И ноготь Пушкина пронзит снега беспечные -
Поэт транзитом просквозит от речки к вечности.
Поручик, шутка солона? Дуэльны истины?
Ты виноват, что семена стихов убийственны...
Милейший Юлий виноват: "Хвала Ульянову!"
Светлейший Ники - во сто крат... Идите к дьяволу!
Типично русская лапта - послать подалее.
"До первой крови, господа, и - выше талии!"
Полуведёрная родня (не путать с вордовой),
Забрось в Чистилище меня строкой бикфордовой...
Ворчит, набычившись в ночи, страна бессонная.
Герои-трусы-стукачи... болезнь кальсонная.
Визжит от страха мелкий бес, дрожит - от холода?
Христос утратил интерес к ликбезу Воланда.
По Сеньке - шапка?! В лагерях - струна острожная.
Страна гуляк и работяг... Держава ложная.
Сыта с кровавого куста?.. Пьяна расстрелами!.. - Авось! - Семь футов... - Ни черта! - Что мы наделали?!
Рейхстаг. Победа. Нищета. Конфеты с мишками.
Страна барыги и шута. Страна Покрышкина.
Типично русская черта: пяту треклятую
И адмирал, и лимита считает пяткою.
Крыла балтийского изъян - излом чукотского!
Страна калмыков и славян. Страна Чайковского.
В алмазах небо... Обогрей зарёй шафрановой,
Страна берёз и журавлей, страну Улановой.
Состав взрывает сволота - три сотни ранено:
Страна чечена и мента - в стране Гагарина.
Держать скрижальное пари? До фени-лампочки:
Пророки метят в упыри, а бабы - в "бабочки"...
Над плахами - Таганский Птах - вина высокая.
И мчатся кони, впопыхах по звёздам цокая.
Многоголосая страна, страна безлюдная,
Как серебристая волна, как стужа лютая...
Моя прекрасная страна (уроды - частности),
Ты по-весеннему вольна - хана злосчастности.
Иван... Емеля... Дураки?! Святая тысяча
В ладонь измученной руки губами тычется.
И скажет сыну дурачок, и скажет дочери:
"Я - человек, а не сверчок! Страна - отточие..."
1 Первой слушательницей баллады (тогда ещё баллады) стала моя жена, Наташа. Дело было в поезде Ставрополь-Москва летом двухтысячного года. "Серёжа, - сказала, долго-долго помолчав Муза С-К, - наверное, этот стих останется лучшим из того, что ты написал... Не пришлось бы мне сухари сушить!.." Тогда мы улетали из России в Африку...
Писатель Вадим Белоусов в рецензии на мой сборник "Дождь в январе" провёл любопытную параллель. Эта книга, по его впечатлению, - небо в разную погоду: "Тут лазурь, позолоченная солнцем, тут клубящийся аспидный мрак, тут серая вата, из которой сеются дождинки, тут ласковая зарница мелькает, а тут грозная огневая молния. Такое сравнение вызвало присутствие неба, космоса во многих стихах..."
Статья появилась в "Ставропольской правде", в которой Вадим Александрович был хозяином "Литературной гостиной". В день публикации этой рецензии, 21 июня 2000 года, я набрал его рабочий номер - с искренним желанием поблагодарить за умные и добрые слова. Телефон безмолвствовал...
Через час-другой пришла печальная весть: "Сегодня ночью Вадим Белоусов умер". Осенью того же года, уже после нашего с Наташей возвращения из Африки, в "Ставрополке" появился газетный вариант моего нового на ту пору опуса, названного в память о Вадиме Белоусове...
Но и тогда, и много-много временных отрезков спустя, я маялся, не в силах разобраться с жанром: поэма или всё же баллада случилась?! Вадим Александрович, увы, уже ничего не мог посоветовать, других собратьев (а тем паче - врагов!) по перу я не намеревался тревожить. Выручила сокурсница, доктор филологических наук Людмила Бронская: "Поэтических (по канонам!) жанров, Серёжа, очень мало. Да ты и сам прекрасно знаешь. Придумай новый! Твоя "безумная, прекрасная, несчастная страна" того стоит".
1 марта 2004 года "Небо в разную погоду" получило подзаголовок: ПОЭЛЛАДА.
Песенные варианты? Как говорится, имеют место быть - в разных городах и странах. И те, что согласованы со мной, и пиратско-"самостийные". Интересны, на мой взгляд, версии, предложенные Владимиром Узланером (Торонто) и Евгением Савиным (Москва)...
Лучшая баллада-поэллада? Мнением моей жены, Натальи Николаевны, всегда дорожил. Осенью-2018 её светлой памяти и решил посвятить многослойное "Небо...".
Лучший стих - лучшей Музе...
В ночь на 23 ноября 2016 года я полушёпотом читал Наташе, уже отлетающей в иные измерения, те самые (и эти самые) строки:
...Страшит святая простота лица смоленского.
Страна иконы и кнута. Страна Кипренского.
Ах, имена во временах! Гудки протяжные...
Терпеть не может Пастернак замочной скважины...
Мне показалось, жена услышала знакомый и знаковый ритм... Наташа открыла глаза, что-то быстро, горячечно и неразборчиво прошептав...
Через несколько мгновений на планете Земля остался только один человек с фамилией Сутулов-Катеринич...