Словесность

[ Оглавление ]







КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


Наши проекты

Книжная полка

   
П
О
И
С
К

Словесность



АДАМ И ЕВА В АДУ


 


      ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

      Не гасите Вечные огни
      И имён не трожьте полустёртых.
      Помните, что в памятные дни
      Это пламя собирает мёртвых.

      С тёмной и безвестной стороны
      В час, как успокоится округа,
      Сходятся солдаты той войны,
      Видимые только друг для друга.

      Знать, не всё осталось позади,
      Если к прежним тянутся пределам -
      Кто в х/б с дырою на груди,
      Кто в комбинезоне обгорелом.

      Редкими медалями звеня,
      Выйдут к обелиску в старом парке,
      Сядут у гудящего огня,
      Выкурят привычно по цигарке.

      Помолчат и скроются в тени,
      Где тысячелетья тихо тают...
      Не гасите Вечные огни.
      Мёртвые такого не прощают.

      _^_




      МОДИЛЬЯНИ РИСУЕТ АХМАТОВУ...

      Модильяни рисует Ахматову.
      Крут и нежен изгиб бедра.
      Поцелуи на коже матовой
      Не успели сгореть с утра.
      С покрывала запястье сброшено,
      Смята простынь, узка кровать...

      Долго, долго любовное крошево
      Будут оба перебирать.
      Будут души их пальцами памяти
      Вновь тревожить мгновения те,
      Что остались в парижской замяти,
      B монпарнасовой суете,
      Где на трёх по четыре гения
      - ах, какие и трость, и бант! -
      Где в абсенте ищет прозрения
      Каждый новый босх или дант.

      Столько глав у любого романа,
      Сколько их любовью дано.
      Возвратится в Россию Анна,
      Амедео женится - но
      Дрогнет строчкой горестно-нежной
      Стих её через много лет.
      У него вдруг линией прежней
      Отзовётся чужой портрет.

      Много бед у века двадцатого
      Уготовано им... А пока
      Модильяни рисует Ахматову.
      Смята простынь, кровать узка...

      _^_




      ОКНО

      А вечер был как долгий крик,
      Чёрт знает, как был вечер долог.
      Обложки надоевших книг
      Торчали с надоевших полок.

      Полы скрипели иногда,
      У лампочки желтело око,
      И глухо кашляла вода
      В простывшем цинке водостока.

      Там, на дворе, болтался март,
      А может, и ноябрь... Впрочем,
      Был ход часов, как норов карт,
      И неожидан, и неточен.

      И было бы совсем темно,
      Но, светом на маяк похоже,
      Горело дальнее окно! -
      Но и моё горело тоже...

      И кто-то тоски на дне
      Смотрел сквозь темень и ненастье
      На дальний свет в моём окне
      И думал про чужое счастье.

      _^_




      ЛУНА

      Ущербный лик не выплывет во мраке,
      Не явится из дали голубой -
      Как Мефистофель в образе собаки,
      Из ничего возникнет надо мной
      Над крышами домов, над тополями,
      Над тишиной, над тысячами лет
      Виденье ночи с рваными краями.
      Но свет его... Ах, боже, что за свет!

      Внимать и думать суждено пока мне,
      Я к тайне приникаю не дыша:
      Откуда у изглоданного камня
      Взялась заворожённая душа?
      Душа как первый снег, как недотрога,
      Как девушка, пришедшая во тьму, -
      Такая, что захочется быть богом
      И рядом засветиться самому...

      _^_




      АДАМ И ЕВА В АДУ

      Сто бомб багровыми усмешками
      Мир превратили в прах и пыль.
      Планета стала головешкою
      Диаметром в семь тысяч миль.

      Её клубящиеся живностью
      Селенья, воды и леса
      Огнём и радиоактивностью
      Война убила в полчаса.

      Мир умер. Лишь в часы безлунные,
      Не видимы ничьим очам,
      Два призрака, навеки юные,
      Здесь проплывают по ночам.

      Бесплотны и как будто сказочны,
      Через оплавленный бетон
      Легко, капризно и загадочно
      Скользят во тьме она и он.

      Их шелест - о чудесном августе
      И о блаженном сентябре,
      О светлом мире, полном радости,
      О поцелуях на заре.

      Не ведают две тени белые
      Ни бед, ни боли, ни тревог.
      И что им небо обгорелое,
      Где вместе с миром умер Бог?

      _^_




      ТИТАНИК

      Было всё - и кнут, и пряник...
      По ухабам вод
      Дней моих плывёт "Титаник",
      К айсбергу плывёт.
      За кормою волн угрюмых
      Чёрная гряда,
      А на палубах и в трюмах
      Люди и года.

      Здесь воспоминаний стая,
      Добрых и плохих,
      Здесь и призраков хватает,
      И ещё живых.
      Здесь я памяти-поклаже
      Страж и рулевой.
      Всё, что пе́режил и на́жил, -
      Всё моё со мной.

      Волны раздвигаю грудью,
      Жилами звеня.
      Знаю, айсберг, это будет:
      Ты найдёшь меня.
      Мы уйдём, двойник и странник,
      К разным полюсам:
      Каждый сам себе "Титаник",
      Айсберг - тоже сам.

      Но за дымкой поворота,
      За пределом льда,
      Может быть, ещё мы кто-то -
      Музыка, звезда...

      _^_



© Марк Шехтман, 2020-2025.
© Сетевая Словесность, публикация, 2020-2025.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Алексей Смирнов. Где стол был яств: и Доктор Энгельгардт. Два рассказа [Бритая Маковка толкнула Косички, качнулись Банты. Лиза и Коля – октябрята, но без пяти минут пионеры – остановились и завороженно уставились на сутулого...] Елизавета Григ. Сима [Эта необыкновенная история началась в соловьиную ночь – в самое подходящее время для всех необыкновенных историй на свете. Говорят, не поют соловьи, они...] Яков Каунатор. Кто же ты есть, как тебя звать... (Булат Окуджава) [Формула рождения стихов Булата Окуджавы до чрезвычайности проста: взгляд, восприятие; чувство; осмысление...] Андрей Коровин. Из книги "Любить дракона" (2013) Часть II [стать его сталкером / проводником / в новый мир / вещей букв людей / взять на себя ответственность / за его судьбу...] Татьяна Куземцева. И надеяться, и любить... [Как бесполезны дни – благословенны ночи, / И горести мои завязли между строчек. / И разве кто спасёт? А впрочем, что за дело... / Пожалуй, это всё...] Екатерина Вольховская. Чёрный пёс и другие [Кто разберёт их – о чём говорили / Девочка с куклой ночами под пледом? / Кукла любила глазами и бантиком, / Девочка – голосом, тихим и тёплым.....] Никита Николаенко. Взгляд обывателя [По прошествии нескольких недель я стал задаваться вопросом – а что же тогда произошло в тот жаркий день и происходило ли что-то стоящее на самом деле...] Владимир Буев. Пять рассказов о судьбах крымских татар в обрамлении прелюдий и ноктюрнов [Репортаж с творческого вечера писателя Шевкета Кешфидинова. Литературно-музыкальная композиция Шевкета Кешфидинова и Зеры Джемиловой, посвященная Крыму...] Зина Виноградова. Одна сплошная исповедь [Презентация книги Макса Батурина (1965-1997) "Гений офигений" в рамках проекта "Бегемот Внутри" в Малаховке.] Валерий Горюнов. Пиратская летопись о времени и себе (О книге Матвея Цапко "Экранка") [...как в любой летописи, записанные события и воспоминания постепенно выцветают и становятся неясным гулом прошлого, но у нас все равно остаётся недоступный...] Александр Хан. Созерцание и размышление (о стихах Александра Разина и Дарии Солдо) [Отзыв о стихах участников 103 серии литературно-критического проекта "Полёт разборов" Александра Разина и Дарии Солдо.]
Словесность