Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность




ВНУТРЕННИЕ РЕЗЕРВЫ


За столом собрались мама, папа, Павлуша и Дядий Геннадий. До полуночи оставалось часа полтора. А дальше - радость: Новый год.

Павлуша ерзал и капризничал, желая немедленно, сей же час видеть Деда Мороза.

Дядий Геннадий, красный уже, нагнулся к папе:

- А что, он и правда придет?

- Прилетит, - загадочно улыбнулся папа.

- Как тебе удалось, карантин же? Они не ходят. Или кто из знакомых?

- Ну да, сейчас. Промышленный альпинист! Они мигом уцепились за эту халтуру. Еще и очередь к ним, представь?

Дядий взглянул на черное, в морозных узорах окно.

- И дорого встало?

- Да уж не дешево. Так встало, что у меня упало. Но сдуру пообещал - все-таки Новый год. Может, вообще последний...

Дядий Геннадий посерьезнел и молча чокнулся рюмкой. Оба выпили.

- Где же Дед Мороз, - заныл Павлуша, ковыряясь вилкой в горошке.

- Надоел канючить, - сказала ему мама. - Не придет!

Павлуша раззявил рот, но тут долгожданное чудо явилось. Что-то обрушилось за окном. Павлуша так и не закрыл рта, Дядий Геннадий застыл в недоверчивом и веселом удивлении, а папа с мамой ритмично захлопали в ладоши, скандируя:

- Дедушка Мороз! Дедушка Мороз!

Стекло изрядно замерзло, и бородатая рожа обозначилась фрагментарно. Она качалась, заключенная то ли в бороду, то ли в маску. Дед Мороз махал рукавицами и медленно вращался.

- Пустите его! - закричал Павлуша.

- Форточку открой, - приказала мама папе: - Маску надень.

Пошатнувшись, папа вышел из-за стола. Маску он нацепил не с первого попадания. Подошел к форточке. Дед Мороз проворачивался на тросе и все размахивал руками.

Папа обернулся.

- Мы так в советское время курей вывешивали на холод, - оскалился он под маской. - Холодильника-то не было.

Дохнуло холодом, запахло зимой и счастьем.

- У меня что-то с тросом! - донеслось снаружи. - Ни туда и ни сюда, блядь!

- С ума сошел, что ли! - возмутилась мама. - Вы к ребенку пришли!

- С тросом мы разберемся, - уверенно крикнул в форточку папа. - Давайте подарок, ребенок уже извелся.

- Упал ваш подарок, - провыл верхолаз. - Весь мешок!

Дядий Геннадий встал.

- Я спущусь, принесу...

- Поздно! Какая-то гнида уже сподобилась! Как ждали внизу, ей-богу!

- То есть подарка нет? - прищурился папа и полез в карман за квитанцией.

Мама поежилась и надела кофту.

- Доставим мы вам подарок, помогите с тросом!

- Повисите пока, - отозвался папа и притворил форточку. - Он лыка не вяжет, - сообщил остальным, повернувшись.

- Понаберут всякую пьянь! Налей мне, Гена, заморозили...

- Мешок украли? - ахнул Павлуша, до сей минуты не вполне веривший в реальность страшного чуда.

Дядий Геннадий похлопал его по плечу:

- Да, брат! Вот она, жизнь. Постигай, уже вырос. Любуйся, какой сволочной народ.

- Нет, погодите, - со значением произнес папа и сел. - Вот документ. Вот чек. Все оплачено. Сумма такая, что придется ответить.

- Думаешь не снимать его?

- А как я его сниму? На крышу полезу?

- Не сам, можно им позвонить...

- Да там уже все лежат в лежку. Ты посмотри на часы - куда звонить?

- В полицию! - выпалил Павлуша.

- Успеется, - зловеще возразил папа. - Пусть повисит. Это, Павлуша, не настоящий Дед Мороз. Это какое-то мурло.

- Что такое мурло?

- Вот это, - папа мотнул головой в сторону окна.

Мама подошла и снова распахнула форточку.

- Вы нам праздник испортили! - крикнула она. - Вам это понятно?

- Я все возмещу! - прохрипел Дед Мороз. - Снимите меня, тут дубак, я скоро околею!

- Ничего. Небось не околеете. Побудьте там, подумайте над своими поступками.

- Все правильно, - кивнул папа. - Закрой форточку. Давайте проводим старый год.

- Вы уже проводили! - взвизгнул Павлуша, который исправно, как ему посоветовали, постигал действительность. - Вы обещали подарок!

На этом его терпение истощилось, и началась истерика. Павлушу утешали четверть часа, суля ему несметные сокровища и засыпая другими невыполнимыми обещаниями.

Дядий Геннадий отдувался. Вдруг лицо у него сделалось хитрым.

- А прочитай Деду Морозу стишок...

- Он мурло!

- Ну и что? Ты, главное, не будь мурлом сам! А я тебе дам тысячу рублей. Устроит?

Глаза у Павлуши высохли.

- Тысячу?

- Вот! - Дядий Геннадий помахал бумажкой.

- А какой стишок?

- Какой-нибудь подлиннее, - зловеще улыбнулся папа.

Дядий Геннадий осклабился, подался к его уху и что-то зашептал.

- Он это знает, - заметил папа, послушав. - Ты научил?

Мама приставила к окну стул.

- Встань на стульчик, Павлуша. Погоди, я тебя потеплее одену. Стой, не вертись. Шапочка, масочка...

- Я не знаю длинного стишка...

- Ну, прочти два. Или три. Вас же учили в садике.

Холод ворвался в комнату вновь. Дед Мороз молча покачивался в ночи и только смотрел. Лицо у него побелело так, что не спасали румяна.

Павлушу установили на стул.

- Давай, Павлик!

Тот затараторил:

- Крокодильчик взял бутылку, бегемот туда насрал...

Дядий Геннадий оглушительно захохотал.

- Мудак, - бросила ему мама, снимая Павлушу и ставя его на пол.

Папа посмотрел на часы.

- Включаем, - хрюкнул он, берясь за бутылку. - Пора!

- Может, стакан ему налить? - предложил Дядий Геннадий.

- Обойдется.

- Нет, правда?

Папа наполнил рюмку, подошел к окну.

- Эй, Карлсон! Двигай сюда, получи гонорар... Суточные, праздничные плюс высокогорные.

Дед Мороз не отреагировал. Глаза у доброго волшебника сверкали.

Папа привалился к окну, высунул руку с рюмкой по самый плечевой сустав.

- Не достаю, - сообщил он через пару секунд. - Ну, не судьба.

Он вернулся за стол.

В телевизоре обозначились главные часы государства. Забили куранты. Циферблат сменился знакомым лицом.

- Тихо вы все, - цыкнула мама.

За столом воцарилась напряженная тишина, и только Павлуша сопел, сглатывая остаточные слезы. Дед Мороз маячил неподвижным призраком. Мама шепнула:

- Откройте ему, пусть послушает.

Дядий Геннадий в очередной раз отворил форточку. Поздравление полилось наружу.

- Наливайте, наливайте, - забормотала мама ближе к концу.

Хлопнула пробка.

- Не сомневаюсь, - заявил с экрана глава государства, - что вместе мы преодолеем все трудности, опираясь на наши внутренние резервы и многовековые традиции...

Раздался грохот. В окно влетели валенки.

Смертельным усилием оттолкнувшись от стенки, Дед Мороз раскачался и ударил ногами в раму. Она разломилась, посыпалось стекло. Что-то произошло и с тросом: неисправность не то исчезла, не то сменилась другой. Деда Мороза так или иначе отпустило, и он ворвался в помещение валенками вперед. Шапка съехала набекрень, шуба раскрылась. Он проехался по столу, сметая салаты и холодец. Руки были широко разведены, и по пути он скинул со стульев маму и Дядия Геннадия. Валенки врезались в сосредоточенное лицо главы государства. Телевизор опрокинулся и умер.

Дед Мороз проворно вскочил на ноги, сжимая в рукавице бутылку. Он хватил ею о край стола, и розочка ощерилась кривыми зубами.

- Какие могут быть сомнения, - прошелестел он из синтетической бороды.

декабрь 2020




© Алексей Смирнов, 2020-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2020-2024.
Орфография и пунктуация авторские.





НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Андрей Бычков. Я же здесь [Все это было как-то неправильно и ужасно. И так никогда не было раньше. А теперь было. Как вдруг проступает утро и с этим ничего нельзя поделать. Потому...] Ольга Суханова. Софьина башня [Софьина башня мелькнула и тут же скрылась из вида, и она подумала, что народная примета работает: башня исполнила её желание, загаданное искренне, и не...] Изяслав Винтерман. Стихи из книги "Счастливый конец реки" [Сутки через трое коротких суток / переходим в пар и почти не помним: / сколько чувств, невысказанных по сути, – / сколько слов – от светлых до самых...] Надежда Жандр. Театр бессонниц [На том стоим, тем дышим, тем играем, / что в просторечье музыкой зовётся, / чьи струны – седина, смычок пугливый / лобзает душу, но ломает пальцы...] Никита Пирогов. Песни солнца [Расти, расти, любовь / Расти, расти, мир / Расти, расти, вырастай большой / Пусть уходит боль твоя, мать-земля...] Ольга Андреева. Свято место [Господи, благослови нас здесь благочестиво трудиться, чтобы между нами была любовь, вера, терпение, сострадание друг к другу, единодушие и единомыслие...] Игорь Муханов. Тениада [Существует лирическая философия, отличная от обычной философии тем, что песней, а не предупреждающим выстрелом из ружья заставляет замолчать всё отжившее...] Елена Севрюгина. Когда приходит речь [Поэзия Алексея Прохорова видится мне как процесс развивающийся, становящийся, ещё не до конца сформированный в плане формы и стиля. И едва ли это можно...] Елена Генерозова. Литургия в стихах - от игрушечного к метафизике [Авторский вечер филолога, академического преподавателя и поэта Елены Ванеян в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" 18 января 2024 года в московской библиотеке...] Наталия Кравченко. Жизни простая пьеса... [У жизни новая глава. / Простим погрешности. / Ко мне слетаются слова / на крошки нежности...] Лана Юрина. С изнанки сна [Подхватит ветер на излёте дня, / готовый унести в чужие страны. / Но если ты поможешь, я останусь – / держи меня...]
Словесность