П О И С К

ОТЕЦ  МАКАРИЙ  ПРОТИВ  ЗОМБИ

Крест на груди отца Макария засиял яркими, празднично мигшающими малиновыми огоньками.

Макарий нажал на спрятанную в распятии кнопку и услышал механически-ровный, сопровождаемый лёгким металлическим отзвуком голос.

"Срочное сообщение".

Впрочем, слова эти механический абонент произнёс тоном, более уместным для использования оного в автоматической рассылке по задолженности за коммунальные услуги.

С тем же равнодушием автоинформатор продолжил, с лёгкостью заезженного граммофона перескочив сразу на середину сообщения: "...в результате заражения святой воды в церкви Николая Угодника и последующего окропления прихожан деревни Миндюкино распространилась эпидемия... симптомы... покраснение глаз и отсутствие мозговой активности... работа желудочно-кишечного тракта и хватательная активность, а так же агрессивное поведение..."

Автоинформатор всхлипнул, неожиданно проявив несвойственные машине эмоции, и замолк, заглушённый медно-раскатистым звуком гонга.

- Макарий! - воззвал по интеркому епископ.

- Слушаю, отец Ферапонтий, - скромно отозвался священник.

- Тут чёй-то хитро накрутили в сообщении, - смущённо покряхтывая, сообщил епископ. - Я тебе по-простому скажу: на твои Жилконцы зомби идут. Прямиком от Николы, от Миндюкино и Зарайска. Разведывательные дроны засекли колонну на грунтовке, километрах в пяти от тебя. Идут медленно, но упрямо... Сволочи! У себя попов сожрали, до тебя добираются. Ты уж там...

- Понял! - отчеканил Макарий.

И добавил уверенно:

- Дальше меня не пройдут! Но пасаран, как говорил Спаситель!

- Ты древнееврейский знаешь? - подозрительно осведомился епископ.

- Это по-гречески, - соврал Макарий.

Ферапонтий посопел недовольно.

"Зря это я" догадался Макарий.

- Ты с учёностью этой - осторожней, - посоветовал епископ. - Учёные вон - мертвяков плодят, так что и по дорогам не проехать. А нам разбираться?

Помолчал немного.

Макарий знал, что епископ - мужик отходчивый. Главное теперь, чего-нибудь по-латыни не ляпнуть...

- Справишься? - спросил, потеплев сердцем епископ.

- А как же! - заверил его Макарий. - Арсенал всегда при мне.

- И то хорошо, - повеселел Ферапонтий. - Ведь подмоги-то у меня нет...

Крякнул.

- В отпуске все. Эта...

Крест запищал по-цыплячьи.

- Благослови тебя... сам знаешь кто... Конец связи!

Макарий ворвался в избу, крикнув на ходу:

- Ставни закрывай!

Матушка повернула рычаг, и металлические ставни с грохотом рухнули, перекрывая окна.

- Беда какая? - осведомилась матушка Глафира, доставая из-под лавки "Ремингтон".

- Зомби шастают, - как мог, объяснил отец Макарий, надевая на рясу бронежилет.

Матушка всплеснула руками, едва не задев прикладом лампу.

- Ахти, страсти-то какие! В прошлом-то годе с кладбища один повадился шастать, так ты его...

Она перекрестилась.

- Три дня ловил! - с гордостью сказал Макарий, надевая поверх бронежилета сплетённую из кожаных ремней конструкцию с кобурами и креплениями для гранат.

- А сколько потом закапывал! - добавила матушка и перекрестилась.

- Этих - не буду, - уверенно сказал Макарий, передёргивая затвор "Глока".

Подбежал к стене и, ткнув пальцем досочку, глянул в открывшуюся бойницу.

- Идут? - деловым тоном осведомилась Глафира.

Макарий махнул в ответ.

- Жди, как же! Не придут они так быстро, они же зомби.

Глафира отложила ружьё, прислонив стволом к стене.

- Выдумают же слово... А коли так, отец разлюбезный, так может и отужинать пока? Даром что ли готовила?

И кивнула в сторону печки.

Макарий, зажмурившись и почесав подбородок, засопел в ответ.

- Давай уж! - подбодрила матушка.

- Давай, - согласился, наконец, поп.

Вообще-то кушать перед боем он не любил. Ни к чему было желудок нагружать, да и врачи не рекомендуют.

Но с матушкой не поспоришь.

За ужином матушка, как обычно, подробно пересказывала семейные и деревенские новости.

- Фёдор к Антаресу полетел, - сообщила она.

Макарий наморщил лоб.

- Фёдор, Фёдор... Это какой-такой Фёдор?

Глафира, вытянув руку, не больно ткнула ему пальцем в лоб.

- Большой, да без гармошки! Эх, Макарушка, горе с тобой! Три года к тебе малец бегал, всё по храму помогал. Да в хоре пел две зимы... Всё в семинарию рекомендации просил.

Макарий пожал плечами.

- Да много их было, пацанят этих. Всех не упомнишь... И дал я ему рекомендацию?

Глафира посмотрела на него с жалостью.

- Фёдор, мил мой муженёк, в дальнем космосе служит. Второй год уже. Я про то тебе ещё в прошлом году говорила, да и в этом - раз пять. И что на хорошем счету у начальства, и про тебя часто вспоминает. Говорит, будто никому ты в помощи не отказывал, и многих ребят к делу пристроил. А Фёдор-то теперь реликварий на Антарес повёз. Цельный...

Глафира замерла на мгновение, пожёвывая губы.

-...цельный комплекс строить будут. Три церкви, как игрушки! Он мне эти... голограммы показывал. Прямо так, в воздухе...

Глафира правой рукой очертила круг, не выпуская при этом чайшку с чаем, отчего Макарий боязливо подвинулся вдоль по лавке.

- В воздухе - и храм возник! В дела-то!

Отец Макарий обострённым слухом уловидл с улицы дальний шум.

Приглушённый, мерный топот.

- А ещё,.. - разошлась было матушка.

Но отей Макарий, дунув на керосинку, зажал ей пальцами рот.

И показал на бледно-синий тонкий луч, пробивавшийся сквозь незакрытую амбразурную щель.

Глафира понятливо кивнула в ответ.

Макарий, изогнувшись змеино и втянув живот, медленно сполз с лавки.

Однако неснятый бронежилет, хоть и облегал чёрным кевларом плотно поповскую фигуру, однако же топорщился предательски по краям и нижнею пластиной царапнул звучно по столешнице.

"Теряешь хватку, отец" шепнула Глафира замершему попу.

Макарий, отматерившись мысленно, выждал с полминуты и, убедившись, что незваные гости не стали ни ускорять движения, ни изменять его ход, стал действовать по заранее обдуманному плану.

"К бойнице" шепнул он матушке, передавая ей "Ремингтон".

И добавил: "Прикроешь"

Сам же лёг на спину и, вытянув руки с зажатыми в них стволами ("Глоком" и Ярыгиным) пополз по полу к задней двери, выходившей в небольшой, самолично Макарием насаженный сад.

Пышно разросшиеся кусты сирени скрывали эту дверь, что в сложившихся обстоятельсвах была крайне удобно.

Оглядев в последний раз перед выходом диспозиция и убедившись, что матушка, как и положено, на огневом рубеже, отец Макарий в резком кувырке выбросил ноги вперёд, рывком выбивая дверь и, подскочив в воздух, в тройном затяжном сальто полетел через весь сад, на ходу непрерывно ведя огонь по зомби, упёршимся в забор и тупо мычащим в ответ на губительные выстрелы.

И краем глаза заметил, как спелыми арбузами лопаются головы зомбаков от метких матушкиных выстрелов.

Повалившиеся снопами зомби тяжестью тел снесли забор и по их хлюпающему, кровоточащему мясу нежить полезла протяжно мычащими толпами.

Отец Макарий, непрерывно перемещаясь по саду, косил их из двух стоволов, быстрыми и слаженными движениями меняя обойму за обоймой, всё явственнее ощущая, как раскалённым металл начинает жечь и пузырить пальцы.

Матушкин "Ремингтон" тяжело и раскатисто ухал, пробивая толпу зомби крупнокалиберными зарядами.

И вдруг - осёкся и замолчал.

"Патроны кончились" догадался Макарий.

- В погреб, матушка! - отчаянно закричал он, налетая на толпу и на кастетный манер разбивая пистолетами черепа.

Отбросил дымящиеся и окровавленные стволы, он выхватил из запасной кобуры Стечкин - и разом выпалили обойму в сунувшихся было к главному входу зомбаков.

Затвор щёлкнул, выбрасяывая гильза.

- Эх-ма! - выкрикнул Макарий, забивая шипящий ствол в рот сунувшемуся к нему зомби.

Отец Макарий, уводя зомби от дома, кинулся вглубь сада.

Резко остановился возле розовых кустов, крутнулся - и кинул одновременно две блеснувшие отлетающими чеками гранаты.

И, перелетев через куст, укрылся от плеснувших ало-жёлтыми зарницами разрывов.

Встал, фыркая и отряхиваясь от земли и покрошенного мяса, и с лёгкостью птицы полетел к сараю.

В сарае схватил Макарий висевшую на гвозде косу и, взяв её наперевес, снова ринулся в бой.

Зомби тем временем успели разбрестись по саду, затерявшись между кустов и стволов древесных, так что убивать их стало совсем затруднительно.

Отец Макарий неустанно гонялся за ними, догнав же - взмахивал косой, снося голову.

Вскоре весь сад оказался завален подрагивающими в агонии зелёно-серыми телами.

Последнего отец Макарий догнал в самой глубине сада.

Зомби полз вдоль клубничной грядки, облизывая белым языком ремонтанные ягодки.

- На тебе! - завопил Макарий, втыкая острие зомбаку в спину.

Зомби с удивлённым видом завёл руки за лопатки, вытянутми пальцами пытаясь дотянуться до стали.

Потом завыл обиженно и помер.

- Так тебе и надо, - наставительно заметил Макарий.

Впрочем, вскоре Макарий понял, что это зомби был не последний.

Последний ждал его дома.

Последний зомби был крупный, пузатый и выл нараспев, царапая ногтями крышку погреба.

Макарий с разбегу ударил его сложенными ладонями по загривку.

Зомби всхлипнул, качнулся и посмотрел обиженно на Макария.

- Досифей! - поражённый, воскликнул Макарий.

Зомбаком был Досифей, настоятель храма Николы.

Конечно, бывший настоятель.

И бывший Досифей.

Теперь же - просто безмозглый монстр.

Монстр братски раскрыл объятия и пошёл на Макария.

- На! - завопил Макарий и ударил его ногой в заколыхавшийся живот.

Досифей всхлипнул, булькнул горлом, но продолжил ход.

- Ах, так?! - крикнул разъярившийся Макарий.

И резким ударом снизу подсёк зомби, вышибив ему коленную чашечку.

Бывший Досифей заныл жалобно и упал на колени.

- А это - добавка! - злорадно прокричал Макарий и, обезумев от ярости, сорвал распятие и вбил его в горло захрипевшему монстру.

"Коль славен наш Господь в Сионе..." пропело распятие и, мигнув напоследок, отключилось.

- Из-за тебя надо будет новую рацию заказывать, - заявил Макарий, пнув затихающего зомбака.

- Жива ли, матушка? - поинтересовался Макарий, проходя мимо погреба.

- Живу, батюшка, - ответил погреб. - За кадушкой с огруцами спряталась. Страсти-то какие!

- Кончились страсти, - доложил Макарий. - Выходи уж...

Тем же вечером Макарий по телеграфу отправил шифровку в канцелярию епископа.

"Срочно Секретно.
Нападение зомби отбито, все уничтожены. С нашей стороны потерь нет.
Есть материальный урон, прошу решить вопрос о компенсации в соответствие с прилагаемой сметой.
Ввиду присутствия среди нападавших аспида и недоучки Досифея смею предположить, что причиной отравления святой воды с последующим возникновением эпидемии зомбирования было применение оным и ныне покойным Досифеем контрафактных комплектующих для приготовления вышеупомянутой освятительной жидкости, а так же применение несертифицированного оборудования для синтеза святого гидроксида водорода.
Сто раз его, гада, предупреждал и просил не экономить, так вот же - допрыгался!
Каждому семинаристу известно, что крыло летучей мыши и помёт жаб для освящения нельзя покупать на чёрном рынке, а синтезаторы святости нельзя приобретать у индийских коммивояжеров.
Да что теперь...
Прошу решить вопрос с компенсацией.
Сад жалко.
О. Макарий"

Ответ из епархиального управления пришёл без задержек.

"Объявляю благодарность.
В компенсации отказано.
Ферапонтий"

"Сволочь" подумал отец Макарий.

И пошёл спать.

© Александр Уваров, 2013-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2013-2024.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Айдар Сахибзадинов. Жена [Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...] Владимир Алейников. Пуговица [Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...] Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..." ["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...] Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа [я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...] Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки [где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...] Джон Бердетт. Поехавший на Восток. [Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...] Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём [В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...] Владимир Спектор. Четыре рецензии [О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.] Анастасия Фомичёва. Будем знакомы! [Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...] Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога... [Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...] Анна Аликевич. Тайный сад [Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...] Читайте также: Ольга Андреева. Свято место | Андрей Бычков. Я же здесь | Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" | Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике | Надежда Жандр. Театр бессонниц | Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... | Игорь Муханов. Тениада | Никита Пирогов. Песни солнца | Елена Севрюгина. Когда приходит речь. (О книге Алексея Прохорова "Не одинокий рай") | Ольга Суханова. Софьина башня | Лана Юрина. С изнанки сна | Сергей Главацкий. Апофеазко | Татьяна Горохова. "Мне фамилия моя всегда мешала..." | Стихи, растущие из жизни | Михаил Ковсан. Время