Что получаем в остатке неразделённой любви? -
Дачный посёлок? - в порядке! - прочно стоит на крови.
Осени купол воздушный? - красные листья - ковром.
СССР простодушный мы никогда не вернём.
Нет - говорю - и не надо! Хватит того, что стою
Средь подмосковного сада в легкодоступном раю.
Как над "Поленницей" Фроста Бродский всерьёз рассуждал,
Так над поленницей - просто - я бы стоял и стоял.
Думал бы, чувствовал, видел; вспомнил бы всё, что забыл:
Женщин, которых обидел; женщин, которых любил;
С кем оставлял без пригляда запертый на зиму дом;
Нет - говорил - и не надо, как-нибудь переживём.
Дачный посёлок в порядке; и за домами, вдали,
Тянутся чёрные грядки преданной нами земли.
Наша кривая дорожка стала ничьей у ручья,
Смотрит с поленницы кошка, тоже до лета ничья.
Не существует страны той - с плохоньким инвентарём
Дачу оставим закрытой, кошку с собой заберём.
Снова - слышишь? - в поле звук -
Это - ДШК -
Встаньте, дети, встаньте в круг,
Чтоб наверняка.
Встаньте, дети, как один -
Вместе веселей! -
Из подвалов, из руин,
Изо всех щелей.
Невозможной синевы
Небо из окна.
Где в войну играли вы -
Пятый год война.
Приумножилось разлук
В стороне родной;
Ты мой друг и я твой друг,
Посиди со мной.
Что сказать тебе хотел
Не скажу пока:
Снова - слышишь? - артобстрел,
Снова - ДШК.
Ржавый танк, как старый жук,
Загнан в капонир.
Встаньте, дети, встаньте в круг,
Измените мир.
Чтоб над каждой головой,
Чистый, как кристалл,
Невозможной синевой
Небосвод сиял.
Хватит горестей и бед,
Тех, что - искони!..
Дети встанут и в ответ
Скажут мне они:
- Снова - слышишь? - в поле звук -
Залповый режим.
Ты мой друг и я твой друг,
Мы давно лежим
Там, где тянется в пыли
Лесополоса
И звучат из-под земли
Наши голоса.
На Пешков-стрит (теперь Тверская),
Где я к москвичкам приставал:
"А знаешь, ты ничё такая!" -
Москва, Москва - мой идеал.
Не надо! - город не угроблен,
Пока в нём строят и живут,
И часто: "Да и ты ничё, блин", -
Ответить могут, там и тут.
Но до сих пор, поднявши ворот,
Где площадь Красная видна,
Пересекаю Китай-город
Как будто площадь Ногина.
Средь ограждений и решёток -
На стройке жить - как жить в говне!
Но центр выглядит ничё так,
Да и окраины - вполне.
С чего же стали центровые
Так часто-часто - нету сил! -
Вздыхать о сумрачной России,
Где я страдал, где я любил? -
Зане родные мостовые
Давно сменил на пыльный Крым,
Где обрывается Россия
Над морем чёрным и глухим.
Они как думают? - за МКАДом
Ни счастья нет, ни воли нет,
И рай вокруг считают адом,
Где им Собянин - Бафомет.
Москва, Москва, с какой печали
Ты на протесты поднялась?
За что пошли? За что стояли? -
За всё, как с гадов, спросят с вас.
Скажи-ка, дядя, ведь недаром
У каждой станции метро
Москва заделалась базаром,
Когда она - ты помнишь, бро, -
Весь мир Свободой удивляя,
Стояла бедной и нагой?
Она была ничё такая;
Но жить приятнее в другой.
Литинститут. Парадный вход.
Стою и чую бедным сердцем:
Вот словоблудия оплот!
Отсюда в Лондон съехал Герцен;
С того момента особняк -
Больших надежд апартаменты,
Но пишут многие - никак -
И профессура, и студенты.
Один талант и ветродуй
Здесь постигал стихосложенье;
Потом заметил: скажешь "хуй" -
И в зале сразу оживленье.
Но не за тем - Литинститут! -
Не говоря худого слова,
Рубцова помнят тут и чтут,
И обучили Степанцова.
И Евтушенко, и Ахма...
Нет, не Ахматова, конечно,
Но Ахмадулина - весьма! -
Училась здесь небезуспешно.
Какой ни есть - Литинститут,
Он - первый шаг из Зазеркалья:
Кому-то шанс даётся тут,
Но поступать в него не стал я.
Мне были знания нужны.
Но - бабы, водка... всё такое:
Развод с женой, распад страны -
Как будто выход из запоя
(Чтоб на руинах забухать,
Безостановочно и снова).
Потом пошёл, как все, пахать -
И стало мне не до Рубцова.
Мне были знания нужны,
Я извлекал их повсеместно
Из мук и горестей страны;
Литинститут же, если честно,
С трудом закончил - средь блядин,
Бездарностей и дармоедов -
В новейшем времени один
Большой поэт - Кирилл Медведев.
Ну-ну-ну-ну! - шучу, шучу! -
Не говорите: "Вы всё врёти!"
...Навстречу звёздному лучу
Подбросило на повороте,
И жопой чувствую - придут!
И привлекут за брань и лживость.
Парадный вход. Литинститут.
И я там был. Но не сложилось.
Сергей Слепухин: "Как ты там, Санёк?"[Памяти трёх Александров: Павлова, Петрушкина, Брятова. / Имя "Александр" вызывает ощущение чего-то красивого, величественного, мужественного...]Владимир Кречетов: Откуда ноги растут[...Вот так какие-то, на первый взгляд, незначительные события, даже, может быть, вполне дурацкие, способны повлиять на нашу судьбу.]Виктор Хатеновский: В прифронтовых изгибах[Прокарантинив жизнь в Электростали, / С больной душой рассорившись, давно / Вы обо мне - и думать перестали... / Вы, дверь закрыв, захлопнули окно...]Сергей Кривонос: И тихо светит мамино окошко...[Я в мысли погружался, как в трясину, / Я возвращал былые озаренья. / Мои печали все отголосили, / Воскресли все мои стихотворенья...]Бат Ноах: Бескрылое точка ком[Я всё шепчу: "сойду-ка я с ума"; / Об Небо бьётся, стать тревожась ближе, / Себя предчувствуя - ты посмотри! - наша зима / Красными лапками по мокрой...]Алексей Смирнов: Внутренние резервы: и Зимняя притча: Два рассказа[Стекло изрядно замерзло, и бородатая рожа обозначилась фрагментарно. Она качалась, заключенная то ли в бороду, то ли в маску. Дед Мороз махал рукавицами...]Катерина Груздева-Трамич: Слово ветерану труда, дочери "вольного доктора"[Пора написать хоть что-нибудь, что знаю о предках, а то не будет меня, и след совсем затеряется. И знаю-то я очень мало...]Андрей Бикетов: О своем, о женщинах, о судьбах[Тебя нежно трогает под лампой ночной неон, / И ветер стальной, неспешный несет спасенье, / Не выходи после двенадцати на балкон - / Там тени!]Леонид Яковлев: Бог не подвинется[жизнь на этой планете смертельно опасна / впрочем неудивительно / ведь создана тем кто вражду положил / и прахом питаться рекомендовал]Марк Шехтман: Адам и Ева в Аду[Душа как первый снег, как недотрога, / Как девушка, пришедшая во тьму, - / Такая, что захочется быть богом / И рядом засветиться самому...]
