жизнь продолжается тянется ниткою
от вытрезвителя до вытрезвителя
как замечательно быть просто винтиком
маленьким винтиком в сереньком свитере
как замечательно быть очень маленьким
выпадешь если ничто не изменится
маленький винтик букашка комарик
и за душой ничего не имеется
как замечательно ехать в автобусе
и сократив варианты зачатия
школьною дробью встречи на глобусе
с тобой не искать как замечательно
Когда нас увезут на красном мотоцикле
В обитель сна шамайских кошек,
Мы завершили привыканья цикл
К мгновениям, они нам въелись в кожу.
Когда достанет свой свисток судья,
Он лыс и стар, и густо пахнет брагой,
С деревьев листья жёлтые слетят,
Когда нас выведут из общего барака.
Когда нас поведут по облакам,
А кто посмотрит вниз - родится снова,
Когда представят нас по именам богам,
Или по номерам, что более сурово.
Когда нас спросят кто вы и зачем,
И что вы сделали хорошего, что злого,
И сколько в темноте зажгли свечей -
Не отвечай. Не говори ни слова.
Избегая встречи с памятью,
Доживаешь до субботы.
Простынь с пятнышком помятая,
На подушке - запах пота.
Ветер бьётся, как в истерике,
Между блочными домами,
Там, за ними, купол церкви...
Здесь - оттенки личной драмы.
Уходящий не оглянется,
Он не знает, что за ставнями,
На зеркальном мутном глянце
Отраженье он оставил.
Из ладоней твоих до утра колыбель...
Но по этим равнинам прошёлся татарин...
Будем живы и будем считать голубей,
Уцелевших на тротуаре.
В слёзы скоро шептала простипрости...
Треть от сердца хрустнула, откололась,
Чтоб кричать на всю Москву и Сибирь,
Перекрикивая свой голос...
Писание на грани тишины. За гранью звука...
Смешная жилка на виске в предощущении разрыва.
Но мальчик не поёт, наказан он, поставлен в угол...
И тишина висит, там, за спиной, на грани взрыва.
Всем этим рифмам невдомёк, что будет после...
А невдомёк идёт ко мне, он пьян и грешен.
Вот подошёл на апперкот, монетку бросил...
Монетка падает на снег. И снова решка.
Какой же снег, когда июль... вам это важно?
Пусть не взорвётся ничего, так будет лучше.
Но невдомёк (он хитрый пёс), в куплет всё свяжет...
Куплет к тебе не прилетит... Утонет в луже.
Я б показал тебе дорогу, путник...
Но палец мой болит, он обморожен...
Ты ищешь бога... боже мой... так будь им...
Я был бы тоже... если б был моложе...
Ты хочешь истины? она проста, мой мальчик...
Вот в двух словах, коль не изменит память...
Представь: галера... шторм... кренится мачта...
А мы прикованы к галере той цепями...
Ты про любовь меня спросил, так слушай:
Ты никого любить всю жизнь не должен...
Любовь прекрасна, но гетеры лучше...
Разнообразнее, хотя и подороже...
В чём смысл жизни? Нет в ней, милый, смысла...
Ну, разве, что один - умри достойно...
А после что? Каким богам молился,
В тот ад и попадёшь... проклятья... стоны...
А здесь... здесь правит кесарь... иудея
Под ним, как девка (это между прочим)...
Нас превратили в быдло... Нет идеи...
И в Риме бог... жестокий и порочный...
Куда ни глянешь - рабские всё лица...
Иль римские железные когорты...
Что делать? А купи себе ослицу...
И поезжай на ней в ближайший город...
Японский мальчик плачет на картинке...
Я думаю: "ну кто тебя обидел, -
Мышь в подполе, крик птицы, или ветер?"
Он вытирает слёзы рукавом,
И говорит отчётливо: "Никто".
Я тоже в детстве плакал, не скрываю...
Без повода и цели часто плакал...
Бывало так - сидишь весь день и плачешь,
Не ведая, что слёзы жемчугами
Вдруг станут через сотню лет земных...
Потом я вырос... Стал большим и сильным...
Я так боюсь, что разучился плакать...
Попросит кто - поплачь - а ты не сможешь...
Захочешь, но не сможешь больше плакать...
Так будешь всё ходить и удивляться:
"Я разучился плакать, люди... разучился..."
И год пройдёт, и два... А ты всё ходишь
И удивляешься, что плакать разучился...
И вдруг заплачешь от обиды на себя...
Уже не так рано темнеет. Скоро солнце
Будет висеть часами неподвижно в зените,
Выжигая до чёрного древесного пепла мысли о тебе.
Я старею. Пока ещё не так отчётливо, но всё чаще
Придумываю для себя отговорки, чтобы не ехать
На выходные дни к женщине,
Которая так на тебя похожа...
Прежде такого не было.
Думаю завести себе собаку, -
Наверное, спаниеля. И вечерами
За бутылкой недорого вина
Рассказывать ему о тебе.
Я был счастлив, когда ты курила на этом диване,
Прожигая его сигаретой, - теперь он весь в шрамах.
А потом говорила, что провожать не нужно, надевая
Через голову свитер и отсутствие шарма
В ситуации оправдывалось как-то само собой, без лишних
Надуманных сюжетных линий.
Ты уходила, а я загадывал "лишь бы
Это лето не кончилось"... кончилось всё, и ныне
Из окна наблюдая, как в осенний обморок падает сад,
И на зуб беря карандаша деревянный кончик,
Я пишу тебе, начинаю, верней, писать
В пятый раз, не умея, впрочем, ни разу закончить.
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]