НЕМАЯ СЦЕНА

У театрального подъезда ревизор притормозил и неодобрительно покосился на выставленный репертуар, где тоже значился ревизор, а он не жаловал кривляния и насмешек над мундиром. Тротуар был усеян окурками и пивными банками. Мела поземка, посвистывал ветер. Было шестое января, и город смахивал на вяло, нехотя оживающий труп.

Ревизор толкнул стеклянную дверь и вошел. Никто его не встретил. Он заглянул в фойе, и там царил кавардак. Растрепанные, чумазые дети пялились в девайсы. Их подвыпившие родители - главным образом, отцы, отряженные на утренник в наказание за новогоднее свинство - бродили полупьяные, курили, некоторые дремали на банкетках. Ревизор посмотрел на них не без зависти. Потом отвернулся и направился к двери с табличкой "Администрация". Требовательно постучал. Из-за нее развязно откликнулись:

- Открыто.

Ревизор вошел. Он коротко представился:

- Роскомнадзор.

Несвежего вида мужчина с дежурной угодливостью перегнулся через стол:

- Директор театра, он же главный администратор и художественный руководитель. Лауреат. Я вас внимательно слушаю.

- Позволите присесть?

- Кто же вам запрещает?

Ревизор опустился в кресло и сцепил кисти на выпуклом животе. Покончив с предисловиями, он перешел к сути, и голос у него стал зловещим.

- Нам пишут жалобы. Уже вторые сутки, и количество растет. Это настоящий шквал. Звонков тоже много. Волнуются, переживают - что случилось с их отцами, мужьями, женами, детьми и внуками? Их нет уже пять суток. Чем вы тут занимаетесь?

- Ожидаемый вопрос, - кивнул администратор. - У нас договоренность с министерством передовых технологий, и все вопросы - к нему. Мы испытываем новое устройство. Как сейчас принято выражаться - девайс. Это сюрприз. Мобильное приложение. В дни школьных каникул.

- Доберемся и до министерства, - пообещал ревизор. - Что за устройство?

- Это своего рода пульт дистанционного управления. Позволяет ставить спектакль на паузу.

- Зачем?

- Ну, мало ли. Кто-то устал, захотел в туалет или проголодался. Кому-то нужно позвонить. Перекурить. Перекусить в буфете, осмотреть экспозицию.

Ревизор неопределенно махнул рукой:

- Это они там экспозицию осматривают? Пьяные, как свиньи! Дети шляются без присмотра, тыкают в свои кнопки...

- Так антракт, - улыбнулся лауреат. - Сейчас дадут звонок, и они с грехом пополам потянутся обратно.

Действительно, раздался звонок.

- Ну, не все, - уточнил администратор. - Но спектакль худо-бедно продолжится. И будет идти, пока кто-нибудь снова не остановит.

- Пять суток, помилуйте!

- Ну и что? У нас отличный буфет. Канализация в исправности, недавно ремонтировали. Да посмотрите сами, сейчас начнется!

Звонок повторился.

Ревизор мрачно встал, расстегнул пальто, снял шапку.

- Что у вас идет?

- "Доктор Айболит", - улыбнулся администратор. - Его новогодние приключения. Вы сами увидите, актеры трудятся на износ! В буквальном смысле.

- С чего бы вдруг? Такая сложная пиеса?

- Не очень сложная, но им никуда не выйти. Постоянно замирают. Вот кому впору жаловаться! Но они верны театральной стезе, и это настоящий трудовой подвиг.

Они вышли из кабинета и проследовали в фойе.

- Не бегай так, ушибешься, - заботливо бросил администратор какому-то малышу, который тупо сидел и икал, таращась на гору конфетных фантиков. На пухлых щеках расцветали красные аллергические пятна.

Ревизор посмотрел налево, направо. Из-за угла торчали ноги, кто-то лежал. Пол был усыпан серпантином и конфетти, валялся чей-то дурацкий колпак. На стопке театральных программок стояла полупустая бутылка с нахлобученным пластиковым стаканчиком. В другом углу было наблевано, плавал табачный дым.

- Это да, - не замедлил сознаться администратор. - Это у нас вопиющее нарушение, но с нарушителей и взыщем. Все их мерзости записываются на камеру.

Двери в зал были распахнуты. Внутри царил полумрак.

- Возьмите бинокль, - шепнул администратор.

На сцене стоял в полусогбенной позе Доктор Айболит. Очередная пауза застала его в таком положении, и теперь ему было не распрямиться. В зал струился сложносоставный, тяжелый запах немытых тел и выделений.

- Это Африка, деточки, - прохрипел, держась за поясницу, Айболит. - Здесь живет Бармалей!

- Ой, ой! - запищала Обезьяна Чичи. Ревизор рассмотрел в бинокль, что у нее мокрые штаны. - Давайте позовем Деда Мороза и Снегурочку!

- Это идея! - обрадовался изможденный Айболит. - Ну-ка, дружно: Сне-гу-роч...

Он снова замер. И Обезьяна окаменела. Еще замерли Витя и Маша, испуганно обнявшиеся; завис выглядывающий из кулис Бармалей. Парализовало Бабу Ягу. Бегемот, почему-то наряженный приблатненной шпаной, так и не поднялся с корточек. Крокодил вытаращил глаза. Он как раз собрался проглотить солнце в исполнении огромного фрукта под названием "помело", но не успел. Его зеленое рыло начало медленно наливаться синевой. Из неуклюжих лап со стоном вывалилась гармошка.

- Опять! - послышался чей-то недовольный голос. - Хорош тормозить!

- Я поссать схожу, ладно? - агрессивно ответил другой.

Дети взялись за планшеты. Глухо звякнули стаканы, кто-то чиркнул спичкой. Зазвучали приглушенные разговоры. В Бармалея бросили пластиковую пивную бутылку. Тот не шелохнулся, бельэтаж лениво заржал.

- Видите, все довольны, - заметил администратор. - Можете поговорить и убедиться, если вам этого мало.

Ревизор молча взирал на происходящее. Его кулаки медленно сжимались и разжимались.

- Вы заплатите миллиардный штраф, - выдавил он.

Действие возобновилось.

- Разбойники, ко мне! - заблажил Бармалей.

Крокодил выплюнул плод и прерывисто задышал. Бегемот сел, у него отнялись ноги. Витя и Маша собрались расцепиться, но у них свело руки.

- Снегурочка! Снегурочка! Снегуроч...

Очередная немая сцена застигла труппу в новых, не менее нелепых позах, с выпученными глазами.

- Вы слышали? - повернулся к администратору ревизор. - Один звонок - и вас навсегда закроют. Не затрудняйтесь поисками места, вас еще сразу и посадят...

- Да полно вам! - испугался администратор. - Сейчас все исправим. Тут до конца осталось всего ничего. Постойте здесь, я поставлю на паузу зал...

Он поспешил на сцену, никто не обратил на него внимания. Очевидно, его приняли за зрителя, который решил поучаствовать в пьесе и покривляться среди беспомощных актеров. Должно быть, такое уже случалось и даже приелось.

Администратор вложил в руку Айболита смартфон. Пощекотал экран, и ситуация волшебным образом изменилась. Все сделалось наоборот: зал оцепенел, а сцена пришла в движение.

Айболит с усилием разогнулся.

- Уфф, - блаженно выдохнул он.

Витя и Маша разомкнули объятия. Им было обоим под сорок, и Витя страдальчески взвыл от затянувшейся эрекции.

Обезьяна спрыгнула в зал и подступила к какому-то папе. Тот остекленело смотрел перед собой, держа в руках блюдечко с бутербродом. Туда Обезьяна и харкнула.

Айболит расстегнул чемоданчик, вынул шприц и хирургические инструменты. Тоже начал спускаться в зал.

Из кулис потянулись осатаневшие разбойники во главе с Бармалеем.

- Это у меня настоящая сабля! - заверил безмолвных зрителей Бармалей.

Он прыгнул и очутился сразу в четвертом ряду. Свистнул и чавкнул клинок.

- Не трогайте Роскомнадзор! - спохватился администратор, но никто его не услышал и слушать не стал.

апрель 2019

© Алексей Смирнов, 2019-2020.
© Сетевая Словесность, публикация, 2020.
Орфография и пунктуация авторские.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Вячеслав Тебенко: На своей стороне [Роман о событиях зимней войны 1939-1940 гг.. Произведение художественное, но основано на реальных событиях.] Сергей Пагын: Между небом и тихой землёй [...Хватит вдосталь вечности и хлеба, / тишины затепленной свечи... / Но горчит под нёбом и под небом, / да и в небе, кажется, горчит.] Мария Гладцинова: Чем-то летящим ещё [нарастает гудение улья / и под дулом чернеющих пчёл / сам становишься ульем и пулей / или чем-то летящим ещё...] Семён Каминский: Шутики мистера Калименко [В этот день распоряжением сверху занятия в школах сократили, учеников отпустили по домам, а преподавателям во время трансляции похорон с Красной площади...] Никита Николаенко: Конец стоянки [Конец стоянки для меня означал конец целой эпохи. Почти тридцать лет я провел за рулем, а теперь вот стал пешеходом...] Ирина Кадочникова: Из цикла "Рассказы" [Незримый кто-то, с фонарем, / Светоподобный, шестикрылый, / Пришел и вскрыл тебя живьем - / И не было того, что было...] Читайте также: Галина Булатова: Дагестанский дневник | Владимир Полетаев (1951 - 1970): Женщина под снегопадом | Айдар Сахибзадинов: Выпускник: и Первая осень в Урюме | Елена Севрюгина: Яблоко смысла | Светлана Холодова: Инвариант | Ростислав Ярцев: Выход с твоими вещами | Владимир Алейников: Париж и СМОГ | Владимир Алисов: Время молчания | Михаил Метс: 1939 | Макс Неволошин: Фобии | Юлия Пикалова: ОФОРТЫ. Стихи | Алексей Смирнов: Три рассказа | Ольга Андреева: Город лишних подробностей | Сергей Антонов: Мама мыла раму | Анна Арканина: Стихотворения