Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


   
П
О
И
С
К

Словесность


    Читательский выбор 2000



    ПОПСА


    ТИПА ПЕСЕНКИ
    * Песенка канкретного пацана
    * Туристская песенка
    * Песенка про Ваньку Каина

        
    ТИПА СОНЕТЫ
    * Осколочный сонет
    * Недоделанный сонет
    * Неземной сонет
    * Последний сонет

    * ПОЭТ И НАПЕРСНИКИ

    * НОВЫЕ ИНФИНИТИВЫ

    В МИРУ ЖИВОТНЫХ
    * шмель
    * корова-философ
    ПЕСЕНКИ
    * Песенка отъезда
    * Песенка прощания



      ТИПА ПЕСЕНКИ


      Песенка канкретного пацана

      Я был простым канкретным пацаном.
      Пока подруги в Адлере купались,
      пока годки стояли за вином,
      я третий срок наматывал на палец.
       
      И тут я встретил девочку-огонь
      по прозвищу "где Тонька - там и рвётся".
      Она сказала: "Ты меня не тронь,
      не то с тобой Коляныч разберётся."
       
      И вот лежит Коляныч на траве,
      не докурив последней сигареты.
      И видно через дырку в голове,
      что у него мозгов, по счастью, нету.
       
      А я опять сижу среди тайги,
      прикованный к Отчизне цепью прочной.
      А Тонька выпекает пироги
      и присылает их курьерской почтой.

      1998

      _^_




      Туристская песенка

      В Лаосе, в Камеруне и в Словении,
      в горах, в пустынях, в тундре и в кустах
      я ощущал твои прикосновения
      в довольно неожиданных местах.
       
      Сидишь у костерка, тушёнку лопаешь,
      туземцев по туземному клянёшь,
      а ты то по плечу меня похлопаешь,
      то деликатно за руку возьмёшь.
       
      Пускай палатка вся покрыта инеем,
      пускай дожди идут наперебой,
      я вспоминаю ту осину синюю,
      под ней мы познакомились с тобой.
       
      Казалось, что осина эта рада нам,
      под ней поцеловались в первый раз,
      под ней всё получилось так негаданно,
      потом поцеловались в третий раз.
       
      Под ней обжёг тебя я обожанием,
      под ней кольцо венчальное купил,
      под ней ты изменила мне с пожарником,
      под ней тебя за это я убил.
       
      Теперь я - путешественник, усопшая,
      бегу себя, а ты со мной, пока
      твоя рука, уже слегка усохшая,
      решительно торчит из рюкзака.

      2000

      _^_




      Песенка про Ваньку Каина

      Росли в синюхе заводских окраин
      два близнеца, громилы из громил:
      Иван Кайнов по кличке Ванька Каин
      с Пролетарки
      и Николай, фамилию забыл.
       
      БратьЯ с родной малиной не шутили,
      кенты их уважали неспроста.
      И с детства им фонариком светили
      тёмной ночью
      не очень отдалённые места.
       
      Однажды Ванька наголо постригся,
      и наколов на пальцах А и Фэ,
      пошёл гулять с красивой Анькой-Фиксой,
      билетёршей,
      заняв у брата рупь и галифе.
       
      А бабы любят шик и рестораны,
      хрустов недоставало, как всегда.
      БратьЯ зайти решили утром рано
      в понедельник
      в один отдел зарплаты и труда...
       
      Колян стоять на шухере остался,
      но Аньку-Фиксу вспомнил, затужил...
      И вот пока Иван
      с трофейным сейфом ковырялся,
      Колян, паскуда, брата заложил.
       
      Вот эпилог библейско-уголовный:
      был суд, но судьи сбрендили совсем -
      они впаяли Ваньке год условно
      за грабёж-то? -
      а Николаю безусловных семь.

      2000

      _^_




      ПОЭТ И НАПЕРСНИКИ

          Уход отдельного поэта
          Не создает в пространстве брешь.
          И. Иртеньев
           
          Но есть и Божий суд, наперсники разврата!
          М. Лермонтов

      Приход отдельной поэтессы,
      да даже пары поэтесс
      не создаёт поэту стресса,
      а вызывает интерес:
      какого ферта поэтесса,
      точнее две, коль перечесть,
      меня, по весу не повесу,
      иным решили предпочесть?
      Ужель проведали, что любы
      мне меж ходячих кирпичей
      те, что стройны, глазоголубы,
      горбушкой нос, не дуры губы
      и стан, что твой виолончель?
      Я воспеваю что есть мочи
      рассвет, закат, прибой, отбой,
      кипенье дня и трепет ночи,
      и жизнь, и слёзы... И любой
      из гостий я бы клал в смиреньи
      всё, что имею, на алтарь:
      перо, минуты вдохновенья,
      крыла, поношенный стихарь -
      сие является гарантом,
      что я - творец, а не слизняк,
      и наградив меня талантом,
      Господь поставил на верняк.
       
      Меж тем посланницы искусства
      пытались взять меня в кольцо.
      Улыбка тонкая, как чувство,
      разнообразила лицо
      моё: являлась, исчезала.
      Тогда одна из них сказала:
      "Поверьте, мы себя ругаем,
      что несуразицей такой
      мы нарушаем Ваш покой..."
      "И волю", - вставила другая.
      "Но в воскресенье не купить,
      а надо... Просим Вас, как брата...
      Пяток наперсников разврата
      у Вас найдётся, может быть?
      Вам глубоко, мы знаем, чужды
      зов плоти, похоти экстаз,
      так значит, Вам они без нУжды,
      а нам так в ... эту... в самый раз.
      Пойдём сегодня веселиться
      на танцы: мальчики, вино...
      Внезапно могут пригодиться:
      такие мелкие вещицы,
      а сколько жизней спасено".
       
      Безрадостна судьба поэта.
      Поэты нынче не в чести.
      "Столь обиходные предметы
      в такой большой стране, как эта,
      да днём с огнём в глазах найти -
      раз плюнуть. Честь имею!" - "Жалко" -
      они смотрели в этот миг,
      как одалиска и русалка,
      как Анна Керн и Лиля Брик...
      . . . . . . . . . . . . . . . .
       
      И я отдал им всё, что было:
      штук двадцать семь - транжир и тля!
      Так долго, трепетно, уныло
      копил наперсники и силы,
      всё думал: стану старым для
      Поэзии - так зов природы
      ещё услышу; сексом что ль
      займусь; своим певцом свободы
      отмщу за воздержанья годы
      и рукоблудия мозоль...
       
      Уход отдельной поэтессы,
      а сразу следом и второй...
      (Читатель ждёт уж рифмы "стресса",
      а хрена! рифма "геморрой").
      Они уходят отовсюду,
      они уносят навсегда
      то жизни смысл, то веру в чудо,
      то все орудия труда.

      1999

      _^_




      В МИРУ ЖИВОТНЫХ


      шмель

      дождь хорошо что не снег запустение в брюхе
      глаза стрекозы у первой попавшейся мухи
      когда я не в духе я сам ненавижу брюзжанье
      но что еще ждать от шмеля в этом скушном жужжаньи
       
      я тощий небритый не брезгую скисшим нектаром
      кажусь даже осам без талий помятым и старым
      а раньше я бегал по бабочкам рысью кругами
      пока не был пойман с поличным жуками с рогами
       
      еще в прошлой жизни служил комаром в комарилье
      пил кровь проповедовал бога накачивал крылья
      вонзал жало в сонные ляжки красив и неистов
      убит был газетой с тех пор не люблю журналистов
       
      блаженный романтик себя не жалел ни на йоту
      искал ту что сможет меня узнавать по полету
      недавно нашел сожалею развязка рутинна
      красива послушна божественно ткёт паутину
       
      зима и морозы абзац гиацинтам и розам
      пойду промышлять меж клопов нелегальным извозом
      кормиться пыльцой на серванте а если наскучит
      приручат меня не жужжать а зюзюкать научат

      2000

      _^_




      корова-философ

      В телячьем периоде, так называемом "розовом",
      хотя различай я цвета, то иначе б покрасила,
      мой первый пастух оказался студентом-философом,
      пока мы паслись, он писал курсовую по Расселу.
       
      Богемные тёлки корили меня за распущенность:
      проста, как мычанье, а втёрлась парнишке в доверие.
      Когда отношенья вещей - принадлежность их сущности,
      то смотришь иначе в хлеву на реальность материи.
       
      Потом он уехал в Сорбонну, оставив по-дружески
      два тома Платона, а также введенье в ведийскую
      систему понятий. А мне снился посох пастушеский.
      Дурак-зоотехник нашёл в этом что-то фрейдистское.
       
      Хорошая карма, стремленье калокагатически
      воспитывать стадные чувства (наверное, вас это
      должно раздражать) - так я стала священной практически.
      Один комбайнёр подарил мне Ортегу. И Гасета
       
      другой подарил: у селян я в почёте и фАворе -
      вольна возлежа на траве, размышлять с упоением
      над тем, как легко сопоставить "табу" и метафоре"
      процесс, именуемый ими машинным доением.
       
      IQ популяции вырос экспоненциально, есть
      меж нас медалистки и даже одна тёлка с именем.
      Проходят престижные конкурсы по специальности,
      а раньше, увы, в лучшем случае мерялись выменем.
       
      Соседка по стойлу, zum beispiel, поклонница Бродского,
      но ищет свой путь, пишет просто, весомо, раскованно:
      "Подобно тому, как объём покрывает все плоскости,
      так бык покрывает всё стадо". Да, тропы рискованны
       
      (бурёнка с "Заветов Конфуция" скажет: "украдены",
      но чья бы мычала - на то эти парни и классики),
      а кто не рискует, становится просто говядиной,
      что чуждо ab ovo великой коровьей схоластике.

      2000

      _^_




      ТИПА СОНЕТЫ


        Осколочный сонет

      1  Когда любовь становится войной -
      2  Бездарно и бессмысленно, поскольку
      3  Я в суматохе потерял ключи.
      4  От города, точнее, от квартиры,
      5  В которой нам случалось проводить
      6  Часа по два, сотрудничая тесно...
      7  Погибло всё. В пороховом дыму
      8  Бряцают шпаги, фыркают мортиры,
      9  Какой-то политрук орёт: "За мной".
      10  Шипят гранаты, ползают врачи,
      11  Лежит твой муж солдатом неизвестным,
      12  Которого придётся наградить...
      13  Перебирая тёплые осколки,
      14  Ни ты, ни я не помним, что к чему.

        Инструкция по детонации: 1, 8, 9, 4, 5, 6, 3, 10, 11, 12, 7, 2, 13, 14.

      2000

      _^_




      Недоделанный сонет

      Идут дожди из облака в штанах,
      [придумать что] закончится скандалом,
      ах, наш союз [найти сниженье к "ах"]
      прекрасен, как любовь под одеялом.
      Ведь мы [ввести конфликт "добро и зло"],
      но [штамп - добавить Вакха и Афину]
      друга друга понимая с полусло...
      и верим [дырка] лишь наполовину.
      [анаколуф] сказать: "[прямая речь]
      про [составная рифма "рёв натужный"]"
      в одну из [подобрать эпитет] встреч
      на медиане наших равнодуший,
      [глагол на -мся], обнимемся неловко,
      [и тут нужна эффектная концовка].

      2000

      _^_



      Неземной сонет

      Их сны ясны, а замыслы преступны,
      цветы в руках и косы за спиной.
      Пока земные девушки доступны,
      прошу тебя, останься неземной.
       
      Будь выше всех сиюминутных стрелок,
      а главное - держи меня за руль,
      и вымой пять летающих тарелок
      и пару нелетающих кастрюль.
       
      Но по ночам в любое время года
      я задираю голову и что-то
      считаю, бормоча себе: "Уволь.
      Ведь я не верю гадким байкам Феба
      про то, что ты снимаешь звёзды с неба
      и складываешь их на антресоль."

      1998

      _^_



      Последний сонет

      Со школьных лет мы все слегка испанцы,
      и мельниц ветряных ведём учёт.
      Но вот сосед по парте Санька Панцирь
      сегодня гордый рыцарь тонких од.
       
      Теперь в часах иные времена,
      сарказмом драпируется спина,
      а пафос наряжается в ошмётки
      косноязычных жалоб к небесам
      с оплаченным ответом, так что сам
      в себе не разберёшься без отвёртки.
       
      И чтоб дословно выучить урок
      о прошлом дне и о грядущем веке
      я книгу судеб взял в библиотеке,
      свою судьбу оставив как залог.

      1998, 2000

      _^_



      НОВЫЕ ИНФИНИТИВЫ

      Играть со сплином в чехарду,
      читать Мартеля и Тацита.
      И с пылесосом наряду
      принадлежать к предметам быта.
      Годами думать о былом,
      но, право, славным от рожденья,
      креститься, если грянет гром,
      и отражаться под углом
      сиюминутного паденья.
      В порыве страсти доверять
      не голове, а изголовью.
      И на занятиях любовью
      всё чаще просто засыпать.
       
      Стремглав бежать неточных рифм,
      но путать стрУи со струЯми.
      Хоть шестиногий серафим
      с четверокрылыми друзьями
      ещё пытаются ворчать -
      валить на творческое кредо -
      мол, ни хрена не замечать,
      а между прочим отличать
      лишь пораженье от победы.
      Сто раз давать себе зарок,
      и в том не находя урока,
      переносить на новый срок
      искоренение порока.
      Гореть на медленном огне,
      дух испуская вольтерьянский.
      С друзьями жить стеной к стене
      и быть всё время на коне,
      не веря в то, что он троянский.
       
      Восстать, возвыситься, парить,
      притихнуть, съёжиться, бояться.
      И никогда не говорить
      о том, в чём хочется признаться.
      Так, опасаясь потерять
      себя, закрыться на застёжку.
      Масштаб деяний умерять,
      и понарошку умирать,
      и загибаться понемножку.
      Однажды соскользнуть с листа
      в объятья тающего снега.
      И наконец найти Христа,
      о чём давно просил коллега.
      Живым, он, кажется, просил,
      дайбог, просил, как говорится.
      Дайбог, чтоб мне хватило сил,
      не богохульствуя, молиться.
      Не знать хулы и похвальбы,
      отмерить время круг за кругом.
      И быть любовником судьбы
      скорее, чем её супругом.
       
      А позже, на обрыве лет
      на фоне мартовской метели,
      закутавшись в мохнатый плед,
      читать Тацита и Мартеля.
      Смотреть, как тает за окном...
      Ползти обратно под светильник,
      полузабыть об остальном,
      а засыпая вечным сном,
      привычно завести будильник.

      1999

      _^_



      ПЕСЕНКИ


      Песенка отъезда

      По часам начинается день уж,
      а в окошке не видно ни зги.
      И на правую ногу наденешь
      наугад лапоть с левой ноги.
      Обнаружишь за дыркою бублик
      и пойдёшь, наточив пистолет,
      мимо всех сонных царств и бессонных республик
      в те края, где нас, кажется, нет.
       
      Так приятно, оставивши тело,
      драться арфой, витать в кабаках,
      делать общее с обществом дело
      на шершавых своих стульчаках.
      Но куда ни летит эта песня,
      а везде середина Днепра.
      Согласись же со мной, что сегодня чудесней,
      чем вчера и чем позавчера.
       
      Но не суйся под самое солнце -
      стой в тени и слыви дураком,
      завсегда привечай незнакомца
      матерком, кулаком, каблуком,
      не надейся на ласки весталки,
      не оглохни от звона монет,
      и уедешь кататься на кресле-каталке
      в те края, где нас, кажется, нет.

      1997

      _^_



      Песенка прощания

            А.Б.

      Отрезали. Отмерили.
      Шлагбаумы. За ними - всё.
      Прощаешь ли, не веришь ли,
      а выходи - обнимемся.
      Хорошая, хорошая,
      пригожая, румяная,
      порошами, порошами,
      дождями да туманами,
      рябинами, тропинками,
      бедовыми подковами,
      слезинками, росинками,
      полями васильковыми,
      грибными перелесками,
      прозрачными речушками,
      напрягшимися лесками
      и утками под мушками,
      лихими косогорами,
      неясными полянами,
      колючими заборами
      да верными русланами
      запомнишься, забудешься,
      исчезнешь, но останешься,
      с блудницею заблудишься,
      а с плутом заплутаешься.
      Хорошая, хорошая,
      святая, светлоокая,
      с озёрами, поросшими
      кувшинками, осокою.
      Здесь кушают скоромное
      и верят в неизбежное -
      в твои снега укромные,
      но в нежные подснежники,
      в любовь, как не искать её,
      в бутылки, что откупорим,
      в твои дороги скатертью,
      в твои ступеньки кубарем.
      Легавых не науськивай,
      и так сойдут покорные -
      твои могилы узкие,
      да кладбища просторные.
      И надо ж было ссучиться,
      разжиться и куражиться,
      но больше не получится,
      а меньше не покажется.
      Хорошая, хорошая,
      великая и вечная,
      прохожему по роже, а
      запечному по печени.
      И вдоль лежат рассветные,
      а поперёк закатные -
      твои демьяны бедные
      и каины богатые,
      прижившиеся хоббиты
      и собственные лешии,
      рождественские роберты,
      пасхальные иешуа,
      прислужники, мокрушники,
      скопцы, студенты невские,
      что дО ста грамм послушные,
      а после - достоевские...
      Хорошая, хорошая,
      прекрасная и разная,
      а у меня подросшая
      дочурка любит сказоньки.
      Читаешь ей и учишься
      писать, куда же денешься.
      И знаешь, что не сбудешься,
      а всё еще надеешься.

      2000

      _^_



    © Игорь Петров, 2000-2024.
    © Сетевая Словесность, 2000-2024.




Словесность