через рубашку, без души
теперь мне спину чешет ветер,
и больше - никого на свете.
ночная трасса вне машин;
неразделённая мигрень
включила функцию прищура -
под фонарём пора понуро
идти на собственную тень,
пиная камушек вперёд.
со мной в песок проходит время,
по идиотской теореме
ничто никак не настаёт,
лишь перемалывая грязь.
выводит мальчик на заборе:
"от высыханья только в море
спасётся капля, растворясь".
всё держалось на чеховском честном слове.
с ума кубарем насмерть слетело то есть
что в Страстную с усилием я усвоил:
сила духа, уверенность, трезвость, совесть..
кончив веру, надежда пошла этапом.
я смотрел в стакан, щуря глаз, как снайпер.
рыло злое утро втихую сапа..
от такого бы и Антон Палыч запил.
или б стал врачом и лечил болезни,
рассекая боль, как лихой наездник..
книжку б написал, что ещё полезней..
про любовь, конечно.. любовь? да, хер с ней.
в человеке всё должно быть прекрасно.
в человеке всё. человек - раскраска.
а прекрасно там, где есть Бог - но нас нет.
всё. рассказ рассказан. и снова Пасха.
О чём же мне сказать, ей-богу,
Когда останемся вдвоём?
Что верю в Бога я немного -
И то - лишь глядя на неё?
О том, что в первый раз охота
Послушать, что там - на уме..
Про что угодно, хоть про что-то,
Но только бы не обо мне..
Что всё предугадал рассудок,
Но я его на время стёр?
Ведь разве вокруг нас не чудо -
Вода, деревья, ночь, костёр?
О том, что это что-то значит?
И, потеряв, смущаясь, нить,
Я так скажу, конечно: "знаешь,
Я не умею говорить".
я хочу тебя наизусть
выучить словно молитву
чтобы увидеть проснувшись
как мы пишемся слитно
как небо и облака
как море и снова море
как твоя рука и моя рука
как законченная история
я хочу тебя наизусть
чтобы скучать чертовски
чтобы совсем не трусить
не думать о том что после
что выпадет то и пусть
нам ли вообще удивляться
знать бы тебя наизусть
восхищаясь импровизацией
я когда-то любил юг
теперь я и там за лишнего
теперь я тебя люблю
объявляю во всеуслышанье
пока хватит мне сил и чувств
пока ты не отыщешь лучшего
обязуюсь тебя наизусть
выучивать
время шло себе назло -
всем часам на зависть.
"мы с тобою чтобы что
в это подвязались?" -
вопрошал я. из-за штор
месяц, улыбаясь,
"вы" - как эхо - "чтобы что
в это подвязались?"
ветер встрепенул стекло,
комнатушка сжалась.
"мы с тобою чтобы что
в это подвязались?
по серьёзу - чтобы что
принимаем позы?" -
удивилась ты, как шторм,
разбросавши порознь
надышавшихся мечтой
нас с тобою. малость
в ту секунду "чтобы что"
знающих, казалось.
Я остался здесь, в России,
Потому что не просили.
Потому что водка в силе.
Рефлексии - в сорок раз.
Я остался жить в России,
Чтобы смыслы не косили.
Что б сказал ты, коль спросили:
"Что остановило вас?".
чо-то очень мне не очень
чёрный холод осень точит
тычет капли в капюшон
я вконец рассредоточен
забываю между прочим
что такое хорошо
забываю всё такое
улица рычит рекою
вышедшей из берегов
требует луна покоя
требует волна прибоя
требует нога шагов
только нечего ответить
мне на требованья эти
кроме небо не лит-ри
как один эстет заметил
половинки есть на свете
есть но половинок три
вот и делай всё что хочешь
красным в белый крась полночи
или белой в красный крась
чо-то очень мне не очень
чо-то осень мне не осень
чо-то капля дразнит глаз
когда решит надежда удаляться,
и малодушие вручит с размаху пять,
попробуй удивлять и удивляться
тому, что в состояньи удивлять.
и, с книжной полки протирая пафос,
произнеси, запрыгнув в карусель:
"пусть двести лет прошло, но всё же я вас...
любовь ещё угасла не совсем".
и земля не берёт воду,
и огонь не спешит воздух
согревать; лист уже подан -
остаётся пихнуть просто,
и войти в чёртов круг, в осень,
в никуда, в сероту ночи,
с небывалой мечтой порознь,
а с бывалой - и с той - не очень.
и навёрстывать путь, время;
верить лишь в пузыри лужи;
в одиночку шагать с теми,
кому здесь ты ещё нужен.
собирая в кулак, сразу
предвкусившись грехом, дебошем:
"потому что и я Карамазов -
и не выйду туда хорошим,
где земля заберёт воду,
и огонь размягчит воздух;
и удержится лист подаль -
на верхушке - и весь в звёздах".
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
