Первому Президенту суверенного Казахстана и его землякам-каскеленцам
ПОСВЯЩАЕТСЯ 2
История эта при внешней необычности и даже нелепости произошла действительно. Свидетелями всех описанных ниже событий были жители южно-казахстанского села Каcкелен и расположенного рядом с ним не менее многолюдного военного гарнизона доблестной Советской Арии во главе с полковником войск связи Антоном Петровичем Расторгуевым - высоким, широкоплечим, крепким телом и рассудком, с правильными чертами лица, почти не пьющим, аккуратно подстриженным, выбритым, одетым в чистую, хорошо проглаженную форму, при ярко начищенных, всегда выглядевших безупречными сапогах и при золотых на левом запястье часах, подаренных ему от имени командующего Среднеазиатским военным округом, генерала армии Федюнинского, как утверждалось в гравировке на их обороте, "за победу в социалистическом соревновании войск связи ТуркВО" 3 .
Первым рассказал мне эту историю участник этих событий, мой близкий друг Бауржан Умурзакович Абдугулов, ныне покойный, а в те давнесоветские времена - обычный аульский мальчишка, хотя и сын знаменитого чабана колхоза тогда еще "имени Сталина" Умурзака Абдугулова и его жены Айши, матери пяти детей: Гульнары, Бауржана, Алии, Мариам и Каната. Они, как и все жители села Каскелен, расположенного в казахстанской предгорной степи на границе с Киргизией, были не только свидетелями описанных ниже событий, но и учсастниками оных. Ну, а мне пришлось оказаться внутри этого процесса трасформации осла в героя новобылинных сказаний в период завершения этой во многом странной и одновременно такой простой истории.
Коллега Бауржана и друг нас обоих Клышбек Абилов по мотивам этой истории даже написал песню, которую в сопровождении домбры 4 исполнял на всякого рода айтысах 5 в Чуйском, Красногорском, Курдайском и Мойынкумском районах, а также на разного рода смотрах художественной самодеятельности в 1980-х годах. Публику песня изрядно веселила, но членов всевозможных серьезнолицых жюри заставляла хмуриться и, укоризенно покачав головами, к наградам не представлять. Потому как мнение народное и мнение администраторов редко совпадают.
Словом, оснований не верить в то, что все произошло именно так, а не иначе, у вас, читатель, быть не должно, хотя некоторые детали истории могут заставить кое-кого сомневаться в правдивости повествования. Но, как говорится в старинной русской поговорке, "не любо - не слушай, а врать не мешай". В гомеровскую Трою тоже многие века не верили всевозможные администраторы. Но пришел на берег Эгейского моря никем не назначенный на роль открывателя Шлиман, раскопал старый холм - и обнаружил развалины Трои, а вместе с ними "сокровища Приама". И тем самымим доказал, что мнению администраторов доверять нельзя.
Ну, а мне придется тут предстать в этой истории одновременно и Гомером, повествующим о падении великого аула Каскелен, и его Шлиманом. Хотя - в отличие от Гомера - я не слеп, а хром, хожу с изящной германского производства клюкой в правой руке, а в отличие от российского подданного германского происхождения Шлимана я - германский гражданин российского происхождения. То есть всё с точностью наоборот, всё не по правилам, утвержденным администраторами.
Но что уж поделаешь... Кроме меня рассказать о том, как происходили метаморфозы образа Куана, некому. Шлиману довелось раскрыть глаза человечеству на Трою, мне - на Каскелен 6 .
2 Почему именно им, будет сказано в самом конце романа.
3 Надпись эту вспомнили в 2002 году видевшие оную за сорок лет до описанных здесь событий 24 жителя Каскелена, но крупнейший западногерманский специалист по истории советских вооруженных сил С. Герман высказал сомнение в достоверности процитированного текста. Немцы ведь знают нашу армию лучше нас.
4 Домбра - казахский национальный щипковый инструмент.
5 Айтыс - соревнование импровизаторов-песенников (акынов), одно из типичных и особо почитаемых развлечений степных народов.
6 Должен, однако, при публикации отметить одну деталь. Написанная вчерне повесть эта была показана моим друзьям и знакомым из Казахстана с целью обнаружения там ошибок и несуразностей. В результате, выяснилось, что некоторые из ныне живущих персонажей не хотят, чтобы их имена и имена их близких фигурировали в этом повествовании - и они предложили заменить их другими. Так, например, вместо генерала армии Федюнинского здесь назван маршал Гречко, который на самом деле в эти годы был Главнокомандующим группы советских войск в Германии. Изменить пришлось и названия некоторых географических пунктов. Но в целом, все читатели остались моей реставрацией жизни и великих деяний величайшего из всех ослов всех времен и народов довольными. Если кто захочет произвести дальнейшую редакцию этого текста, может сообщить о своих пожеланиях по адресу v.kuklin@mail.ru - и в последующих изданиях этой правдивой истории изменения будут учтены.
Сергей Слепухин: "Как ты там, Санёк?"[Памяти трёх Александров: Павлова, Петрушкина, Брятова. / Имя "Александр" вызывает ощущение чего-то красивого, величественного, мужественного...]Владимир Кречетов: Откуда ноги растут[...Вот так какие-то, на первый взгляд, незначительные события, даже, может быть, вполне дурацкие, способны повлиять на нашу судьбу.]Виктор Хатеновский: В прифронтовых изгибах[Прокарантинив жизнь в Электростали, / С больной душой рассорившись, давно / Вы обо мне - и думать перестали... / Вы, дверь закрыв, захлопнули окно...]Сергей Кривонос: И тихо светит мамино окошко...[Я в мысли погружался, как в трясину, / Я возвращал былые озаренья. / Мои печали все отголосили, / Воскресли все мои стихотворенья...]Бат Ноах: Бескрылое точка ком[Я всё шепчу: "сойду-ка я с ума"; / Об Небо бьётся, стать тревожась ближе, / Себя предчувствуя - ты посмотри! - наша зима / Красными лапками по мокрой...]Алексей Смирнов: Внутренние резервы: и Зимняя притча: Два рассказа[Стекло изрядно замерзло, и бородатая рожа обозначилась фрагментарно. Она качалась, заключенная то ли в бороду, то ли в маску. Дед Мороз махал рукавицами...]Катерина Груздева-Трамич: Слово ветерану труда, дочери "вольного доктора"[Пора написать хоть что-нибудь, что знаю о предках, а то не будет меня, и след совсем затеряется. И знаю-то я очень мало...]Андрей Бикетов: О своем, о женщинах, о судьбах[Тебя нежно трогает под лампой ночной неон, / И ветер стальной, неспешный несет спасенье, / Не выходи после двенадцати на балкон - / Там тени!]Леонид Яковлев: Бог не подвинется[жизнь на этой планете смертельно опасна / впрочем неудивительно / ведь создана тем кто вражду положил / и прахом питаться рекомендовал]Марк Шехтман: Адам и Ева в Аду[Душа как первый снег, как недотрога, / Как девушка, пришедшая во тьму, - / Такая, что захочется быть богом / И рядом засветиться самому...]