Рассказ американского писателя русского происхождения (увезли из Питера в 12 лет) Гари Штейнгарта (Gary Shteyngart), который я вычитал в "Нью-Йоркере" от 2 сентября 2002 года, привлек меня - как читателя - язвительным выворчиванием наизнанку всех русских и особенно петербургских культурных мифов, а как переводчика - насмешливой стилизацией под язык "великой русской литературы XIX века" (уж не знаю, насколько удачно мне удалось это передать). Но самое главное - не сразу можно сообразить, что этот рассказ есть ни что иное, как приквел к гоголевскому "Портрету" - ведь в нем речь идет о новорусском банкире, которого автор прямо называет "ростовщиком" и который заказывает непризнанному молодому гению свой портрет, чтобы обрести бессмертие - а не об этом ли идет речь у Гоголя? К тому же фамилия художника Чартков, и он, вопреки реальности, придает заказчику еврейские черты (у Гоголя, как мы помним, у старика на портрете тоже "бронзовое лицо" и "азиатское платье").
Дебютный роман Штейнгарта "Записная книжка русского дебютанта" (The Russian Debutante's Handbook) был достаточно заметен в США - про него говорили, (и совершенно правильно говорили), что в нем впервые, вслед за американскими китайцами, индусами, латиноамериканцами итд - обрели свой голос американцы с русским бэкграундом. По-русски он тоже выходил, и я о нем, в ипостаси рецензента, отписался. Но, откровенно говоря, мне кажется, что рассказ ему удался лучше, чем большой роман - в последнем всё-таки слишком много советско-еврейско-американских рефлексий и истерикования.
Как бы там ни было, рассказы Штейнгарта стали печатать в самых престижных американских журналах, а недавно он выпустил свой второй роман - "Абсурдистан", в котором нашел отражение его опыт работы в некоммерческом негосударственном американском фонде в Баку.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
