|
ОНА БЫЛА НИЧЁ ТАКАЯ
* * *
Я помню, как идёт под пиво конопля
И водка под густой нажористый рассольник.
Да, я лежу в земле, губами шевеля,
Но то, что я скажу, заучит каждый школьник.
Заканчивался век. Какая ночь была!
И звезды за стеклом коммерческой палатки!
Где я, как продавец, без связи и ствола,
За смену получал не больше пятихатки.
Страна ещё с колен вставать не собралась,
Не вспомнила про честь и про былую славу.
Ты по ночам ко мне, от мужа хоронясь,
Ходила покурить и выпить на халяву.
Я торговал всю ночь. Гудела голова.
Один клиент, другой - на бежевой девятке...
Вокруг вовсю спала бессонная Москва,
И ты спала внутри коммерческой палатки.
Я знать не знал тогда, что это был сексизм,
Когда тебя будил потребностью звериной.
...К палатке подошёл какой-то организм
И постучал в окно заряженной волыной.
Да, я лежу в земле, губами шевеля,
Ты навещать меня давно не приходила...
Я не отдал ему из кассы ни рубля,
А надо бы отдать... отдать бы надо было.
_^_
* * *
Помнишь, умер тамагочи?
Хоронили мы его;
Как растёт тревога к ночи
И обида за него.
Азиатская игрушка,
Но досадно, всё равно.
Выпьем с горя; где же кружка?
Тихо, холодно, темно.
В ярком корпусе красивом -
Никогда не позабыть
Как он плакал, как просил он
Перед самой смертью пить.
Снег на крыше, рубероид.
Словно в пушкинских стихах,
Буря мглою небо кроет.
Мы на даче. Мы в гостях.
Прошлый раз, когда здесь были,
Без хозяев, в феврале,
Тамагочи мы забыли
На обеденном столе.
Ты сняла его с цепочки, -
"Подожди, - сказала, - брат".
Мы пришли полить цветочки
(Так обычно говорят).
Обнаружив, пешкодралом
Возвратились с полпути;
Но потом, как захворал он,
Не смогли его спасти.
В эротическом азарте
Не к тому стремились, не к...
В феврале. А позже, в марте,
Мы его зарыли в снег.
И, случившимся подавлен,
Я спросить тебя хотел:
Потому что был оставлен,
Может, он и заболел?
С той поры у нас, короче,
Тоже что-то не того...
Помнишь, умер тамагочи,
Как мы будем без него?
_^_
* * *
Что получаем в остатке неразделённой любви? -
Дачный посёлок? - в порядке! - прочно стоит на крови.
Осени купол воздушный? - красные листья - ковром.
СССР простодушный мы никогда не вернём.
Нет - говорю - и не надо! Хватит того, что стою
Средь подмосковного сада в легкодоступном раю.
Как над "Поленницей" Фроста Бродский всерьёз рассуждал,
Так над поленницей - просто - я бы стоял и стоял.
Думал бы, чувствовал, видел; вспомнил бы всё, что забыл:
Женщин, которых обидел; женщин, которых любил;
С кем оставлял без пригляда запертый на зиму дом;
Нет - говорил - и не надо, как-нибудь переживём.
Дачный посёлок в порядке; и за домами, вдали,
Тянутся чёрные грядки преданной нами земли.
Наша кривая дорожка стала ничьей у ручья,
Смотрит с поленницы кошка, тоже до лета ничья.
Не существует страны той - с плохоньким инвентарём
Дачу оставим закрытой, кошку с собой заберём.
_^_
ЛЕСОПОЛОСА
Снова - слышишь? - в поле звук -
Это - ДШК -
Встаньте, дети, встаньте в круг,
Чтоб наверняка.
Встаньте, дети, как один -
Вместе веселей! -
Из подвалов, из руин,
Изо всех щелей.
Невозможной синевы
Небо из окна.
Где в войну играли вы -
Пятый год война.
Приумножилось разлук
В стороне родной;
Ты мой друг и я твой друг,
Посиди со мной.
Что сказать тебе хотел
Не скажу пока:
Снова - слышишь? - артобстрел,
Снова - ДШК.
Ржавый танк, как старый жук,
Загнан в капонир.
Встаньте, дети, встаньте в круг,
Измените мир.
Чтоб над каждой головой,
Чистый, как кристалл,
Невозможной синевой
Небосвод сиял.
Хватит горестей и бед,
Тех, что - искони!..
Дети встанут и в ответ
Скажут мне они:
- Снова - слышишь? - в поле звук -
Залповый режим.
Ты мой друг и я твой друг,
Мы давно лежим
Там, где тянется в пыли
Лесополоса
И звучат из-под земли
Наши голоса.
_^_
* * *
На Пешков-стрит (теперь Тверская),
Где я к москвичкам приставал:
"А знаешь, ты ничё такая!" -
Москва, Москва - мой идеал.
Не надо! - город не угроблен,
Пока в нём строят и живут,
И часто: "Да и ты ничё, блин", -
Ответить могут, там и тут.
Но до сих пор, поднявши ворот,
Где площадь Красная видна,
Пересекаю Китай-город
Как будто площадь Ногина.
Средь ограждений и решёток -
На стройке жить - как жить в говне!
Но центр выглядит ничё так,
Да и окраины - вполне.
С чего же стали центровые
Так часто-часто - нету сил! -
Вздыхать о сумрачной России,
Где я страдал, где я любил? -
Зане родные мостовые
Давно сменил на пыльный Крым,
Где обрывается Россия
Над морем чёрным и глухим.
Они как думают? - за МКАДом
Ни счастья нет, ни воли нет,
И рай вокруг считают адом,
Где им Собянин - Бафомет.
Москва, Москва, с какой печали
Ты на протесты поднялась?
За что пошли? За что стояли? -
За всё, как с гадов, спросят с вас.
Скажи-ка, дядя, ведь недаром
У каждой станции метро
Москва заделалась базаром,
Когда она - ты помнишь, бро, -
Весь мир Свободой удивляя,
Стояла бедной и нагой?
Она была ничё такая;
Но жить приятнее в другой.
_^_
* * *
Литинститут. Парадный вход.
Стою и чую бедным сердцем:
Вот словоблудия оплот!
Отсюда в Лондон съехал Герцен;
С того момента особняк -
Больших надежд апартаменты,
Но пишут многие - никак -
И профессура, и студенты.
Один талант и ветродуй
Здесь постигал стихосложенье;
Потом заметил: скажешь "хуй" -
И в зале сразу оживленье.
Но не за тем - Литинститут! -
Не говоря худого слова,
Рубцова помнят тут и чтут,
И обучили Степанцова.
И Евтушенко, и Ахма...
Нет, не Ахматова, конечно,
Но Ахмадулина - весьма! -
Училась здесь небезуспешно.
Какой ни есть - Литинститут,
Он - первый шаг из Зазеркалья:
Кому-то шанс даётся тут,
Но поступать в него не стал я.
Мне были знания нужны.
Но - бабы, водка... всё такое:
Развод с женой, распад страны -
Как будто выход из запоя
(Чтоб на руинах забухать,
Безостановочно и снова).
Потом пошёл, как все, пахать -
И стало мне не до Рубцова.
Мне были знания нужны,
Я извлекал их повсеместно
Из мук и горестей страны;
Литинститут же, если честно,
С трудом закончил - средь блядин,
Бездарностей и дармоедов -
В новейшем времени один
Большой поэт - Кирилл Медведев.
Ну-ну-ну-ну! - шучу, шучу! -
Не говорите: "Вы всё врёти!"
...Навстречу звёздному лучу
Подбросило на повороте,
И жопой чувствую - придут!
И привлекут за брань и лживость.
Парадный вход. Литинститут.
И я там был. Но не сложилось.
_^_
EXEGI MONUMENTUM
Катафалк - в итоге - данность,
Неминуемое дно;
"Все умрут, а я останусь!" -
Только тизер для кино.
Можно, с гордостью бесстыжей,
Заявить не ко двору -
Как в стихах когда-то Рыжий:
"Я поэт, и не умру".
Нет-нет-нет, ни поднебесье -
Равнодушная земля -
Весь умру или не весь я,
Примет полностью меня.
Ежедневно к той могиле
По тропе, среди оград,
Чтобы люди приходили,
Надо ставить банкомат.
Катафалк и тот - нормальный -
Подадут, боюсь, не враз:
С маркировкой "Ритуальный" -
В лучшем случае ЛиАЗ.
Рыжий был излишне грустен,
Сам себе не по нутру;
Я б скромней сказал: "Допустим,
Как поэт я не умру".
Кто-нибудь из книгоманов
Возразит, сбивая спесь:
Это, мол, сказал Иванов.
Я проверил - так и есть!
Хоть любил и не был снобом,
Но читатель мой вослед
Не пойдет толпой за гробом,
Не покинет Интернет,
Где меня водили за нос,
Где я комменты не тру...
Где прочитанным останусь
И непризнанным умру.
_^_
|
© Максим Жуков, 2020-2023.
© Сетевая Словесность, публикация, 2020-2023.
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Ирина Фельдман: Посланница Божественной Любви [Я еще не умею любить, но уже смотрю любви в лицо. Только это не романтическая любовь. Я люблю людей, которые читают мои истории. Людей, которые встречаются...] Анна Аликевич: Религия добра (о сборнике стихотворений Марии Фроловской и Натальи Захарцевой "Антоновка с Авалона") [Радование жизни, способность ощущать счастье цветения и свет надежды прежде всего – отличают творчество героинь материала. Должна ли настоящая поэзия...] Павел Сидельников: Из книги стихотворений "Долгое дыхание" [Восходит солнце. Тем и хороша, / быть может, ночь – наутро оставляет / минуту на прощанье. О, душа! / Сойти б с ума, да ум не позволяет...] Олег Горшков: Пришествие печали [Печаль в твоём вине, твоих стихах, / и в музыке, и в запахах, и в детях. / Избыта боль, куда-то канул страх, / и лишь печаль господствует на свете...] Елена Сомова: Пять рассказов [Не спеши отдавать Божью милость, самой тебе дарованную в виде любви, даже когда просчиталась. Не отдавайся ошибке и не отчаивайся...] Любовь Берёзкина: "Круглый стол" на тему "Тенденции и проблемы современной поэзии", Часть I [Наша задача: попытаться показать литературный процесс изнутри. Для этого совершенно разным, не знакомым между собой представителям литературной среды...] Людмила Свирская: Покой не наступает на Земле [Покой не наступает на Земле, / В весну не открывается фрамуга – / В глухом, непроходимом феврале / Сидим, молчим и смотрим друг на друга...] Пётр Старцев: Билет на море [Наши роботы нас никогда не простят, / Наши роботы нас не осудят. / Наши роботы нам надонатили стяг, / Под которым нас выведут в люди...] |
| X | Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
|