ХОЧЕТСЯ ХЭППИ-ЭНДА
И СКАЗАЛ ГОСПОДЬ
...И сказал Господь, мол, вот вам Земля, берите
И ходите по ней, блуждайте, как в лабиринте,
Открывайте что-то, плодитесь, рыбачьте, сейте,
Расставляйте силки на тварей моих и сети,
Как себя, любите ближних своих и дальних,
Побивайте врагов-супостатов, берите дань их,
Будет голубь питаться плодами, и плотью кречет -
Ничему это на Земле не противоречит,
Ибо вы мои, вместе с вашей святостью и грехами,
Вместе с богатством, с бедностью, с мыслями, с потрохами,
Со щитом, на щите, пешком или на коне,
Выход из лабиринта один - ко мне;
Для царя ли во злате, для подлого ли раба
Стены рухнут, когда прозвучит труба.
_^_
ЛОДКА
В глубине души хочется хэппи-энда, но
В этой жизни, видимо, не дано
Ни испить уже пронесенной чаши,
Ни пожать плоды взошедшей, и не начавшей
Расцветать любви... Нет, слышно, как рифы скребут по дну,
И любовная лодка вот-вот доживет одну
Жизнь, быструю, бешеную, хмельную...
Разве может любовная лодка прожить иную?
Нет другого пути на веку на её коротком,
И никто не ставит крестов погибшим любовным лодкам...
Повторяешь, как заклинание - не люби...
Ke sera - sera. What will be, will be.
_^_
АВАРИЯ
Он общедоступен как Мона Лиза,
Бронзов, как яйца клодтовского коня,
Он классика, точно "виллис" времен ленд-лиза,
Всеми обласкан, захвален, зализан,
И вообще он не про меня.
Он завтра в Омске, во вторник - в Нижнем,
Пищат студентки, трещит от оваций зал,
Но в полдень я буквально столкнулась в книжном
С ним, настоящим, а не тивишным,
И даже не помню, что он сказал,
Что было написано на футболке...
Он любит футболки - об этом писали в Elle.
Но он подошел к магазинной полке,
Снял томик своих стихов,
Подписал, заплатил, и - ёлки! -
"На память о нашей аварии, мад'муазель".
Он разведен, ему сорок, живет под Тверью,
Я знаю о нем все - для этого есть соцсеть.
Но вот посмотрю на томик - и глупо верю,
Что может судьба иногда ошибаться дверью,
И хочется выпить для храбрости, окосеть,
Еще раз внимательно перечитать досье,
Набрать его номер... "Я ваша Авария, мсье".
_^_
MELANCHOLY
Иных уж нет, а те далече,
И утро с грустью о былом...
Несостоявшаяся встреча
Болит, как старый перелом,
Витает в воздухе осеннем,
Под едкий дым и крепкий чай
Даря тягучим воскресеньям
Неизъяснимую печаль...
О нет, не сплин высоколобый -
Почти телесная нужда
В тебе и в том, что быть могло бы,
Но не случится никогда.
И будет тихий тайный омут,
И сад, что некому стеречь,
И жизнь в тиши знакомых комнат,
И призрак встреч.
_^_
БОГ МОРЕЙ
Все однажды произойдёт без слов.
Загорелая кисть устанет сжимать весло,
Он ругнётся беззлобно, мол, чёрт, куда меня занесло,
И видавшая виды шлюпка уткнётся в берег.
На груди распахнётся рубаха... О, бог морей -
От льняных волос до татуированных якорей.
Ты затерянный остров, а он воплощённый Грэй,
Магеллан, Марко Поло, Колумб и Беринг.
Ты забудешь тут же, что ветер иссяк, что родник иссох,
Просто сделаешь шаг навстречу, когда он выпрыгнет на песок,
Подойдёт и посмотрит глазами, зелёными, как лесок
На краю лагуны... И, опьянев от зова,
Ты не вспомнишь больше, кто он, кто ты,
Задыхаясь от восхитительной немоты
Покорённой земли, ни сапог не ведавшей, ни мотыг,
Где под небом бескрайним лагуна светится бирюзово.
_^_
НИ ВОЙНЫ, НИ МИРА
ни войны, ни мира, ни жертв, ни пленных
ни страстей вожделенных, ни строк нетленных
пара прежде щедрых шальных вселенных
превратилась в желчных и злых сквалыг
электронных сетей, телефонных линий
истощился пир, опустел триклиний
призрак счастья мелькнул, точно хвост павлиний
и в саду эдемском нездешний иней
серебрит стволы
ни войны, ни мира... однако, полно
театральные стоны оставим порно
чтобы в стену лбом колотить упорно
мы с тобой давно уже не юнцы
купидон-чичероне взыскует платы
так снимай же, мой рыцарь усталый, латы
станем рушить, жечь, поступать в пилаты
и рубить концы
_^_
ХЬЮСТОН
...В общем, Хьюстон, у нас, по всему, проблемы.
Этот чертов апрель жжет контакты и окисляет клеммы.
Пару циклов назад были если не на Земле мы -
То уж точно на безопаснейшей из орбит.
А теперь нас куда-то уносит, трясет, знобит,
И приборы сошли с ума.
То есть, Хьюстон, я здесь сама
Виновата. Не может быть виноватым
Тот, кто каждым словом влияет на каждый атом,
Тот, кто повелевает моим килоджоулям, герцам, ваттам
Делать так, а не эдак... Зима все дальше,
Звезды ближе, не так это страшно даже,
Если неотвратимо... О, Хьюстон, дай же
Знак, приказ, черт возьми, сигнал...
Только не говори, мол, девочка, я же тебя не гнал
Из объятий прекрасной зимы в апрельские страсти, да?
Слышишь, Хьюстон, у нас беда...
_^_
СЛОИ
На мониторах вихрем вертятся дали звездные, глади водные,
Смерть стучит косой по обшивке, радостно пришепетывая:"Свои".
Неуправляемый шаттл входит в плотные,
Атмосферные, до боли родные, земные, в пепел сжигающие слои.
Хьюстон, черт побери... Тишины тревожнее
не было в моих динамиках отродясь.
Колесница небесная, но не натянешь вожжи, и
Не остановишь... И рвется связь.
Хьюстон, экран становится матовым,
Боль в побелевших костяшках, кто-то кричит "держись!"...
Но я уже чувствую каждым атомом,
Как из тела уходит жизнь.
Непорочная смерть, что слаще иных зачатий,
Рай, о коем ты слышал от тех, кто там не был сам...
Оставляя огненный след на темном радарном чарте,
Вниз несется звезда по твоим алеющим небесам.
_^_
ЗЕРКАЛА
Ты наряжаешь ёлку. Которую?
Полноте, не считай, не помни.
Так и осталась девчонкой-оторвою -
Мальчики, мандарины, пони,
Жизнь в городишке с речонкой затхлою,
Ты и тогда - на Арбат бы, в ГУМ бы...
Зеркало криво, и вы пузатые
В нем, неумелые губы - в губы..
Мать предрекала долю шалавью,
И оказалась права отчасти.
Стиви Уандер выводит I love you
Из телевизора. Вот и всё счастье,
И не безмужие даже - бездружие,
Шутки про возраст "прощай, оружие"...
Зеркало, свет мой, скажи, не скрывая...
Зеркало ровное. Жизнь кривая.
_^_
НЕ АССОЛЬ
глаза у него раскосые чуть восточные
губы несдержанные точные
сам он бронзов гладок точён
вот ведь не думала ни о чём
оступилась рухнула провалилась
жизнь короткая штука подруга
скажи на милость
сколько в ней горячих ночей
и прохладных утр
на рассвете край неба
оттенка розовый перламутр
он бежит по тропинке к прибою
как бог морской со своей доской
грациозен порывист и босоног
твой мужчина твой мальчик
твой ангел демон
совсем ещё сосунок
маменькин сынок
если мир театр
то он последний звонок
если мир завод
то он безотказный станок
он твоя белая полоса
твои алые паруса
что с того что ты
давно уже не ассоль
если он на вкус
пекан и морская соль
если он вулкан
покорный твоим рукам
если лето тянется долго
сродни векам
если ты беззаботна
счастлива и легка
целый мир не стоит
того золотистого волоска
что щекочет губы твои
у его пупка
_^_
TALENTUM
"Сначала разбей стекло с помощью кирпича..."
Первым делом прислушайся. Нужно поймать сигнал.
Если он есть - фиксируй, определяй тональность.
Если есть челка - в глаза, если очки - то на нос.
Ты генерал армии букв, ты капеллан, каптенармус.
Если солдаты обуты, одеты, отпеты - армия спасена.
Буде сигнал устойчив - можно вести войска,
Строить в каре, в колонны, или менять местами.
Здесь не летят мгновения пулями у виска.
Не потеряв в боях ни единого волоска,
Шествуй победно или беги исчерканными листами...
Путь этот для тебя не будет никем измерен,
Если сигнал был, и этот сигнал был верен,
То на одной из ижиц, фет или, скажем, йот
Время, твой вечный противник, тебя найдет.
_^_
Я ПИШУ О ЛЮБВИ, ДЕТКА...
Я пишу о любви, детка, и это чертовски сложно,
Мудрено, непривычно и даже страшно, как оказалось.
Если эта игла с дурманом в тебя никогда еще не вонзалась,
Постарайся ее избежать. И, покуда можно,
Обрубить концы, сжечь мосты, уничтожить завязь,
Как дитя в утробе, ничем не мучась и не терзаясь.
А иначе утро - душ, тренажерка, мюсли,
И биение сердца, и неотвязность мысли,
Мол, смогу ли, справлюсь, не убоюсь ли
Убежать с ним однажды на остров далекий, мыс ли,
И приливная нежность, предутренняя бессонность,
Неизвестная ранее невесомость...
Как же все это больно, огромно, ново,
Будто ада нет на земле иного,
Будто пропасть, и ты, качаясь, стоишь у края,
И в тебе ни единой клетке не нужно иного рая.
_^_
ТЬМУТАРАКАНЬ
Я перестала спорить. Нравится - издевайся.
Строй из себя актрису. Хоть ходи колесом.
Темно-синим экраном старенького девайса
Гаснет за окнами вечер, все погружая в сон.
Я перестала думать. День, как подол, подобран,
Лишь бы не зацепиться, не разорвать бы ткань.
Вечер не будет томным. Утро не станет добрым.
Не перестанет скалить зубы Тьмутаракань.
Я перестала верить. Сказки легли в кладовку.
Боги вернулись в книжки или ушли в экран.
Можно итожить что-то или глядеть подолгу,
Как ты играешь бога
В зеркале по утрам.
_^_
НАЧАЛО ВСЕГО ВО МНЕ
Началом всего во мне было слово, и слово было любовь,
Со всем присущим ему хороводом трепетов, снов и магий.
Затем было чудо сродни умножению рыб, хлебов -
Способность писать любовь, водя пером по бумаге,
Набивая ли в телефоне подобие муравьиных троп
В любой толпе, где бетон, стекло, и не видно неба над головами,
В любом уголке америк, азий или европ,
На любом языке... Стихи - это запись любви словами,
Это сад Господень, который нельзя ограждать, стеречь,
Он открыт всем прохожим, тенист и богат плодами,
Это ветер цветущих долин, обращенный в речь,
Это сладкий грех, живущий во всякой Еве или Адаме,
Свет и мрак, зачатые в сердце и выход ищущие вовне...
И еще раз слово, что было началом всего во мне.
_^_
ВСЕЛЕННЫЕ
Если, как ты говоришь, мы вселенная, то, что случилось с нами,
Можно вполне описать законами всяких термодинамик.
У меня в руках Полозкова и чашка, у тебя Ортега-и-Гассет.
Как бы страсть ни горела, однажды она погаснет.
Тишина между нами стынет, холод тягуч и жуток.
Исчерпались запасы тепла, арсеналы обычных шуток.
За окном другая вселенная улиц, деревьев и старенького трамвая
Продолжает нестись в темноте, нагреваясь и остывая.
_^_
|