Перебирая томное "не то",
Аукаясь с нечаянным "а то ли?",
Держась за кромку солнца, что утонет
Под бирюзовой тяжести плитой...
Нет-нет, не льстить себе на всякий счет,
Не покоряться нынешнему лиху,
Ступать по дну морскому тихо-тихо,
Чтоб не нарушить целое еще...
Вот в этом самом, собственно, вся суть
Любого расставания и встречи:
Обнять друг друга истово за плечи,
И у щеки про главное шепнуть...
Вот так идти...
Вот так идти, сбиваясь в полынью,
морозить псевдозамшу сапоговью,
и чувствовать, что город пахнет кровью,
и понимать, как люто не люблю
я этого межвременья этап,
примкнувший к относительному благу.
Невнятных снежных месяцев бумага
все стерпит, хрупким светом залита.
Дурачиться, искать свой верный путь,
к которому, которым, для которо...
громадных понастроено заборов,
что не преодолеть, не обогнуть.
До той поры, до той зимы, пока...
покажется и малость высшей мерой.
Понять, что никогда не стану первой...
И разбирать чужое по слогам...
Нет в этом смысле - тайных никаких,
оставь кирку за дверью всяк входящий,
а то придет бабайка и утащит
особо любопытных и святых.
Не лезь, убьёт, сиди себе и жди
заката, заверения, зевоты...
Короче, путеводного чего-то
(хотя бы насреддинного ходжи).
Зеркалкин объектив не отводи:
"медалька" солнца захлебнется морем,
и пацаны напишут на заборе,
куда кому уверенно - идти.
Я приду к тебе в девять, брошу пальто на стул,
и перчатки, и шарф, и шляпу свою, и сумку.
Не вникая в суть дела, сразу тебя спасу
мятным чаем, лукавым взглядом, дурацкой шуткой.
Буду врать тебе, как синоптики, что к утру
солнце вылезет из-за туч приумыто-свежим,
что я буду всегда с тобой и что не умру
никогда-никогда, какой бы февраль ни снежил.
Буду гладить тебя по спутанным волосам,
целовать тебя в бестолковые две макушки,
убеждать, что, по сути, алые паруса -
это просто литературные безделушки.
А в реальности - полотняней всё и грубей,
но устойчивей и прочнее, чем в детских сказках.
Ты поверь мне, я - о-очень стреляный воробей,
Несмеяна моя влюблённая, Златовласка...
Осень и осень, и скоро начнет вечереть...
Носом клюёт воробей на ободранной ветке,
хочется плакать, но нет подходящей жилетки,
нет проходящего поезда, повода греть
руки над пламенем перегоревшей свечи, -
лампочки? чувства? - нет повода остепениться,
рвать отношения с шумообильной столицей
и отправляться на поиски первопричин
разных несвязных друг с другом "на кой" и "доколь",
кольца Сатурна для вескости к ним приплетая.
Хочется быть, а не слыть - вот такая простая,
вроде бы мысль, а поди-ка её соизволь
в жизнь воплотить, в обессмысленность будней вживить...
Раз - и она извернётся змеёй подколодной,
брякнется в лужу, налижется капель холодных
и ни за что не позволит себя изловить
раньше, чем следует, - следующей проливной,
рыжехарактерной, ветреной в хлам душегубки, -
осени. Осень. И нету ни толики шутки
в правде,
ни доли...
ни зонтика - над головой.
Надоело и то и это: блёкло, пакостно, горько, зло.
Пляшут буковки альфабета, строчки корчатся на излом.
Мокнут кисти в стеклянной банке из-под черри и корнишо-
нов: художество спозаранку - больше худо, чем хорошо.
Депресуха, проникновенна, пробирающа до костей,
охмурила мой город энный, окурила мою постель.
И ментол мне теперь не мятен, не кофеен мне кофеин.
Жизнь с какой-то нелепой стати - раз и... вышла из колеи.
И не съездить ей по затылку, и не сунуть ей пряник в рот.
Остается тянуть волынку, остро чувствуя фальшь нутром,
И носочки вязать исправно из распущенных тёплых кофт,
И глядеть, как в бою неравном, побеждает клубочки кот.
Сергей Слепухин: "Как ты там, Санёк?"[Памяти трёх Александров: Павлова, Петрушкина, Брятова. / Имя "Александр" вызывает ощущение чего-то красивого, величественного, мужественного...]Владимир Кречетов: Откуда ноги растут[...Вот так какие-то, на первый взгляд, незначительные события, даже, может быть, вполне дурацкие, способны повлиять на нашу судьбу.]Виктор Хатеновский: В прифронтовых изгибах[Прокарантинив жизнь в Электростали, / С больной душой рассорившись, давно / Вы обо мне - и думать перестали... / Вы, дверь закрыв, захлопнули окно...]Сергей Кривонос: И тихо светит мамино окошко...[Я в мысли погружался, как в трясину, / Я возвращал былые озаренья. / Мои печали все отголосили, / Воскресли все мои стихотворенья...]Бат Ноах: Бескрылое точка ком[Я всё шепчу: "сойду-ка я с ума"; / Об Небо бьётся, стать тревожась ближе, / Себя предчувствуя - ты посмотри! - наша зима / Красными лапками по мокрой...]Алексей Смирнов: Внутренние резервы: и Зимняя притча: Два рассказа[Стекло изрядно замерзло, и бородатая рожа обозначилась фрагментарно. Она качалась, заключенная то ли в бороду, то ли в маску. Дед Мороз махал рукавицами...]Катерина Груздева-Трамич: Слово ветерану труда, дочери "вольного доктора"[Пора написать хоть что-нибудь, что знаю о предках, а то не будет меня, и след совсем затеряется. И знаю-то я очень мало...]Андрей Бикетов: О своем, о женщинах, о судьбах[Тебя нежно трогает под лампой ночной неон, / И ветер стальной, неспешный несет спасенье, / Не выходи после двенадцати на балкон - / Там тени!]Леонид Яковлев: Бог не подвинется[жизнь на этой планете смертельно опасна / впрочем неудивительно / ведь создана тем кто вражду положил / и прахом питаться рекомендовал]Марк Шехтман: Адам и Ева в Аду[Душа как первый снег, как недотрога, / Как девушка, пришедшая во тьму, - / Такая, что захочется быть богом / И рядом засветиться самому...]
