|
Словесность: Поэзия: Сергей АлександровНародно-автобиографическая Сергей - воробей, Не гоняй голубей, Не гоняй глухарей Не гоняй егерей. Ты вообще не буянь, Как последняя пьянь, Ты ж не рвань и не дрянь, Ты же видел Шампань, Ты же видел Лион Через спальный вагон. Сквозь предутренний сон Видел Лиль и Дижон. Ты ж учился в ESA*. Всех поносишь в глаза, Голосуешь лишь "за" И заходишь с туза. Ты почетный друид, У тебя важный вид, Знатен ты и мастит И в быту сибарит. Ты не ешь колбасы. Ты же носишь усы, Из Парижа трусы, Из Женевы часы... Что же ты прохиндей, Негодяй, лиходей, В грош не ставишь людей, Гонишь прочь голубей. Москва, январь-июнь 1996 * Ecole superieure des affaires * * * Я забуду, как кружит меня кутерьма Только ночь разольется в тиши как сурьма. Только лепет и шелест травы-камыша О тебе мне напомнит словами кроша... Эта странная фраза "Да будет восход!" Этот взгляд понимаемый наоборот. Эти руки, которые манят меня, Этот голос, как будто "Коня мне! Коня!" Как по пристани сумрачной дождь моросит, И ложатся сплетаясь слова на гранит, И лозою цепляясь за профили крыш, Я прицелюсь и крикну, ты только услышь! Что дождями размыта надсадная трель, Третий год, не сменяясь, стоит мой апрель, Но дрожат над асфальтом скелеты кустов... Я к тебе как к приливу навечно готов. Это странная музыка - вальс на стерне, Пробудилась с тоски неизбывной во мне Из горячего воска и тьмы ледяной Непорочной, непрочной, но вечно одной. Комариный невроз самолетного сна, Или табу, которое вносит весна - Эта фраза, дождусь ли ее впереди: "Не люблю. Не хочу. Не тебя. Приходи!" 8 апреля 1998 г. Пермь Гори огнем стезя Матфея - Счета, доходы, звон монет, Когда поутру, пламенея, Во мне рождается сонет... Над Трифигищево светает. Подул мне в форточку эфир, Зипун фалдами отлетает, И каплет по усам кефир. Ужо троллейбусы грохочут, Гоня рогами облака, В овраге школьница хохочет Свежа, светла, как мох легка. Уже зовет гудком коротким Жуиров бар на карамболь, Но удаляясь франтом кротким, Я глух как нижний си бемоль. Меня гнетет стезя Матвея - Когда бы Левий был поэт, Избрал дорогу бы "левее", Хотя "левей" на свете нет... Ну не беря жуиров в счеты. Все ивы плачут (c'qu'on appelle), Судьбы крутые повороты Проворный метит мне апрель, Как метит Эрос легкокрылый Попасть стрелой как бес в ребро, La noce покуда не укрыла В железа, в злато-серебро. Покуда, нос пенсне увесив, Спешу как Левий по грехи, Мне Эрос мысли куролесит Как мох ворсисты и легки. Смущая школьниц старших классов Лучей снопами из пенсне, Хожу как гоголь ловеласом По тротуарам в сладком сне. Вокруг троллейбусы грохочут, Апрель поднявши на рога. Стезю стрелою Эрос точит - Стезя теперь не дорога. Не дорога в бюро дорога, Когда на школьниц взор меча, Вскипая мыслью понемногу, Шагаю арии мыча, Себя пытаясь стиснуть в руки - В хомут, в оковы-железа, Что рвут на части смеха звуки, Что чист у школьниц как слеза. Гори огнем в бюро дорога... Сегодня путь пойдет левей. Я грязь с сандалий у порога Стряхну, как делал Л.Матвей, Чего ему Сын человека (Один, который без греха Прожил, того в начале века, Который первый от Р.Х.) Сам завещал. Но, Боже правый, (Тот от кого пошло Р.Х.) Нас Ты ведешь, а не Лукавый, Стезею сладкого греха, Как будто Эрос легкокрылый, Нагой, языческий, но милый... Но я отвлекся. Счистив грязь, Вхожу в кабак провинциальный, Названьем "Halle" не смутясь, Уместным здесь как звон кандальный. Все на местах здесь, между прочим - Халдеи, бабочки, хрусталь, Фаянс, лосось на блюде сочный, Жюльен, анчоусы, кефаль, Для антуражу фруктов ваза, В которой словно райский сад Бананы, фиги, гроздь топазов - Из под Гренобля виноград. Ну и конечно вилки, ложки Оно понятно и ежу... Сижу, балдею понемножку, На контро-дам'с в пенсне гляжу. И между мясом по саксонски, И стаканом "La Veuve Cliquot" (Ну вру конечно из пижонства) Себя почувствовал легко - Как будто Эрос легкокрылый, Как Демис Руссос - сбросив вес, Забыл и офис свой постылый, И НДС, и ГНС... В разгаре день, покинув "Halle", Один по городу брожу И напеваю трали-вали, И в магазины захожу. Иду налево и направо, И в парк и в сквер, и на бульвар, И в степь, и в лес иду - в дубраву... (Куда несет? Какой кошмар!) Я выхожу к замерзшей речке, Где поутру в овраге смех, Такой веселый и беспечный, Мне спутал планы как на грех. Но что уж грех - моя работа. И сам я мытарь - раб тельца... Все норовлю поймать кого-то - Менялу, продавца, дельца... Живите с миром, нынче роздых Для вас по поводу весны. Струит флюиды вешний воздух, В которых смех и сладки сны, Конечно Эрос легкокрылый Со всей своей небесной силой, И водосточных труб орган... Ах, ветер вольный - хулиган. Уж вечереет. Руки зябнут. Пора мне что ль идти домой, Стишок в альбоме накарябать, Попить чайку и на покой. Весна - как много в этом звуке Для сердца чуткого слилось. Господь свидетель - сладкой муки И мне отведать довелось. Но я то враль, мой дом корчма, Столовка, угол в пирожковой, Средь сброда, хамовья и чма И мой fauteuil - топчан сосновый. Шучу, конечно... 25 февраля 1997 г. Уфа Вечернее Садитесь дети к папе ближе, У папы много разных книжек Припасено для вас! Чтоб до утра спалось вам сладко, Обзор устроит папа краткий И прочитает по порядку Один-другой рассказ. Про то, как в зной Снегурка тает, Как Мойдодыр, грязнуль ругая, Ударил в медный таз, Как царь Кощей над златом бредит, Как Маша едет на медведе, И князь Гвидон царевну Лебедь От чародея спас. Бианки, Пушкин, Паустовский, Ключевский, Байрон, Мережковский Для дочек и сынков. Достанет папочка из шкафа, С природной грацией жирафа, Все что сложили Фет и Кафка, И Симеон Барков. Ужо кометы в небе блещут, Одеты инеем трепещут За окнами кусты, Вещает папа монотонно, Листая опус многотомный, И смежить веки хочет сонно, Закрой глаза и ты. Но папе впрочем, все едино, Что баял сказочник старинный, И как сюжет загнул... Какой там дядя светских правил, Куда король полки направил, И кто с колом сидел в дубраве - Лишь только б ты уснул. Ему ведь тоже спать охота, А завтра рано на работу Бежать скорей-скорей... И вот глаза он закрывает, Вздыхает, тянется, зевает, И инкунабулу роняет - Его объял Морфей. В своих кроватках дремлют дети. И тишина на целом свете - Неслышен улиц гул, Погас фонарь, затихли песни, И в мире все спокойно если, Ваш папа, сидя в мягком кресле, Без задних ног уснул. 28 марта 1997г. Москва * * * Чижик-пыжик, где ты был, С кем дружил, кого любил, Что читал, во что играл, От чего в ночи страдал? Стих - неправда, сказка - ложь, Вышел месяц, вынул нож. Как за речкой пастушок В костяной дудел рожок, Не овечек подзывал, В поле бурю поднимал. Сказка - ложь, да в ней намек - Притуши-ка фитилек! У меня миленка три - Оба кислые внутри. Село солнце за бугор, Глушит с Месяцем "Кагор". Стих - неправда, сплошь обман - Солнце пило "Бюракан". Шел я лесом, слышу крик, Ухом к почве я приник, Как приник, так и лежу, Оторваться не можу. Эх, дорога - пыль, туман, Все вокруг сплошной обман. Птичка гнездышка не вьет, Девка на косу плюет. Я замаялся совсем, Третий день не пью, не ем. Эх, дорога - как река, Потону наверняка. Черный ворон как конвой Над моею головой, Но заметь, и над твоей Ни хуя не соловей. Чижик-пыжик, где ты был, Ты над чьим челом парил? Ярославль 10 сентября 1996г. * * * Роскошеств избегаю я земных, Но не стяжаю и богатств духовных, Чуждаюсь также я забав любовных, Как, впрочем, и любых каких иных. Но одного излишка я не прочь, Когда темнеет от Пахры до Рейна В большом бассейне белого портвейна, Встречать обворожительную ночь. Сиянье звезд дробится по волне, Молчанье все окрестности объяло, И теплый бриз морской как одеяло, И существа портвейнные на дне... Я в глубину янтарную гляжу - Метнулся рыб косяк, а там медузы... О, как отрадны мне портвейна узы, Я пью его, кусаю и лижу! Настанет срок, погаснет мой маяк, Но в час, когда мне суждено забыться, Хотел бы я в портвейне раствориться, Как в горьком море сгинувший моряк. 23 апреля 1998 г. Пермь Башкирский мотив * Мой верный, пёс Ак-Бим-Кара-Кулак, Зачем мне лижешь жилистую руку, Зачем, скажи, ты прочишь мне разлуку И потребленье спирта натощак? Под светом звёзд в полуночной дали Я побреду, как Салават Елдаев, Дорожных правил свод не соблюдая, Туда, где чутко дремлют Дюртюли. В халате белом Белая река, И снег с небес на плечи мне слетает. Как на большом районном курултае Толпятся в небе низком облака. 28 января 1997 г. Уфа * Ак-Бим-Кара-Кулак (тюрк.) – Белый-Бим-Черное-Ухо; Салават Елдаев (тюрк.) - Лука Мудищев; Дюртюли - центр нефтепромысла Чекмагушнефть; Белая река - Агидель(тюрк.) - крупнейшая водная артерия Республики Башкортостан; Курултай (тюрк.) - Совет Народных Депутатов. Синие танка Как не упорствуй, Все же придется тебе Выпить портвейна, Там в подворотне сырой У театра Кабуки. Тяжесть похмелья Я облегчаю водой Водопроводной... То-то был праздник вчера - Девки, портвейн, холодец! Вот опять болит Голова моя с утра. В этом что-то есть! Может это свыше знак, Или из глубин души? Голова прошла И похмелья след простыл - Просто пир души! Спросит меня друг: "Как жизнь?" - "Аригато генки дес!" Кончилось сакэ В пятый день третьей луны. Грусть моя тоска! Самому бежать в ларек Или слуг туда послать?! Январь – Март 1998 г. Весенняя самурайская песня (Пять танка на народный мотив)В пасмурный вечер Трепетным светом вдали Хижина манит. Что впереди меня ждет, Кто живет в теремочке? Может быть старец С длинной седой бородой Сидя над книгой Суть постигает вещей - Будь мне сенсэем, монах. Иль одинокий, Тоже как я - самурай В брошенном доме Старый фонарь засветил? Будь мне другом, скиталец. Уж не разбойник, В чаще добычу свою Грязную прячет? Эй! Выходи, негодяй, За грабежи расплатись. Или скрывают Хижины стены от глаз Юную деву?! Полно стихи сочинять, И шире шаг, самурай! 22 апреля 1998 г. Пермь * * * Я пришел, ты все лежала И глядела в потолок, Маркса том в руках держала, У твоих я жался ног. Ты свободна и просторна Взглядом, телом и умом. Гибкий стан - изгиб валторны, Ум почти, что марксов том. На диване под портретом, У замерзшего окна Вдруг разлился запах лета, Сена, тела и тепла. Я не выдержал соблазна, Стал глазами стан глодать... Ты сказала: "Я согласна, Дай лишь Маркса дочитать". Москва, 1988 г. Женева до востребования (ответ М. Сазонову) Старость сегодня, Только вчера двадцать семь... Видимо хокку в горле застрял от жалости. Камень бы поднял, Бросил, иль грохнул бы оземь! Осень. Строки налились наглости. Нет Матерхорна – Это иллюзия света, Призмой дробленье луча на равные части. Хочет ворона Сыру, а сыра нету, Нет ни в Женеве, ни в лисьей пасти. Маленький зайчик С песенкой - раз, два, три, пять... Во поле вышел – тянет попеть, вот и вопли Маленький мальчик Нашел пулемет свой опять... Ох, детки! Зубки, ветрянки, сопли. Что «юниконы», Procter и прочий гембель- Где ни вертись, все не в пору наши уловки. Нам по закону Скоро положен дембель... Плед, камин, дворик на Хорошевке.
| ||||||||||||
|
