Словесность

[ Оглавление ]







КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


Наши проекты

Конкурсы

   
П
О
И
С
К

Словесность




КАК  УМЕР  Я  И  КАК  ЗАЧЕМ-ТО  ВЫЖИЛ...
(О стихах Андрея Ханжина)


...написанное в тюрьме показывает вам, что ад - дело рук человеческих, ими сотворённый и укомплектованный. И в этом - ваша перспектива вынести его... Вообще же, в тюрьме выжить можно. Хотя надежда - это как раз то, в чём вы меньше всего нуждаетесь, входя сюда; кусок сахара был бы полезней.

Бродский 


Думается, тема "Поэт и тюрьма" еще найдет своего вдумчивого исследователя. Он, этот исследователь, начнет не иначе как с "Баллады повешенных", бегло посочувствует Камоэнсу, далее, допустим, заглянет во глубину сибирских руд, помянет узника Рэдингской тюрьмы. Ах да, Назым Хикмет, Муса Джалиль там, то-се. Конечно, Жан Жене, куда без него. Еще кто-то.

Вторая половина двадцатого и двадцать первый в России дают гипотетическому исследователю новую пищу для размышлений. Ссыльный еврейский юноша, впрочем, в этой вашей Норенской отнюдь не бедствовавший. Переросток Савенко, вылепивший из своих отсидок отдельный предмет для самолюбования. Витухновская, которую мутная история с веществами, как это часто бывает, в глазах многих сделала страдалицей режима и затем подняла до уровня властительницы некрепких умов - беспесды хороший старт, жаль, тексты от этого лучше не стали. Константин Парамонов, после опыта "Крестов" неожиданно соскочивший с отличных стихов на отличную прозу. И кто-то еще.

(Двадцатый и двадцать первый породили в России другой феномен - поэт-вертухай. Генеалогия восходит к Слуцкому, но этот по крайней мере всю оставшуюся жизнь мучительно боролся с внутренним "мусором" - и победил. Сегодняшние поэты-вертухаи - бывшие и действующие судьи, прокуроры, начальники колоний, менты, санитары психушек, весь, короче, обслуживающий персонал - чувствуют себя как никогда комфортно, душевных терзаний не испытывают, пишут стишки о Боге и царе, родной природе и бабе под водочку. Предел мечтаний - стать модератором какого-нибудь некрупного поэтического сайта или куратором локального литературного мероприятия. Здесь их натура разворачивается в полный рост.)



***

Андрей Ханжин отбывает срок за убийство. Андрей Ханжин - колоритнейшая фигура в истории сибирского рока, сподвижник Ника Рок-н-ролла, второй вокалист группы "Коба", собеседник и собутыльник многих других не менее легендарных деятелей. Только вот уже довольно давно по причинам, которые не нам и не здесь обсуждать, длинные волосы, собранные в хвост, сменил короткий зековский ежик.

А помимо всего этого Андрей Ханжин умудряется вести живой журнал - понятия не имею как, может быть, через друзей на воле, а может, это и вовсе фейк - и писать стихи, а вот это уже не фейк ни разу.

В таких случаях всегда есть опасность впасть в совсем дурной тон, поддаться отрицательному обаянию времени и места, где пребывает автор. Сказать какую-нибудь ерунду про окровавленные куски исковерканной жизни. Эти бесконечные перечисления через запятую, эти исступленные медитации на ускользающие детали бытия, это задыхающееся "жить, жить" чуть ли не в каждом тексте.

Наш предполагаемый исследователь так делать не будет. Наш исследователь бесстрастно задокументирует простой факт: сегодня поэт Ханжин сидит на зоне (вариант: внутренней зоне духа) и пишет оттуда стихи о Родине и любви. Метафора слишком хороша и страшна, чтобы не подыграть. Точка и абзац.

Само существование стихов Ханжина оспаривает и подтверждает постулат уже упомянутого Бродского, что в заключении лучше всего пишется проза, потому что "монотонный язык тюремной определённости поэзия находит враждебным порывистой природе стиха" , ведь "сутью любого хорошего стиха является конденсация, скорость" . Время в этих тюремных стихах остановлено и сжато до пугающей, избыточной осязаемости, и это как раз тот избыток времени, компенсирующий недостаток пространства, о котором говорит нобелевский лауреат в первых строках своего эссе.

Другое дело, что поэт и тюрьма - две в принципе несходные противоположности: абсолютная свобода и абсолютное подавление. Будучи насильственно соединенными, они дают ту обжигающую, черную и ядовитую, как чифир, смесь из зековской сентиментальности, рокенрольной безбашенности и безжалостной трезвости умудренного своими ошибками человека, каковой являются стихи Андрея Ханжина.



* * *

Поэт сидит в тюрьме. Тюрьма сидит в поэте.
Он по уши в дерьме, он хуже всех на свете.

Он вроде бы убил, а может быть, ограбил.
Ах, до чего любил играть он против правил.

И лето, и зима проходят мимо кассы.
А в нем самом тюрьма и неизбывный карцер.

И не помрешь во сне, и заднего не врубишь.
Над шконкой на стене - портрет Татьяны Друбич.

За эту чепуху,
за девочку за эту
прости как на духу все косяки поэту.

А.С. 06.08.10




© Алексей Сомов, 2010-2024.
© Сетевая Словесность, 2010-2024.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Эльдар Ахадов. Баку – Зурбаган. Часть II [Эта книга не-прощания с тобой, мой Баку, мой сказочный Зурбаган, мой город Ветров, город осеннего Бога с голубыми глазами небес.] Яков Каунатор. В своём отечестве пророк печальный... [О жизни, времени и поэзии Никoлая Рубцова. Эссе из цикла "Пророков нет в отечестве своём..." / "Всю жизнь поэт искал свою Пристань, Обрёл он...] Рассказы участников VI Международной литературной премии "ДИАС" [Рассказы участниц казанской литературной премии "ДИАС" 2024 Любови Бакановой, Александры Дворецкой и Лилии Крамер.] Полина Орынянская. Холодная Лета, горячие берега [Следи за птицей и закрой глаза. / Ты чувствуешь, как несговорчив ветер, / как в лёгких закипает бирюза / небесных вод и канувших столетий?..] Александр Оберемок. Между строк [куда теперь? о смерти всуе не говори, мой друг-пиит, / зима, крестьянин торжествует, а мачта гнётся и скрипит, / но надо жить, не надо песен ворью...] Полина Михайлова. Света – Ора [Этот новый мир ничего не весил, и в нём не было усталости, кроме душевной...] Марина Марьяшина. Обживая временные петли (О книге Бориса Кутенкова "память so true") [В попытке высказать себя, дойти до сути ощущений, выговорить невыговариваемое, зная, что изреченное – ложь – заключается главное противоречие всей книги...] Александр Хан. Когда я слушал чтение (о стихах Юлии Закаблуковской) [Когда я слушал чтение Юлии Закаблуковской, я слушал нежное нашептывание, усугубляемое шрифтом, маленькими буквами, пунктуацией, скобками, тире...] Юлия Сафронова. Локализация взаимодействий [Встреча с поэтом и филологом Ириной Кадочниковой в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри". Тенденции развития современной поэзии Удмуртии.] Татьяна Мамаева. Игра без правил [Где нет царя, там смута и раздор, – / стрельцы зело серьёзны, даже слишком, – / Наш царь пропал, его похитил вор / немецкий мушкетер Лефорт Франтишка...]
Читайте также: Эльдар Ахадов. Баку – Зурбаган. Часть I | Галина Бурденко. Неудобный Воннегут | Владимир Буев. Две рецензии | Ольга Зюкина. Умение бояться и удивляться (о сборнике рассказов Алексея Небыкова "Чёрный хлеб дорóг") | Александр Карпенко. Крестословица | Андрей Коровин. Из книги "Пролитое солнце" (Из стихов 2004-2008) – (2010) Часть II | Елена Севрюгина. "Я – за многообразие форм, в том числе и способов продвижения произведений большой литературы" | Виктория Смагина. На паутинке вечер замер | Елена Сомова. Это просто музыка в переводе на детский смех | Анастасия Фомичёва. Непереводимость переводится непереводимостью | Владимир Алейников. Моление в начале ноября | Ренат Гильфанов. Повод (для иронии) | Татьяна Горохова. Живое впечатление от Живого искусства (Духовное в живописи Александра Копейко) | Наталья Захарцева. Сны сторожа Алексеева | Надежда Жандр. "Чусовая" и другие рассказы
Словесность