ВНИМАНИЕ! Следующий далее текст содержит описания из области сексуальных отношений и ненормативную лексику. Если вас шокируют подобные темы и выражения, рекомендуем вернуться к оглавлению "Словесности"!
ПРЕДИСЛОВИЕ К КНИГЕ
Перед вами тот нечастый случай, когда название абсолютно соответствует случаю: стихи Генриха Тумаринсона действительно охальные.
Но талантливые.
Помимо мастерского стихосложения, талант этот проявился в отсутствии ханжества. Сие заслуживает отдельного уважения, потому что большую часть жизни Генрих Тумаринсон прожил там же, где и мы - в стране, где рабов называли ударниками труда, гениев - отщепенцами, но назвать жопу жопой не решался почти никто.
Нас делили на гегемонов и попутчиков, на врагов народа и перековавшихся, на физиков и лириков, на партократов и демократов, - а на мужчин и женщин мы делили себя сами. Втихаря, под угрозой профкома, парткома и обвинения в аморалке.
Чтобы публично признать, что именно в этой аморалке и заключены радость и проклятие человеческой жизни, надо было дожить до седин, как сделал автор этой книжки.
Сделал - от души, хотя как раз душа в книжке упоминается реже некоторых частей тела. Но ведь в литературе важно не слово, а то, что к этому слову привело.
Итак...
"Немолодой интересный мужчина - Генрих Тумаринсон - хочет познакомиться с читателем (лучше с читательницей). Удовольствие гарантируется".
У Геродота
Есть такие строчки: - Философов
Гетеры уважали
И рядом с ними
Часто возлежали,
А Диоген
Грешил с гетерой
В бочке
И утверждал,
Что это бесподобно...
За Диогена
Просто неудобно.
Как мог он
До такого докатиться,
Дойти в быту
До форменного жлобства?
А, может, он считал:
- К чему удобства,
Когда так замечательно
Хотится!
Ответов в жизни
Меньше, чем вопросов.
А, знаете,
Наверно, прав философ
И, если вы
Действительно в ударе,
Все состоится
Даже в бочкотаре.
Елена Мудрова (1967-2024). Люди остаются на местах[Было ли это – дерево ветка к ветке, / Утро, в саду звенящее – птица к птице? / Тело уставшее... Ставшее слишком редким / Желание хоть куда-нибудь...]Эмилия Песочина. Под сиреневым фонарём[Какая всё же ломкая штука наша жизнь! А мы всё равно живём и даже бываем счастливы... Может, ангелы-хранители отправляют на землю облака, и они превращаются...]Алексей Смирнов. Два рассказа.[Все еще серьезнее! Второго пришествия не хотите? А оно непременно произойдет! И тогда уже не я, не кто-нибудь, а известно, кто спросит вас – лично Господь...]Любовь Берёзкина. Командировка на Землю[Игорь Муханов - поэт, прозаик, собиратель волжского, бурятского и алтайского фольклора.]Александра Сандомирская. По осеннему легкому льду[Дует ветер, колеблется пламя свечи, / и дрожит, на пределе, света слабая нить. / Чуть еще – и порвется. Так много причин, / чтобы не говорить.]Людмила и Александр Белаш. Поговорим о ней.[Дрянь дело, настоящее cold case, – молвил сержант, поправив форменную шляпу. – Труп сбежал, хуже не выдумаешь. Смерть без покойника – как свадьба без...]Аркадий Паранский. Кубинский ром[...Когда городские дома закончились, мы переехали по навесному мосту сильно обмелевшую реку и выехали на трассу, ведущую к месту моего назначения – маленькому...]Никита Николаенко. Дорога вдоль поля[Сколько таких грунтовых дорог на Руси! Хоть вдоль поля, хоть поперек. Полно! Выбирай любую и шагай по ней в свое удовольствие...]Яков Каунатор. Сегодня вновь растрачено души... (Ольга Берггольц)[О жизни, времени и поэзии Ольги Берггольц.]Дмитрий Аникин. Иона[Не пойду я к людям, чего скажу им? / Тот же всё бред – жвачка греха и кары, / да не та эпоха, давно забыли, / кто тут Всевышний...]
