Опята

Книга первая

Эпилог

Суд состоялся, но при закрытых дверях, и выглядел довольно странно. Были пострадавшие, но у каждого подозреваемого имелось железное алиби.

От показаний Куккабурраса, временно помещенного в одиночную камеру, с хохотом открестились. Смеялся даже судья, не поверивший ни слову ни о грибах, ни о грибном отваре.

Защитники с прокурорами хихикали в кулаки.

Однако трупы были налицо, и приходилось учитывать, что семейству Амбигуусов, а также их соседу Гастрычу, угрожает неясная, но реальная опасность. По неслыханному и ни разу не применявшемуся в полном объеме распоряжению Спецслужбы всю их компанию взяли под программу защиты усиленного режима.

Им дали новые имена. Извлекунова хотели сделать Запихаловым, да вспомнили, что нет уж его.

Что касается младшего Амбигуууса, то ему выписали документ на имя "Сартур Гуммигаммус", а старшего нарекли, чтобы не путать, Сатурном.

- Не бойся, не сожру, - мифологически заулыбался отец.

Гастрыч стал Кастрычем. Им поменяли паспорта; их отправили в южный и достаточно беспокойный город, куда вместе с подзащитными, поначалу обвинявшимися невесть в чем, откомандировали подполковника Зазора, и если точнее - на Ставрополье. Они, набравшись опыта в операциях с декохтом, даже слегка изменили себе внешность, а младшему Амбигуусу выделили целую лабораторию. Нет нужды говорить, что туда же перебралось и агентство АУУ, куда однажды, направленный неизвестным доброжелателем, явился человек невзрачного вида. Это была вылитая копия Мувина - для придания достоверности сведениям, подобная живому паролю.

Он задержался ненадолго, они попили чаю и поболтали о том и о сем. Гуммигаммусы и Кастрыч услышали много приятного: то, например, что Хорошей Милиции становится все больше и больше, а кривая преступности вытягивается в струну, укладываясь в гроб. Севастьянычи множатся и размножаются, не сетуя на короткую жизнью. Не удержавшись, ликующе грянули:

- Единица - вздор, единица - ноль! Голос единицы - тоньше писка! Кто ее услышит? Только жена! Да и то, если не на базаре, а близко!..

Бывали и курьезы. При обыске, к примеру, в логове покойного Доли, нашли много видеопленок, за которые большому числу людей, гулявшим в лесополосе, пришлось либо сесть, либо отправиться на лечение; за особенные заслуги исключение в виде частного определения сделали только для Гастрыча. Но вышел маленький казус: впопыхах захватили и разрешенные кинопрокатом художественные фильмы известного режиссера-некрореалиста, после чего долго разбирались, где же происходили заснятые страшные дела. И выясняли степень их достоверности, потому что съемка велась как бы в документальном режиме, да впридачу любительской, старенькой кинокамерой.

- Но есть и другие, плохие новости, - сказал, наконец, посланец - чей? Зазора? неизвестного влиятельного лица. - Я бы назвал их тревожными. Возможно, вам придется на какое-то время вернуться. Эти известия передал мне один барыга, очень жадный и скупой человек по прозвищу Угостиньо Нету...

Конец первой книги

Книга вторая: ПРОЛОГ о бесноватом барыге

Оглавление

© Алексей Смирнов, 2005-2025.
© Сетевая Словесность, 2005-2025.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Галина Бурденко. Рассказы. [Эта история случилась очень давно. В то время солнце было холодным, а люди бледными и такими же голубыми, как солнечный свет. В одной деревне жила девушка...] Татьяна Разумовская. Переводы детских стихотворений американских поэтов: Джека Прелуцки: и Шела Силверстайна [Жил юный король, глуповатый слегка, / Который на троне валял дурака, / И всё, что любил он наверняка – / Бутерброд с ореховым маслом...] Наталья Тимофеева. Пространство, где слова-ключи живут [Клонируй день с романом взаперти, / Пиши минуты жизни под копирку / И с водостока собирай в пробирку / Отжатых туч густое ассорти...] Галина Головлева. Коснуться сердцем [Обиды, фальшь и пустословье / Смахнув, как крошки со стола, / Я б жизнь отмыла добела, / Заполнив чистое любовью...] Сергей Востриков. Блики и полоски [Счастье плавилось в ладонях стеаринное, / ни восток, ни запад счастью – не указ. / На стене ворчали ходики старинные, / будто знали что-то важное...] Екатерина Камаева. С юга на север [в полночь шкатулку из тайника возьму, / выпущу в заоконье живую тьму, / вытащу летние святки – букет из трав, / тонкую ленту шёлкового костра.....] Владимир Алейников. Поэты и антимиры [Вознесенский, Андрей Андреевич, моложавый, тридцатилетний, весь в движении, оживлённый, с регулярно, не в лоб, но вскользь, исподволь, ненавязчиво, но...] Анжелика Буп. Против обывалой низости и серьёзности тупой ["Встреча авторов ... хороших и разных" в рамках арт-проекта "Бегемот Внутри" в Малаховке.] Надежда Герман. Дорога длиною в жизнь [Сутулится флаг на башне. В окне догорает свечка. / Светает. На дне стакана осела ночная муть. / Поэты живут недолго... Но тени их бродят вечно. / ...] Поэтическое королевство Сиам: Валерий Симанович. Верните мистику и право быть невеликим! [Стихи Валерия Симановича и эссе Савелия Немцева об авторе. / Как, руки озябшие вскинув, / Я ждал наступленья зари. / И как, поднимая осину...] Евгений Долгих. Всё об одном и том же... [коснуться пальцем крыши мира / нельзя из собственной квартиры / но вдруг тебе приснится Будда / на кухне моющий посуду] Олег Фельдман. Слово чтобы речь [Музыка чтобы звук / Вода чтобы течь / Огонь чтобы печь / Слово чтобы речь / Земля чтобы лечь...] Читайте также: Андрей Бондаренко. Тела небесные и личные тела | Владимир Буев. Ольга Чикина: "Люди сделаны из звёзд" | Юрий Гладкевич (Беридзе). Иду свой путь | Николай Киселёв. Я – главная посредственность | Андрей Коровин. Из книги "Любить дракона" – (2013) Часть I | Владимир Ив. Максимов (1954-2024). Эхо на реке | Дмитрий Песков. приходит мартин cкорсезе | Лев Ревуцкий. Рассказы | Роман Смирнов. Сны Иезекииля | Алёна Цами. Босиком по небу | Эмкей (Алексей Валлен). Такое кино | Эльдар Ахадов. Баку – Зурбаган. Часть II | Яков Каунатор. В своём отечестве пророк печальный... | Татьяна Мамаева. Игра без правил | Марина Марьяшина. Обживая временные петли (О книге Бориса Кутенкова "память so true")