А когда придёт зима,
Соберутся вкруг меня
Пожиратели ума -
Духи снега и огня.
Эти духи словно мухи -
Белый слон с серьгою в ухе;
Белый лев с мечом во рту,
Машет лапой на лету;
И кружится надо мной,
Изрыгая клубы пара,
Белый тигр - дитя кошмара -
Сам с ладонь величиной!
И застыну за столом.
И затеют вопль и свару
Лев и тигр со слоном.
Будут в черепе сражаться,
Бить в виски, стучать, смеяться,
И под этот визг и стук
В голове займется пламя,
И зажму его руками,
Чтоб не выскочило вдруг.
Но внезапно новый зверь
Приоткроет в стенке дверь,
И в глаза заглянет он.
И тогда настанет сон,
Сон про даль осенних вод,
Где времён негромкий ход,
И, как маятник у сна,
В небе движется луна,
И танцуют на поляне,
У склоненной головы,
Исполнители желаний -
Эльфы света и травы.
Мы рыбкой золотой, Попом или Балдою
В историю войдем, челом доску пробив,
С сибирской удалью накрывши с перепою
Маниловским мостом обломовский обрыв.
Что не достал Толстой - домыслил Достоевский.
Вселенная сверкнет - а нас простыл и след.
На сцену мы выходим, как на Невский,
Не погасивши верхний свет.
Ты в парке на скамеечке один,
Три Парки режут нить, неся нам точну гибель.
Играй, оркестра медь - о рыбаке, о рыбе ль,
Три лампу, три, усердный Аладдин.
Нам из за туч сверкнуть успел еще Зевес,
Когда асфальта хлябь раскрылась. Дело скверно:
Нам боги, заигравшись, верно,
Забыли выключить прогресс.
Птицы нет в разбитой клетке.
С банок смыты этикетки.
Чисто бриты офицеры.
Овцы сыты. Волки серы.
Нету знаков на дороге.
Перехожие калики,
Коробейные торговцы,
Разудалые купцы,
Мы застыли, как на стыке
Тьмы и света. На пороге
Сбились в кучу звезды, овцы,
И солдаты, и слепцы.
Снег c кудрей стряхнув, как узы,
Шарф на шею намотав,
Вспомнить силимся устав
Караульный, как Довлатов,
И с усмешкою в усах
Вслед за стуком автоматов
Исчезаем в небесах.
Век окончен. Плачьте, музы.
Кто найдет в толпе крааля
Чашу Вечного Грааля?
Кто увидит Ин и Янь
За кривляньем Зин и Вань?
Солнце сядет. Звездный свет
Не проникнет через тину.
На старинную картину
Взглянет будущий поэт.
Он макнет перо в чернила,
Он черкнет своим стилом,
Ничего, что с нами было,
Не поймет. И поделом.
(Подражание А. Вертинскому
на вечную тему генетики)
Незавидная доля у измученной маленькой Лены:
Мама - дама червей, а папаша - бубновый валет.
Это все виноваты неверные, скверные гены,
Что достались малютке в сочетаньи гамет.
В лотерее не вытащить Лене счастливый билетик,
Ей не сможет гадалка сложить неплохой гороскоп,
Нo запомнил ее хромосомы ученый-генетик,
Увидавший знакомые гены в большой микроскоп.
Подсчитает он тайные числа ненужных мутаций -
Узелков, перекрестий, разрывов, пропаж и измен -
И он сделает Лену героиней своих публикаций,
Обессмертив ее под безликою буквою N.
Это время прошло, и ушли и генетик, и Лена,
И десятки других докторов, джентльменов и дам,
Но осталась от них фотография скверного гена
В базе данных столетий, на файле изученных драм.
"Инстинкт, конечно, слеп" - так пишет добрый Фабр
В томах, как Брем, с младенчества знакомых.
Не глуп и не умен, не робок и не храбр -
А просто слеп. Все, как у насекомых.
И ныне, разгадав набор абракадабр,
Как ход жука в стволе, застрявший в хромосомах,
Мы зрим, как ген с инстинктом пляшут данс-макабр,
Где каждый новый шаг предполагает промах.
На юге Франции - полуденная нега,
Там хор цикад средь виноградников незрим.
Фабр пишет: "слеп инстинкт. Он - альфа и омега."
И на мгновение почти неощутим
Тот век, где хвалится и ижицей, и азом
Побочное дитя инстинкта - разум.
Как наших снов не помним мы ни слова,
(из пустоты сочится время снова,
перерастая в гул сплошной, единый
над россыпью домов и гаражей,
тягучею, сухою паутиной
лепясь к карнизам гнездами стрижей),
так наше время движется проворно,
над бездною стремглав летя, покорно
течению воздушного стекла;
так скачет монотонная игла
в руках швеи; так грамотой стежка
ложится жизни нужная строка.
Сплети ковер из ниток пустоты;
пусть остывает он пока, а ты
в старинной форме новый слог отлей,
дай новой жизни место в старых нотах;
в окне вагона, на иных широтах,
звук извлеки из стынущих полей
октябрьским утром, где едва видна
вибрацией клинка толедской стали
над свежим снегом чистая волна
физических полей твоей печали;
где жизнеописание пути
не прочитать и не перевести.
Вверх по спирали лестницы дворцовой
уходит век, и нарастает новый;
но мы не властны над своими снами:
вот этот текст, попавший в руки мне,
написан точно теми письменами,
которые увиделись во сне:
на свежей глине чистые следы
разлившейся рекой еще не смыты;
в кусках гранита отблески слюды;
песчаника осадочные плиты
с включениями листьев и костей -
страницы прошлых свежих новостей.
Слов не хватает в русском языке,
исчерпаны молитвы и поэты,
и ненадежны томы словаря.
Блеснет порою что-то на песке
случайною частицей янтаря
у самого прибоя мутной Леты;
желанное, мелькнет из-под волны
то самое, приснившееся, слово -
но скроется, и не найти иного;
глаза слезятся, строчки не видны;
исчеркана бумага после сна,
слипаются чужие имена.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]