СТЕНА
Она устала. Устала ждать. Устала плакать. Устала бояться. Устала принимать подаяния. Устала стесняться. Устала примерять чужие одежды и обувь. И бельё. И бельё. Ёёё.
Жизнь, не блещущая материально, но столь катастрофично необычайная, чайная своим вкусом и запахом, чаянная передачей эмоций. Отчаянная до любви и ребёнка в сорок два. Эта жизнь снова хлестнула наотмашь. Бойся меня. Склонись. Призри. На смирение. На коленнопреклоненние. На тихий волчий плач не в ночи. Среди бела дня.
А я люблю. Люблю. Не боюсь. Но верую. И всё понимаю, Господи. Прости. За чужого мужа. За ту жену. За того ребёнка. Да прости же мне. За любовь. Не ты ли послал. И сказал - любовь превыше всего.
И была ночь.
Он пришёл и сказал: "Завтра должен быть в колонии. Ты знаешь." И она поняла. Она знала. Но так верила в чудо. Так понимала, что сейчас чуда не будет. Что за всё надо платить. Кровью. Дыханием. Распятой любовью. Сердце - не плачь. Слёз нет давно. Скоро и кровеносные сосуды обесточатся. Ток истончится. Тонь. Тонь. Тонь.
Мы из кэгэбэшного сословия. Мы из этого зловония. Мы из этой сверхнебесной чистоты. Верующей в право и справедливость. Порядочность и честь. Прикинь, мы оттуда. И звезда над нами. И это смешное СБУ нам не указ. Профанация. Никак не оргазм.
Вечером она позвонила Виталию. Измученным лицом всматривалась в человека, который пришёл по звонку, на её кухню без шторок, с одним лишь небом в облаках и луне. Звёзд не было. Худой, с несколькими жёнами за спиной, детьми и алиментами, пьяной нынешней на пару и дочкой маленькой с почти заячьей губой и странным разговором, он стал на это время её надеждой. Но почему она никогда никому не верила. Привычка.
Разговор непривычный, сугубо деловой, вела мягко и твёрдо одновременно. Машину он тебе оставил пока не выйдет. Условия знаешь. Береги как зеницу ока. Заправка, ремонт, связь с диспетчерами - твои. Тысяча гривен в неделю - наши. Приносишь в воскресенье. Не позже. Всё остальное - твоё. Он работал на тех же условиях. Иначе, я с хозяевами не расплачусь. Эти деньги мне надо отдавать им. Договорились.
Машина почти выплачена, столько проклятых дней и ночей, столько не общения, скандалов, слёз, масла мироточивого, вен вздутых с жилами. Не любви. Аварий. Штрафов. Судов. Пьяных разборок.
Гори всё огнём.
Светлая светлость склонила колени. Светлая светлость поникла лицом. Аве Мария. Аве Мария. Где же мой дом. В светлом приморском, придачном, яства накрыты на стол. Что не свершилось. В скромной судьбе. В осколках витражных.
Звонки шли постоянно. Она отчитывалась. Она вычитывалась. Она не дышала. Деньги собрала. Морзянка стучала ногтём. К ногтю. Не могу.
Осталось всего-то несколько десятков тысяч. Копейки из отданных уже.
Последний звонок шёл почти ночью. Уже по домофону. Ей не удалось скрыть. Что он сидит. Ему не удалось уговорить, что ему всего лишь два года. Да и меньше уже. Приехали забирать машину. Практически выплаченную. Не одним годом. Тысячью жизнями. Фартовые ребята.
Сын жался испуганно. Не бойся, малыш. Я быстро. Только денежку отдам. В тонком халате и куртке зимней она бежала с телефоном и гривнами в руках по дороге. Расхристанная. В ветер и ночь. Боялась ли, когда из чёрной джиповой пасти вышли двое в спортивных костюмах и кроссовках битых. Вежливо предложили войти в зев машины, где старший.
Невзрачный совсем, неприметный мужичок, аккуратно постриженный, с задумчивыми тёмными глазами, не желающими помиловать, но видевшими распятие не один раз, поздоровался и она поняла, что это всё. Сегодня отдачей денег не отделаюсь. Ничего не произошло. Небеса не лопнули. Ангелы не спустились.
Виталия искали некоторое время. Которое она потеряла, которое вычеркнулось из её жизни, её сознания и восприятия. Как и раньше, в других катастрофических временных воронках. В воронку утянулись все разговоры по телефону, все поиски по близлежащим адресам, пьяным кафешкам, встрече с нетрезвыми Виталием и его женой, отсутствием ключей от машины, машины вскрытой фартовыми и перерыванием вещей под сиденьями, в карманах сидений, в багажнике. Последним аккордом, ей в пакет с какими-то бумагами, инструментами, иконой, добавилась россыпь презервативов. Оплёванная и уничтоженная, она уходила домой, засунув к мобилке в карман ещё 800 гривен. Так пожалел старший, забрав не выплаченную в срок арендную машину. Денег-то у вас нет. Хоть на первое время. Ведь вы не работаете, дома.
И она благодарила. Благодарила. Есть в доме было нечего. За школу не заплачено. Коммуналка затягивала жгут из платёжек. Эти деньги упали в руки малым покаянием. Всехним.
Сынок бросился к дверям, навстречу подъездному холоду и маме, окоченевшей не от зимы, а от жизни, от не людского бизнесного расклада. Она прижимала его к себе и успокаивала. Всё. Всё. Не бойся. Понимая сердцем, что никогда не сможет малыш спокойно реагировать на звонок тягучий, домофонный. Долгие годы - после, будет вздрагивать всем телом от звонков, пока та самая воронка не затянет немного этот страшный клок памяти.
На следующий день она не повела сына в гимназию. Сладкая сладость - эти детские сны. На зелёном чудесном диване, под тёплым одеялом в пододеяльнике с рисунками из коровы в платье и фартуке с выменем напоказ и песней, отражённой графическими чёрточками. Последний кофе допивала, последний макарон доедала - всё остальное, что есть или то, чего нет практически, сыну, сыну, сынууу.
Неожиданно в коридорчике что-то лопнуло и отвалилось. Стеклянная чудесная, чуть пузатая и приземистая чашка замерла на полу-вздохе кофейном. Она подошла к стене, где совершился обвал. Странным образом, не только жизнь обвалилась отчаянием и пустотой. В самом низу проявилась дыра-пустота штукатурная. Она присмотрелась. Мышь. Это явно мышь, а чуть выше - старинный ботинок.
Сын потянулся во сне. Сегодня среди всех уроков, к которым они готовились, пятым было рисование. Альбом и краски с кисточками лежали поверх дневника и тетрадей. Она улыбнулась и начала рисовать. Убрав остатки штукатурки, прорисовывала, прокрашивала толстую мышь с хвостиком и ботинок шнурочнутый. Ый-ый-ый - билось в ней горькое и задохнувшееся. Но чем больше тратилось оранжевой яростной краски акварельной на зарисовывание дыр, тем легче становилось дышать и ей, и стене.
За спиной удивлённо вздохнул сын. Стена ожила.
© Ирина Жураковская, 2019-2025.
© Сетевая Словесность, публикация, 2019-2025.
Орфография и пунктуация авторские.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Андрей Бычков. Человек знака [Как обычно некто не знал, что ему делать, забывал, что сделать хотел, вроде бы решал и снова застывал в своей нерешительности. Вдруг обнаруживал себя...] Владимир Буев. Обнять не обнятое [Репортаж с первого из вечеров, посвящённых 11-летию арт-проекта "Бегемот Внутри".] Изяслав Винтерман. "В неразбавленной воде, в глубине песка" [Все линии вдруг стянутся к одной, / соединятся в непредвзятой точке. / И жизнь, и смерть стоят на проходной – / я предъявляю пропуск на листочке...] Дмитрий Мальянц. На распахнутых ладонях [Февральским снегом падают века, / На антресоли в банках бродят вишни, / Останутся ржаветь в черновиках / Простые незатейливые вирши...] Лана Яснова. Из прошлого в настоящее [Владельцам небогатого улова, / нам так привычна рыбья немота / и вера, что сумеет правда слова / сравниться с правдой чистого листа...] Михаил Поторак. Шары, светящиеся в темноте [Наверное, это моменты, когда я бываю необъяснимо счастлив, разлетаются вот такими шарами, и в них заводятся отдельные какие-то маленькие миры...] Татьяна Горохова. "Я не жду, когда красота спасет мир, я активно ее сохраняю" [Обнаженка притягивает. Однако современные люди со своим культом одежды, с вечной погоней за модой закрывают свою суть – свои тела...] Дмитрий Аникин. Царь Эдип [Беда большая. Мор великий в Фивах. / Ходил слепец пророк узнать, за что / такое нам. И в храме объяснили: / есть, дескать, нераскрытое убийство...] Илья Будницкий. После оттепели [Всё это – свет, но ты живёшь в тени, / Проходит жизнь в неслышном промежутке, / Со всех сторон огни, огни, огни – / И многие пугающи и жутки...] Александр Заев. Акварели [Жизнь безоблачна и блаженна, / когда дождь омывает крышу, / тихо в окна стучит и в стены, / и я только вот это слышу...] |
| X |
Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
