|
ТОТ САМЫЙ ЛЕЛЬ
Свое предисловие я хотел начать фразой: "Сутулов-Катеринич похож на быка". Потом почувствовал её двусмысленность, граничащую с общеупотребительной феней, и засомневался. Но когда прочитал его "Соло для саксофона", понял, что не ошибся. Там, в числе многочисленных уподоблений - от "фараона Рамзеса Второго" до "степного паслёна" - поэт сам себе проставляет клеймо: "Испанский бык".
Итак, не отменяя собственного умысла, я всего лишь корректирую первоначальное: Сергей Сутулов-Катеринич - испанский бык современной русской поэзии. Не важно, что этот бык мечется в загонах приграничного Ставрополя, а не на стадионах Москвы.
Согласитесь, испанский бык - это бык без кольца в носу, непременно разъяренный и раненый, несущий на своих рогах красную насмешку тореадора, а на загривке - жалящие бандерильи. Не стойте у него на пути, ежели растравили:
Я врагам насолил.
И они расстарались на славу.
За войною - война:
"Обезумел сражаться с толпой?!"...
Короли подворотен
горазды топтать на халяву,
Покупая попутно
Чукотку, Байкал и "Плейбой".
|
И не улюлюкайте, видя, как множатся раны на теле испанского быка. Это раны набычившейся любви:
Я буду слагать, сколько сможется,
По строчке стихи, пока дышится!...
Шепчи осторожно, заложница:
Снежинками вышита ижица.
|
Даже в двойной фамилии поэта - тот самый бык, разъяренный и раненый. Сутулов (бык), а Катеринич (сплошное ранение, нежность к "снежинками вышитой ижице"). Даже внешне, при первом знакомстве с Сергеем, - недоверчивость во взгляде и - вздрагивающие, трепещущие, округляющиеся ноздри. Кажется, Сутулов-Катеринич вслушивается и вглядывается ноздрями. Испанский бык.
Поступь стиха - такая же: тяжелая, вихревая, азартная. Сверхнапряжение звука, которое не то что бы русской поэзии незнакомо (Пастернак, Кирсанов, Вознесенский, Соснора), но все-таки, если взять столбовую её дорогу, то встречающееся на том пути не как тройка с колокольчиками-бубенчиками, а, чего доброго, как тот же испанский бык. Впрочем, Сутулов-Катеринич сам признается в "инородности", обогащающей его на русских путях:
В жилах столько кровей -
ставлю в паспорте прочерк.
Из фамилий коктейль.
Но упёрта родня.
В жизни столько смертей -
полусерб, полудойче...
"Ты - русак! Это - факт", -
убеждают меня.
|
А он и не отрицает, что русак. Вернее, дикоросс. Такого звания-сословия, записи в незримом паспорте Сергей был удостоен в числе сорока авторов глубинной России, чьи творения увидели свет в книге "Дикороссы. Приют неизвестных поэтов", которая вышла в московском издательстве "Грааль" в 2002 году. Пожалуй, дикороссы (а таких по раздрызганной нашей державе наберется ого-го!), растущие беспризорно и, стало быть, неокультуренно, могли бы составить самую мощную общественную силу нынешней России, запали их единением некий продвинутый тать, поелику они - потомки ватаги Ермака, вольницы Степана Разина, бунтарей Емельяна Пугачева и, наконец, сподвижников Нестора Махно (во многом оболганная фигура - недаром его так сочувственно описал Есенин)...
Когда-то Андрей Вознесенский в "Разговоре с эпиграфом" обмолвился: "Мы будем драться за молодняк". Увы, за молодняк никто не дрался. Слоями десятилетий он оставался дикорастущим. Никто не дрался за Сутулова-Катеринича, которому зашкалило уже за пятьдесят и который только-только по-настоящему выходит к читателю. Ох, совсем недаром он назвал эту книгу "Азбука Морзе". Своими чёткими, ритмическими, почти наважденческими "точками-тире" Сергей и сейчас словно пытается докричаться до "читателя, советчика, врача" (Мандельштам), обрести внятность собственного жизнепребывания. Услышат ли?..
Привыкшие к обэкраненным хохмочкам одностиший или к набитым колодкам мнимой речевой целомудренности - вряд ли. Стихи Сутулова-Катеринича оглушают. Оглушают бетховенской электропроводностью - человеку неподготовленному нужно постоянно справляться со своим раздражением, делая усилие над преодолением этой мощи. Ещё бы! Одни названия чего стоят: "Камертон: проверка слуха № 10051952", "Попурри на тему запятой", "Портрет жены художника на фоне пейзажа "Лань и лунь"... Я думаю, это идет от смешения жанров и видов, где лирика соединяется с музыкой, живописью и кинематографом. А если учесть, что Сергей окончил сценарный факультет ВГИКа и по его работам снято немало документальных лент, тогда многое в поэтической поступи Сутулова-Катеринича становится на свои места.
Раздражение преодолено - и творения далеко не провинциального ставропольца окупают сторицей, а некоторые пронзают навылет, как, например, "Небо в разную погоду", "Ижица и заложница", "Райский ад", "Баллада об учтённых дураках и уцелевшем друге", "Лель и его секрет".
Всё, что хотел сказать,
Двадцать тому назад
Лет и, конечно, зим
Выдохнул.
Надерзил,
Опережая день,
Год и постылый век,
Этих и даже - тех
(Звания помнить лень)...
Гномы библиотек,
В детский впадая грех,
Метят их хренотень.
|
В этом смысле фигура Сутулова-Катеринича - знаковая, символическая, если не симфоническая. "Надерзившие с опережением", не услышанные и отторгнутые Родиной, не пожелавшие участвовать в её "меченой хренотени", они от "хренотени" ушли в тень и, казалось бы, навсегда замерли и застыли ("Стар я и бестолков, //Чтобы стихи стеречь").
Конечно, наблюдая, как на стихотворческих подиумах резвится "племя младое, незнакомое", они устами Сергея со стоической горечью могут только и вымолвить: "Вовремя нужно сметь //Главные песни петь, //Ну, а потом - скучать...". Однако, вдосталь наглядевшись, как старомодные слёзы за редким исключением сходят на нет с лиц "племени младого, незнакомого", но, кажется, утратившего чутьё и вкус к фанатическому звуку и не по годам скучающего, вдруг оживают, заспиртованные паноптикумы, потому что, кроме них, пожалуй, уже никто не поделится секретом "мудрого, но пьяного Леля": "Звуки живут в слезах".
Поэт Сергей Сутулов-Катеринич - тот самый Лель.
Юрий Беликов
Махатма российских поэтов
23 сентября 2003 года
P.S. Потом уже, после написания этого текста, я случайно сверил собственное представление о моём герое как "испанском быке современной русской поэзии" с личной его зодиакальностью. Оказалось, Сутулов-Катеринич - Телец, родившийся 10 мая. "Значит, вдвойне бычара", - радостно подумал я и с опаской посторонился...
Смотрите также: Ярослав Тарбеев, "Емеля, на печи кочующий" - "Трибуна", 20.10.2004
Читать/заказать книгу на Книжной полке "Словесности"
Азбука Морзе
Сборник стихов
ISBN 5-87580-095-X
Автор предисловия и редактор книги:
член Русского ПЕН-центра, член Союза российских писателей,
член Союза журналистов России,
лауреат ряда литературных премий Юрий Беликов.
Художник: Татьяна Литвинова.
Вёрстка, дизайн, техническая редактура: Владимир Шатский.
Корректор: Татьяна Ковалёва.
© Сергей Сутулов-Катеринич, текст, 2005.
© Татьяна Литвинова, оформление, 2005.
Общий тираж 2.500 экземпляров.
Книга выпущена при участии:
редколлегии международного журнала "Сетевая Словесность";
редакции общероссийской газеты "Трибуна";
издательства "Юркит".
Отпечатано в типографии ООО "Ставропольбланкиздат".
|
| НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ" |
|
 |
| Андрей Бычков. Человек знака [Как обычно некто не знал, что ему делать, забывал, что сделать хотел, вроде бы решал и снова застывал в своей нерешительности. Вдруг обнаруживал себя...] Владимир Буев. Обнять не обнятое [Репортаж с первого из вечеров, посвящённых 11-летию арт-проекта "Бегемот Внутри".] Изяслав Винтерман. "В неразбавленной воде, в глубине песка" [Все линии вдруг стянутся к одной, / соединятся в непредвзятой точке. / И жизнь, и смерть стоят на проходной – / я предъявляю пропуск на листочке...] Дмитрий Мальянц. На распахнутых ладонях [Февральским снегом падают века, / На антресоли в банках бродят вишни, / Останутся ржаветь в черновиках / Простые незатейливые вирши...] Лана Яснова. Из прошлого в настоящее [Владельцам небогатого улова, / нам так привычна рыбья немота / и вера, что сумеет правда слова / сравниться с правдой чистого листа...] Михаил Поторак. Шары, светящиеся в темноте [Наверное, это моменты, когда я бываю необъяснимо счастлив, разлетаются вот такими шарами, и в них заводятся отдельные какие-то маленькие миры...] Татьяна Горохова. "Я не жду, когда красота спасет мир, я активно ее сохраняю" [Обнаженка притягивает. Однако современные люди со своим культом одежды, с вечной погоней за модой закрывают свою суть – свои тела...] Дмитрий Аникин. Царь Эдип [Беда большая. Мор великий в Фивах. / Ходил слепец пророк узнать, за что / такое нам. И в храме объяснили: / есть, дескать, нераскрытое убийство...] Илья Будницкий. После оттепели [Всё это – свет, но ты живёшь в тени, / Проходит жизнь в неслышном промежутке, / Со всех сторон огни, огни, огни – / И многие пугающи и жутки...] Александр Заев. Акварели [Жизнь безоблачна и блаженна, / когда дождь омывает крышу, / тихо в окна стучит и в стены, / и я только вот это слышу...] |
| X | Титульная страница
Публикации: | Специальные проекты:Авторские проекты: |
|
