Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность



НЕ О ЖЕНЩИНЕ, НЕ О МУЖЧИНЕ...


 


      * * *

      Не о женщине, не о мужчине
      поэтическая строка,
      а о ком-то в иной личине,
      неизвестной в миру пока.

      Это зверь, которого кормим
      своей плотью и кровью жил,
      это голос загробный горний,
      что над бездной в ночи кружил.

      Это то, что в душе клокочет
      и сражается, как инь-янь,
      возникает когда захочет
      и уходит куда ни глянь,

      то скрываясь в подземной глуби,
      то летая поверх голов...
      Мы не знаем, кого мы любим.
      Не найти подходящих слов.

      Это вырвано из контекста,
      из печёнок, из потрохов.
      И себе не находишь места...
      Иль находишь – внутри стихов.

      Не суди моё поведенье,
      это что-то во мне само.
      Я мираж, твоё сновиденье,
      ненаписанное письмо.

      _^_




      * * *

      И был Дюймовочке не нужен
      ни жук, ни жаба и ни крот,
      а только тот, кто сердцу сужен,
      кто из цветка берёт свой род.

      На крыльях ласточки воскресшей
      иль на небесном скакуне
      она влетит в края, где брезжит
      жизнь, не сгоревшая в огне.

      Где ждёт её улыбка эльфа
      с глазами цвета бирюзы,
      и платье свадебное с шлейфом,
      и крылышки от стрекозы.

      _^_




      * * *

      Одинокая нота сороки,
      как у Клода Моне на холсте...
      Что на жизни пустынной дороге
      принесёт мне она на хвосте?

      Многоцветные света оттенки,
      вкус и запах морозного дня...
      Новизна незатейливой темки
      прописалась в душе у меня.

      О сорока моя белобока,
      одинокой провинции страж,
      что с тобою не так уж убога,
      ибо ты оживляешь пейзаж.

      Мимолётная нота природы,
      отзвучавшее чистое ля,
      растворившись в небесных воротах
      и печаль мою не утоля.

      _^_




      * * *

      Опять неспокойно сердечко
      трясясь над своею сумой,
      как слишком бурливая речка,
      что не замерзает зимой.

      Никак до сих пор не уймётся.
      Какой ни терзал бы содом,
      лишь только отчаянней бьётся,
      но не покрывается льдом.

      Порой разрываясь на части
      в надежде на светлую весть,
      и бьётся, как блюдце, на счастье,
      которое где-то же есть.

      _^_




      * * *

      Но мы не вместе, но мы не вместе...
      Я Серая шейка с подбитым крылом.
      Душа не на месте, душа не на месте.
      На прежнем месте она, на былом.

      Нежизнь в несмерть переходит плавно...
      А я тебя вижу во сне как в кино.
      Займи мне место за самым главным,
      скажи, что я там стояла давно.

      С души к ногам опадают крылья,
      ей больше не нужен этот наряд.
      Любимое тело как клад зарыли,
      поэтому "кладбище" и говорят.

      Поёт и плачет моя жалейка,
      от сердца к сердцу стремясь напролом.
      Я, как упрямая Серая шейка,
      к тебе долечу и с одним крылом.

      _^_




      * * *

      Мне жалко дня, что по сходням
      уходит в глухую мглу.
      Пока его звать "сегодня",
      держу его как могу.

      Хватаю его за полы,
      пытаюсь запечатлеть.
      Но он ускользает голый,
      тесна ему эта клеть.

      В руках моих остаётся
      обрывок его плаща,
      а день надо мной смеётся,
      небесную щель ища.

      И только листок свидетель,
      где строчек моих разбег –
      о том, как тот день был светел,
      ушедший, как ты, навек.

      _^_




      * * *

      Ты не звонишь мне просто так,
      а только если есть причина.
      А у меня причин до ста,
      но в сущности одна – кручина.

      Как можно не любить с утра,
      друг друга так не понимая...
      О жизнь, ты мне уж не сестра,
      вода на киселе седьмая.

      Пусть в мире я никтым-никто,
      но одиночества коросту
      пробьёт порой хотя бы то,
      что ты звонишь мне так не просто.

      Хватаю трубку за бока,
      как за рога быка отважно.
      – Привет – привет! Пока – пока!
      Поверь, мне это очень важно.

      Одна страна, один район,
      и этот вечер так не вечен...
      – Алё, ты здесь? Приём, приём...
      Ну отвечай же, человече...

      _^_




      * * *

      С тобой на мейле или сервере
      мне неуютно как на севере.
      И совершенно всё напротив –
      когда глаза твои напротив.

      По телефону голос прячется,
      словами только обозначится,
      но как звучит он мне весомо,
      когда его я слышу дома.

      Что было в замысле и помысле –
      покроют заросли и поросли.
      А мне увидеться в отраду
      живьём, воочию, взаправду.

      _^_




      * * *

      Остановка наша: кладбище.
      А за ней уже моя.
      Я бы, может, пожила б ещё,
      если б я была не я.

      Я верна себе как "Отче наш...",
      и хожу, хожу вокруг...
      Как-то вдруг всё это кончилось.
      Начиналось тоже вдруг.

      Исцеление последует
      без рецептов и больниц.
      А потом опять потребует
      дозы голоса, ресниц.

      Вот билет счастливый порванный.
      На, себе его возьми.
      Цифр слева-справа поровну.
      Где же счастье, чёрт возьми.

      Ничего уже не сбудется,
      и души напрасен труд.
      И трамвай уж не заблудится,
      неизменен мой маршрут.

      Ничего не будет поровну,
      сколько там ни колеси.
      Просто мне в другую сторону
      или вовсе на такси.

      _^_




      * * *

      И глаза твои почужели,
      и слова обросли бронёй.
      Неужели же, неужели
      мне казались они роднёй.

      Мир худой худосочный замер.
      Но другим бы он быть не мог.
      Мой воздушный песочный замок
      на амбарный закрыт замок.

      _^_




      * * *

      Ручейку не дано породниться с морем,
      как беспечной улыбке с солёным горем.
      Ты с планеты иной, из другого теста,
      из чужого авторского контекста.

      Мезальянс, нестыковка, смешенье стилей,
      то, что нам небеса бы вовек не простили.
      Ангел в ад низвергнется, черти же – в омут...
      И поэтому режу тебя по живому.

      _^_




      * * *

      Вдруг пронзит похожесть линий,
      мимолётное лицо...
      Озарит мой день тоскливый
      мимолётное словцо...

      Так от мига и до мига
      по земле меня ведёт
      то, что было, то, что мило,
      что ещё произойдёт.

      Лучшего уже не будет,
      мёда с губ твоих не пить.
      Среди праздников и буден
      мне одной теперь любить.

      Но спасибо, ах, спасибо,
      Бог или не знаю кто,
      что на свете так красиво,
      что сама люблю зато.

      _^_




      * * *

      Я не твой человек, ты не мой человек,
      пропасть вкусов, времён и корней.
      Отчего ж так близка эта складка у век
      и улыбки чужой нет родней.

      Не рифмуются вместе декабрь и май,
      не слагается общий коллаж,
      и порой я твоя моя не понимай,
      только, жизнь, не замай эту блажь.

      Ей, не знающей уз, кроме ветреных муз,
      забывающей запах рубах,
      одиночество сладким казалось на вкус,
      если имя твоё на губах.

      Пусть кружусь в этом вальсе осеннем одна,
      и на счастье исчерпан лимит.
      Разделяет нас бездна всего, но она
      так прекрасна, что сердце щемит.

      _^_




      * * *

      Дорога моя убога.
      День призрачен и летуч.
      Кривая усмешка Бога,
      сверкнувшая из-за туч...

      А вера, любовь, надежда –
      в загоне, в тисках, в узде.
      Беда моя безутешна,
      и ты неизвестно где.

      _^_




      * * *

      Я соляным столпом застыла,
      глядя назад.
      Вы видите лишь мой затылок,
      а не глаза.

      Уже мне ноги Лета лижет,
      а вы вдали.
      И мне уже до неба ближе,
      чем до земли.

      И жизнь не более огарка,
      сходя на нет,
      но нету более подарка,
      чем этот свет.

      _^_



© Наталия Кравченко, 2022-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2022-2024.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Андрей Бычков. Я же здесь [Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...] Ольга Суханова. Софьина башня [Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...] Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" [Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...] Надежда Жандр. Театр бессонниц [На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...] Никита Пирогов. Песни солнца [Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...] Ольга Андреева. Свято место [Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...] Игорь Муханов. Тениада [Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...] Елена Севрюгина. Когда приходит речь [Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...] Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике [Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...] Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... [У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...] Лана Юрина. С изнанки сна [Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]
Словесность