что гайдар ночей не спал, а мать кормила
грудью губернаторских собак
за пакет крупы, осколок мыла,
чтобы в бургеркинг или макдак
шли теперь все выблядки из тыла -
в это мне не верится никак.
или чтоб с ветвями краснотала
ради поруганья от ментов
выдвигались против капитала
несколько гуманитарных ртов -
нам носили хлопья из подвала,
тоже примириться не готов.
страшно ждать заказа, но сдаётся
общий счётчик, женщина смеётся
как ещё до обнуленья лет,
но и в забытьи не признаётся:
просто лучшего у мира нет.
будь же ласков, сядь же вместе с ней:
здесь твоя положена расплата
слаще крови пролетариата,
обморока школьного честней.
лес закрыт на маневры, горит его ткань плечевая
это из-за плеча говорит
сирота лучевая; и ты, трансильванский иприт
все здесь жили, и ночью вставали к окну
пили воду одну, лёгочными детьми дорожили
сосны трогали, ели с земли
на цистерны взошли их, и даже не всех положили
то есть, тоже внемли
сколько хватит песка, и пока что река не срослась
видишь, правда такая спаслась, как в пруду одноклассник
так слепяще близка; видишь, машут из танковых рощ
русский хвощ и бессмертник напрасник
немощь гневная их искупает военную мощь
не кончается праздник
все из наших, кто только способен держать
перф, скребок или тестер, в обугленной "шниве" стремятся
вниз по горьковскому, ослепляясь недавней листвой:
на фенолоотвалах, ракетных полях обесчещенных, при лагерях
укреплять этнопарки, бомжфесты за триста.
где стоял нахтиг'аль или чехословаки, теперь их трудом
провисает слэклайн, флаги чайных республик борзеют,
и ненужная радость саднит обесцвеченно высоко.
разве только что прохоров, скрывшийся в ноль седьмом,
не участвует в общем строительстве ни с какой стороны.
в куртке смотрительской, серым закрашен карандашом,
он поднимает над топью и опускает
рукава, тяжёлые от муравьев.
мы вернёмся сюда после всех, обещает он,
на штыках белочехов, отмоем и солью посыпем;
ни один не посмеет сказать, что касался этой земли.
ни один не расскажет, как добрался сюда.
ночь происходит не принадлежа
направо от москвы спадает жатва
на поездах с остатком тиража
когда задрёмывает провожатый
и отвечает как из гаража
другие дети на вднх
лакают кровь, не знают, как распяться
но осыпаются, когда проспятся
уже как из песка издалека
мы всё прошли, и всё нам помогло
как бы благословение легло
на карты клубные без погашенья
всем видно нас, и к нам на afterglow
не нужно никакого приглашенья
разденься на платформе и оставь
иди в свой дом, сестра ничьей свободы
ключицами фарфоровыми вплавь
пока что марсианские билборды
просвечивают мартовский мазут
придумывают, как тебя зовут
Михаил Ковсан: Чужие сны[Будет фейерверк: радужно весёлое многоцветье, набухающие на чёрном фоне неземные цветы, яркие нити, небо с землёй единящие...]Анна Нуждина: Литературный туризм. О модели организации стихотворения Вадима Муратханова "Путешествие"[...в наше время клипового мышления именно литературный туризм способен сосредоточить на себе истинное внимание аудитории. Это принципиально новая техника...]Александр Попов (Гинзберг): Детские стихи для читателей всех возрастов[...Но за Кругом за Полярным / Дом замшелый в землю врос: / Там живёт непопулярный - / Настоящий Дед Мороз!..]Илья Будницкий: Заморозок[И все слова, как осенью листва, / Сошли с небес и стали покрывалом, / И я ищу не с музыкой родства, / Не с общечеловеческим хоралом...]Владимир Бененсон: День, когда убили Джона Леннона[...Несмотря на сытый желудок и правильное содержание алкоголя в крови, спать не хотелось, и воспоминания о тех шести месяцах службы под Наро-Фоминском...]Надя Делаланд, Подборка стихов по материалам курса стихотерапии "Транс-формация"[Делаландия - пространство, в котором можно заниматься поэзией, живописью, музыкой, психологией, даже танцами... В общем, всеми видами искусства, только...]Наталия Прилепо: Лодка[Это твой маленький мир. Здесь твои порядки: / Дерево не обидь, не убей жука. / Розовым вспыхнул шиповник, и что-то сладкое / Медленно зреет в прозрачных...]Борис Фабрикант: Стихотворения[Пробел в пространстве залатать стихами, / заштопать строчкой, подбирая цвет, / не наглухо, чтоб облака мехами / дышали вслух и пропускали свет....]
