Я помню тебя, одинокая полночь!
И ты не забыла, ты многое помнишь...
Обрезав ножом темноты
Незримые нити с былым расставаний,
Пронзаешь бестелость времен, расстояний
И после, снежинкой застыв,
Холодным свеченьем приветствуешь вечность,
Плывущую тьмою над белою свечкой,
Горящей снегами зимы...
И кажется краткой дорога в бессмертье,
Но в это не верьте, не верьте, не верьте, -
Обманет спокойствие тьмы!
Бессмертие - шарик на тоненькой нити,
Подвешенный чьей-то мечтою в зените,
Колеблемый небытием...
И все, одолев над собою высоты,
Попробуют меда полночного соты
Пред тем, как пребудут ничем!
От полночи вдаль разбегутся столетья,
И полночь рассыплется на междометья,
Секундами тихо звеня.
Останутся в кипени прошлого света
На солнечных струнах игравшие дети,
Смотрящие в мир сквозь меня.
Кто сказал, что шипение осени -
Это навий дымящийся яд,
Принесенный уснувшими осами,
Что не могут вернуться назад
И вонзиться укусами в плотное
Тело ясного летнего дня,
Пробуждая дыханье болотное,
Колокольцами влаги звеня?..
Кто сказал?.. Но глухое молчание
Оглушило меня, отняло
Чувства, мысли, и даже отчаянье
Обратило в предельное зло.
Потому что так много молчащего
Ядом осени поздней шипит,
И оса моего настоящего
Жалит сердце, а вовсе не спит!
Февраль. Играет небо в бадминтон,
Ракеткой мглы подбрасывая солнце...
Одетый в снежно-льдистое пальто,
Кивает лес в морозное оконце.
И стены у избы не изо льда -
Из воздуха, который крепче стали,
А окна - многоцветная слюда
Времен, смотрящих в палевые дали. -
Туда воланчик солнца упадет,
Когда вдруг небеса играть устанут...
Потом придет полночный лунный кот
И слижет с неба звездную сметану.
Задохнулся, пропал мой мир в бытии трехосном.
Ускоряясь во много раз, уплывало время.
На окне рисовала тьма то ли знак вопроса,
То ли ставила знак "тире", как черту на кремне.
Утро, горечи лет испив, обжигалось болью,
И восток покраснел - подобно больной гортани.
Прострелил облака рассвет, разрядив обойму
Нетерпения темноты. ...От пустых скитаний
Побледнела луна в петле, облаками свитой,
На звезде - на гвозде она, приуныв, болталась.
...И брела, обретая тень, обрастая свитой
Потускневших картинок дня, королева Старость.
Закрутилась поземка лет по лихой спирали.
Замелькали снежинки дней, дорогих, ушедших;
На судьбу сединой ложились и... умирали.
И врывался в окно октябрь - беспокойной векшей.
Собрав озер окрестных звоны
В темнеющую чистоту,
Слепой покой взошёл на склоны
Туманных скал. Ночная ртуть,
Мерцая мелкими огнями,
Как пробуждение меж снами,
Катилась в клюквенную тьму...
Сентябрь. Ночей осенних бритвы
Кромсали смысл всего. Всему
Ломали схемы, алгоритмы...
Но кто-то шёл на тихий звон,
Под тихий свист иных времён.
Плутая в онеменье леса,
В сетях бесчисленных колец,
Не замечая жизни веса,
Не чуя стука злых сердец,
Он останавливался где-то
И слышал смех былого лета,
И сквозь себя он шёл к нему,
Просторы осени разрушив,
Презрев "зачем?" и "почему?",
Сплетая жизнь из сотни кружев
Воскресшей юности. Покой
Мерцал озёрной чистотой.
И крутит блики солнечных лучей -
Раскачивает осень карусели
По пёстрому простору ярких дней,
Качает блики звёзд в ночной купели...
Но человек, незримый человек
Откуда-то всю жизнь идёт куда-то.
На юг: в простор степей, полей и рек...
Багровой лихорадкою заката
Прошита тьма, тревоги гулкой тьма.
Дойдёт ли человек до южной цели?
Тайга грустна, тайга почти нема.
Раскачивает осень карусели.
Когда прошедшее мертво, а в будущем седая мгла,
Рисую новые миры, цветистей радостных узоров,
И ты восходишь чистотой над чёрной бездною укоров,
Сияньем солнечного сна, бела, воздушна и светла.
Тоску земную укротив, ясней муранского стекла,
Искрится звёздная вуаль во тьме людских безумных взоров.
Не предавай, не продавай себя бездушию просторов,
Едва начав свой яркий путь, забудь кривые зеркала...
Кому - скажи - подаришь ты свеченье тёплых изумрудов?
А вечеров с тобой - кому - даруешь ласковое чудо?
Зелёный свет твоих очей, кому? - скажи, скажи, кому?..
И - тишина... и никого... и ночь осенняя прекрасна
Невероятностью твоей невинно грешной тихой страсти,
С которой медленно бредёшь по жизни к счастью своему.
Кому же - не молчи - кому подаришь ты своё бессмертье,
Отдав трепещущий комок, светящийся в твоём предсердье?..
Идя на самый яркий свет, не попадай в глухую тьму...
Семён Каминский: Урюк[- Он живой, - как-то очень чётко проговорила она, не обращая внимания ни на Гришку, ни на тарелки, ни на урюк, и показала зажатую в руке бумажку, - видите...]Ирина Фещенко-Скворцова: Музы Рикарду Рейша - самого таинственного гетеронима Фернандо Пессоа[Рикарду Рейш - гетероним или "маска" Фернандо Пессоа (1888-1935) - португальского писателя с глубочайшим философским мышлением, тонкого лирика...]Татьяна Парсанова: На черно-сером бархате небес[Опять от доводов рассудка / Сбегает легконогий сон. / Но... Сердце, обнаженно-чутко, / Пьёт соловьиный перезвон...]Светлана Чернышова: Не Одиссея[Когда одна по отмелям брожу, / Я всюду артефакты нахожу. / К примеру, вот - потрепанный, как ялик, / Причалил к пирсу крохотный сандалик...]Михаил Ковсан: Повзрослевшие сказки[Тяжело жилось Кощею Бессмертному. Где жилось? Это не так уж и важно. Как жилось - гораздо важней...]Владислав Кураш: Каждому своё[А началось всё с того, что однажды Андрюша зашёл ко мне и целый вечер рассказывал о своём старинном друге, который десять лет назад вместе с родителями...]Сергей Славнов: Календарь погоды[Пока по дворам, сползая с невзрачной почвы, / разом взахлеб врываясь в ручьевый бег, / твой позапрошлый снег отбывает почтой - / в сторону устья...]Сергей Слепухин: Лосев - Неаполь[Любви и смерти достается тело, / душа лишь гость, подмена невозможна, / безветрие и ласковое море / иною кистью в путь её зовут...]
