Брели в сияниях без дел.
А древо - зиму источало
Из льдисто-солнечной души.
Земного было слишком мало
В лесной мерцающей глуши.
И лёд, поющий колким светом,
И мгла лиловая снегов...
Как мало грубой плоти в этом!
Как много светлых сквозняков!
И день, смеющийся и звонкий,
На лыжах воздуха - с небес -
Въезжает в утро, красной кромкой
Украсив лиловатый лес.
Семья оранжевых сияний
В свирель снегов играет. Свет
Искристой гаммою мерцаний
Рисует сказочный сюжет.
И пухом памяти о прошлом
Окутан будущего сон.
В былое - замело дорожки...
И мир - блистающ! Невесом!
_^_
ПАМЯТЬ
Станция "Подлипки"! Станция "Подлипки"!
В ней, как соль, растворены молодости слитки.
Остывающий перрон, звуки электрички
Зажигают прошлых лет крохотные спички.
Прошлых лет, когда тобой время сладко пело,
Заглушая тихий стон скорбного предела...
Вечерок. Огни витрин. Мы идём по снегу.
Смотрит ласково на нас пасмурное небо.
За витринами цветы. Чей-то голос грубый...
Покупаешь розы ты. Мы идём до клуба.
Тихий город Королёв мимо нас проходит.
Дом культуры. И концерт. Новикова, вроде...
Сиротливые дома заметает вьюга.
Нам с тобой тогда никак было друг без друга.
Сколько лет уже прошло! Десять?.. Иль пятнадцать?..
Нет тебя со мной давно.
Пение былых времён, опьянев, услышать:
Вновь приехал я сюда, из вагона вышел...
Переход. Передо мной крохотная площадь.
Дождь. Осенний серый дождь день пустой полощет.
Покупаю водку. Пью. Хмель по венам хлипкий
Возвращает вас ко мне, Прошлые "Подлипки"!
_^_
ЖАСМИНОВАЯ СОНАТА
Фаэтоны солнечных лучей,
Золото воздушных лёгких ситцев
Наиграла мне виолончель -
Майская жасминовая птица.
Родников знобящий переплеск,
Влажных трав скупая осторожность -
Это блеск, весенней грани блеск,
Лепесткового пути возможность
В край свечей в подсвечниках лесов,
В тихий тон звучащей майской ночи,
Где глядит бессмертье оком сов
В голубые ямы одиночеств.
Но сыграет утренний скрипач
Яркую мелодию рассвета,
И опять румян, пунцов, горяч
День примчится в колеснице света.
И легко дыхание коней.
И смеётся облачный возница
В фаэтоне утренних лучей,
В золоте воздушных лёгких ситцев.
_^_
ЕДЕТ КОЛЕСО...
Едет колесо небес по дороге звёздной.
И визжит на виражах тормозом луны.
Озирается в ночи шаркающий воздух.
Просыпаются в лесу страха валуны.
Ускоряясь, колесо тучами дымится.
Пар исходит от него смехом снов лесных.
Ускоренье колеса тонкое, как спица,
Как игольчатая злость северной весны.
Вдоль дороги города дремлющих галактик.
А под нею густота суетной Земли,
Где бликует добротой детства липкий фантик,
Где бумажные плывут в лужах корабли...
По асфальту звёздных трасс, гравию квазаров
Мчится, мчится колесо, набирая темп...
Обрываются в лесах струны на гитарах.
Обращаются леса флейтами затем.
_^_
ЧЕМ ОСЛЕПИТЕЛЬНЕЙ БЛЕСК...
Мыслей тропический лес
Вырос на пепле ума...
Чем ослепительней блеск,
Тем бесконечнее тьма.
Мыслей тропический лес
Вырос, а в нём муравьи
Жалят с восторгом и без
Труп ещё тёплой любви.
Катится яблоком день
В жёлобе ровных времён.
Мыслей невнятная тень
Падает в плоскость имён
Тех, кто ещё не в земле,
Втоптаны в пепел ума...
Чем ослепительней блеск -
Тем безнадёжнее тьма!
_^_
ДЕКАБРЬСКИЕ ВАРИАЦИИ
Снегом сыплется тишина
На дремотное постоянство,
Что покоем легло в пространство,
И колышется на волнах
Бесконечных воспоминаний...
А мороза шершавый шар
С неба катится не спеша
В лес, под лунными валунами.
Звездноглазая темнота,
Тихо кашлянув, посмотрела
На покой, беспокойно белый,
Одинока, грустна, густа.
Было видно, как сонно, странно
Сам в себя уходил декабрь...
Снежнотелая ночь, гибка,
Принимала лесные ванны,
И хотела вина, вина!
Пометелистей да покрепче!
Но, метелям назло, всё легче
С неба сыпалась тишина...
_^_
ИНВЕРСИИ
Гирлянды ледяных шаров
Звенят твоим морозным смехом.
И леденится день, багров,
И пузырится пенным эхом
Заснеженная пустота
В тени лилового куста.
Во снегом вспененной глуши
Купаются, плывут берёзы
На острова твоей души,
Где всё ещё бушуют грозы,
Где жизни вязкая слюда
Течёт в прошедшие года,
В которых кружев белизны
Январской много больше было,
Цвели рябиновые сны
Румянцем щёк твоих так мило,
Что нетерпения хрусталь
Разбить обоим было жаль!
И в те года вплетала ты
И спящих рощ немую чуткость,
И смеха синие цветы,
И скорого прощанья чувство.
Но жизнь алела и текла
В узорах льдистого стекла!
Теперь твой смех, как свет, стоит,
В еловой темени сверкая,
Слоится, множится, звенит,
Как непонятность колдовская.
Но жизни алая слюда,
Увы, застыла навсегда!
_^_
ВЕСЫ ЛЕСОВ
Весы лесов. А на весах, как тень и свет, тоска в слезах.
Стоит в березовой волне, как звук отчаянья в струне.
И вес тоски лесной моей сгибает руки властных дней,
Что тихо в том лесу бредут... И там и тут, и там и тут
Перекликаются они, мои берёзовые дни,
Смыкая кольца пустоты, немногословны и просты.
Какая тягость в голосах! Какая тяжесть на весах!
И прогибаются весы, и ускоряются часы,
Бегут вприпрыжку времена - туда, где темь и тишина,
Где не сойти тоске лесов с лесами созданных весов,
Где петли темени везде натянуты в ночи, и где
На мрака шёлковую тень подвешен будет каждый день.
_^_
ВОПРОС К ЗИМЕ
В рыдающей пустоте
Молчания твоего -
Ни ворона на кресте,
Ни голубя...
Скажи, почему слова
Твои так скупы, бедны,
Что кружится голова
От мраморной тишины,
От грусти твоих снегов,
От света твоих небес,
От скрипа моих шагов,
Неспешно ведущих в лес?..
_^_
КАЧАЮТСЯ ВЕТКИ...
Качаются ветки. Леса убегают
Листвою осенней на север, на север...
По солнечной сказке ступает нагая
Брусничная осень, печали посеяв
Лучами на нитях седых паутинок,
Ознобом осин под свистящие звуки
И рябью озёр, беспокойством утиным,
Законами скучной осенней науки...
И движется поезд товарного неба
До станции "яркое снежное утро".
Так жалко чего-то!..
Так странно, так немо
Стекают дождями земные минуты!
И время, оно, будто капля на ветке,
Блистает неярко, блистает прощально...
И рыбой туманной в берёзовой сетке
Запуталось солнце, легко и печально...
_^_
В БЕРЁЗОВЫЕ НЕБЕСА...
На внутренней подкладке времени
Я вижу белый шов судьбы,
А в тридесятом измерении
Бастуют злющие рабы.
Чего они хотят - не знаю я.
Горят торфяники, леса...
Ведёт меня тропа (лесная ли?)
В берёзовые небеса.
Потусторонней ежевикою
Осыпаны мои пути,
И беспорядочными бликами
Смеётся прошлое в груди.
_^_
СВЕТ СТОИТ...
Свет стоит. Простору внемля,
Ты идёшь по бирюзе,
Сопрягая небо, Землю,
Отражённые в слезе.
Время пеплом на ладони
Рассыпается, лежит,
И бессмертие - бездонной
Речкой около бежит...
_^_
ТО НЕ ВЕТЕР СВИСТИТ...
То не ветер свистит, то не птица пищит.
Это север струится сквозь сито
Тонкоствольных берёз, и, рисуя мороз,
Через сердце печалью сквозит он.
Умирает февраль, вьюжит снежную даль,
А, когда затихают метели,
То, надув паруса, вдаль плывут небеса, -
В акварельные воды апреля.
Через слякотный март, без компАса и карт,
Уплывают небесные шхуны...
И весёлые дни зажигают огни
И колеблют весенние струны.
Все земные места, как горящий кристалл,
Отражающий сонное время,
Освещают простор, будто спица, остёр -
Он сверкает в иных измереньях...
То не ветер свистит, то не птица пищит.
Это север струится сквозь сито
Тонкоствольных берёз, и от солнечных слёз
Через сердце весною сквозит он.
_^_
ТЕПЕРЬ Я ВИЖУ ТОЛЬКО ОБЛАКА...
Теперь я вижу только облака,
Воздушный горизонт и влагу неба,
А также полусонные века,
Которые, искрясь, как хлопья снега,
В лучах зари мелькают предо мной,
И времени звучит высокий голос.
Покинутый родной предел земной
Так серебрист и тонок, словно волос!
Кружатся в тихом вальсе январи,
И золото тоски моей стекает
С сырых небес, из амфоры зари
Непревзойдённой терпкости токаем!
А подо мной - седая тишина -
Лукаво смотрит добрыми глазами
На мой приют спокойствия и сна,
На вечность под цветными парусами...
В ней свет стоит, пульсируя, живя,
Ни для чего нет даже малой цели...
Так на Земле в сиреневых ветвях
Весною соловей слагает трели.
_^_
ПЛАТФОРМА "ЯУЗА"
На платформе "Яуза" нету никого.
На платформе "Яуза" нету ничего.
По перрону прыгает одинокий лист.
Над платформой "Яуза" вечер свеж и чист.
И ни звука-отзвука. Пустота молчит.
Догорают в воздухе поздние лучи.
На платформе "Яуза" будто бы не я.
На платформе "Яуза" тень небытия.
Что же это, Боже мой!.. Где же, где же всё?..
Прокатилось по сердцу злое колесо.
Фонари неяркие. Я стою. Темно.
"Острова Лосиного" чёрное пятно.
И сигналы поезда что-то не слышны.
На платформе "Яуза" - царство тишины.
То, чего не стало здесь - мне сдавило грудь...
От платформы "Яуза" - мой последний путь.
_^_
ОБЛАКО СЕВЕРНЫХ ДНЕЙ
Февраль - это облако северных дней.
Бегут розоватые кони
По снегу, по небу, и нет их смелей
В слепой безрассудной погоне.
Куда их несёт?.. Полыхают огни
За ними - огни голубые.
Из облака сыплются снежные дни,
Как будто цветы золотые.
Как ярок их блеск и оттенки тонки!
Какие в них томные звуки!
Из них и сплетает бессмертье венки
На голову русой разлуки.
В неброской печали сияют леса,
Как блики свечей на иконе.
Блестит ожидания марта слеза
На белой февральской ладони...
А кони бегут, всё бегут и бегут -
К полудням, к рассветам, к закатам,
И слышно на льдистом февральском снегу
Копыт неземное стаккато.
_^_
ПРЕДЧУВСТВИЕ ДЕКАБРЯ
Земля поворачивает на зиму.
Прошит лихорадкой осенний воздух.
И время в густых ледяных сединах
Глотает рябинных закатов гроздья.
Ночами деревья в оковах чёрных
Блуждают по зябкой осенней хляби...
А утром, снегами позолочёны,
Стоят, изумлённо на небо глядя.
Ведь там, в вышине, по утрам так звонко
Лучами звучит на востоке солнце,
Что будто проснулся, открыл глазёнки
Декабрь - и над серостью дней смеётся
Молчаньем лесов, как хрусталь, прозрачных,
Ветрами, поющими жгучесть неба.
Восторгом, кричащим, неоднозначным,
Растущим в предчувствии льда и снега.
_^_
БЕССНЕЖЬЕ. ТОЩИЕ ДОЛИНЫ...
Бесснежье. Тощие долины
По капле солнечную брагу
Устами ив лениво пьют.
Лиловый холод тенью длинной
Скоблит остывшие овраги,
Мертвя сентябрьских дней уют.
Переливаясь тусклой ртутью,
Тоска лесная зажигает
В осинах синие огни,
Отдав кромешному безлюдью
Времён серебряные гаммы,
Просторов чувственный гранит.
Во снах лесов легко и чисто.
Берёзным блеском в синем дыме
Горит полдневная свеча.
И тихо, трепетно, лучисто
О той, чьё позабыто имя,
Стекает зябкая печаль
На камни памяти, на белый
Песок бессмертия, струится
По руслам осени, туда,
Где так безвыходно, несмело
Поют хорал прощальный птицы -
Мои свирельные года.
_^_
АПРЕЛЬСКИЙ ТРУБАЧ
Распахнуты окна. Апрельский трубач,
Сыграй нам берёзовый вечер,
Пока не ворвался полночный палач,
Печалью мой мир изувечив.
Пока не забился в агонии звук,
Сражённый ночной тишиною.
Сыграй, мой свидетель скорбей и разлук,
Ну, что-нибудь звонко лесное.
Сыграй, как смеётся, лепечет ручей,
Как солнечный день угасает,
Как время поёт у весны на плече
Оранжевыми голосами.
Сыграй рыжеватый апрельский снежок
И ржавое солнце заката,
Чтоб стало небесно, чтоб стало свежо,
Как было, как было когда-то. -
Когда лиловатые тени скрестив,
Две тёплые тихие тени,
Просторы играли такой же мотив,
Далёкий, забытый, весенний!
Я слышу - играешь!.. Играй, дорогой!
Спеши, потому что осталась
До ночи холодной, до ночи густой
Такая ничтожная малость!
_^_
СЕНТЯБРЬСКИЕ СТРУИ ТЯГУЧИ...
Сентябрьские струи тягучи.
Сентябрьские блёклы огни.
Привязаны тяжкие тучи
К земле.
Их возьми, потяни
За нити дождей бесконечных,
За - в темень ушедший - июль...
На солнца еловый подсвечник
Смотри через дремлющий тюль...
И первых снегов телеграммы
Душой близорукой читай.
Ни слова, ни мига, ни грамма
Не стоят ни ад и ни рай!
_^_
УСНУВШАЯ ТИШИНА
Заблудившись между елей,
Тонким голосом свирели
Разрыдалась тишина,
Брагой вечера пьяна.
На тропе вечерней, мглистой
Сквозь апрельскую весну
В мягкой шапочке из листьев
Кто-то кликал тишину.
Раздавался по туманам
Чей-то звонкий голосок
Средь густого балагана
Оживающих лесов.
Оживающих, смотрящих
На весну во все глаза,
Голосами птиц звучащих
И прозрачных, как слеза.
И напрасно кто-то кликал
Тишину - она спала
До зимы в цветенье бликов
У елового ствола.
_^_
|
