Русь моя нежданная, странушка бездомная,
Матушка желанная, изнутри огромная!
Карты я раскладывать - пикушка на пикушке.
Что судьбу загадывать? - лихушко на лыкушке!
Провожала из дому мужика румяного...
Нету белобрысого, нету окаянного,
Словно он, как зернушко, в прорвушку завеялся,
Словно он в туманишке, серенький, рассеялся.
- Как хоть звали? - Славушка.
- Ждешь-то сколько? - С осени.
Все смотрю с пригорочка, все-то мерзну, босая.
Ой, не видно Славушку, ой, погибну девушкой!
Не воротишь Славушку, не привадишь денежкой.
Ой, по презентациям, Русь моя цыганская,
Мой миленок Славушка, видно, пьет шампанское
Из стакана мятого, с бульками, как с горюшком.
И течет шампанское носиком и горлушком.
Но рожденные сердцем горячим слова
На устах застывают холодным узором...
1986 г.
Ты опять у окна ни жива, ни мертва.
Ты опять полыхаешь немым разговором.
Раскаленные сердце рождает слова,
Но уста покрывает морозным узором.
Зачарована вьюга. Она, как змея,
Пляшет ночь напролет за окном под сурдинку.
Слава Богу, что ты - это больше не я.
Отойди от окна! Замолчи, невидимка!
Не позволю тебе опрометчиво так
Щеголять перед вьюгой тоской примитивной,
Всю влюбленную суть изливая во мрак.
Будь наивной, но будь... по-иному наивной,
Не кидайся на пламя - беги от огня!
И священные знаки читать не умея,
Ты узоры свои сохрани для меня, -
Для меня сбереги свои крылья, Психея!
1998 г.
Цветы - не дети. На прогулке
Не теребят они за юбку.
Они не надувают губку,
Настырно требуя конфет.
Когда с ромашкой каждой Бог
Ведет интимный диалог,
Не приставай к цветам, поэт!
Напрасно снег. А мне казалось,
Он выпадет - хандра пройдет.
Мне так зимой легко писалось...
И улетала лет усталость,
Когда рождался в лужах лед.
Сейчас мне хочется тепла
И постоянно лета, лета...
У вдохновенья нет секрета,
Теперь я точно знаю это,
Теперь я это поняла!
Оно рождается незримо
В холодных низких небесах
И падает все время мимо,
Пока терзают нестерпимо
Меня, сцепившись, боль и страх.
Мы с точки зрения бульвара
Вообще, наверное, не пара.
Но что нам было до того,
Когда в ажурах будуара
Бросались в волны пеньюара
(Тогда казалось, моего).
Когда впивалось тело в тело,
Помада на плече блестела,
И вяз в ней локон золотой,
Мы оба выглядели смело.
Но я бы спорить не посмело
За сердце женское с тобой!
Семён Каминский: Урюк[- Он живой, - как-то очень чётко проговорила она, не обращая внимания ни на Гришку, ни на тарелки, ни на урюк, и показала зажатую в руке бумажку, - видите...]Ирина Фещенко-Скворцова: Музы Рикарду Рейша - самого таинственного гетеронима Фернандо Пессоа[Рикарду Рейш - гетероним или "маска" Фернандо Пессоа (1888-1935) - португальского писателя с глубочайшим философским мышлением, тонкого лирика...]Татьяна Парсанова: На черно-сером бархате небес[Опять от доводов рассудка / Сбегает легконогий сон. / Но... Сердце, обнаженно-чутко, / Пьёт соловьиный перезвон...]Светлана Чернышова: Не Одиссея[Когда одна по отмелям брожу, / Я всюду артефакты нахожу. / К примеру, вот - потрепанный, как ялик, / Причалил к пирсу крохотный сандалик...]Михаил Ковсан: Повзрослевшие сказки[Тяжело жилось Кощею Бессмертному. Где жилось? Это не так уж и важно. Как жилось - гораздо важней...]Владислав Кураш: Каждому своё[А началось всё с того, что однажды Андрюша зашёл ко мне и целый вечер рассказывал о своём старинном друге, который десять лет назад вместе с родителями...]Сергей Славнов: Календарь погоды[Пока по дворам, сползая с невзрачной почвы, / разом взахлеб врываясь в ручьевый бег, / твой позапрошлый снег отбывает почтой - / в сторону устья...]Сергей Слепухин: Лосев - Неаполь[Любви и смерти достается тело, / душа лишь гость, подмена невозможна, / безветрие и ласковое море / иною кистью в путь её зовут...]
