КЛУБОК  И  КОМОК

На рынке было многолюдно. Покупали к зиме, весне, на завтра, к завтраку, к чаю, чай, еще для чего-то или просто, чтобы убить время глазели на прилавки, а вдруг там диковинное, интересное, не по размеру, чтоб удивиться или удивлять.

Но, к сожалению, всё было обычным, незатейливым, нужным и потому - брали и уходили, не приходилось и вглядываться. А вот вдалеке... Да, там две женщины пришли с запозданием и вынули свёртки. У одной товар назывался - клубок счастья, у другой - комок горя. И понабежали любопытные. А сколько за килограмм, а как действует, а не обман, вдруг просто - клубок-комок, а как принимать... Ну, если верите, сначала стали кошельки доставать у прилавка, где клубок счастья. Ну, кому горе-то нужно? И подумали, чего она горе продавать пришла, у самой что ли не умещается? Но долговязый детина, стоящий за счастьем, вдруг и ляпнет:

- А если кончится, новое покупать? А вдруг больше не привезут? Э, милая, - обратился он к жене, - рано деньги достаешь, может, с горя начнем, с клубка этого?

- С ума сошел, тебе мало - мать похоронил, работу потерял, ногу лечил, с сыном не ладишь...

- Молчи, хватит, сам знаю. Но фокус в том, что его купишь, понемножку употребляешь, и оно по крупному не идет. Верно? Или, все выпьешь, а после жизнь даже дряная в таких красках почудится. Всё познается в сравнении. Чуть-чуть этим дерьмом побалуешься, и закалишься... Настоящая жизнь лучше пойдет. Верно, - я говорю?

Народ закопошился. - Правильно молвит, - крикнул усатый дед, - счастье отмотал, и как жить дальше? А тут горюшка накушаться и напоследок - легко, умирать не страшно.

- Да мы никогда не думали, что потом, все сейчас-сей час, - заёрзали бабки, - давай спросим, почем горя комок, может поотрезать немножко?

Очередь за клубком счастья стала коротенькой, а за комком горя удлинилась. И на вопрос "кто последний" и "осталось ли еще" сыпались ответы, как конфетти перед торжеством.

Уже сложили в сумки себе горюшка и один, и другой, и третий, а оно не уменьшалось, даже росло горкой на прилавке, чтобы ну, хватило на всех...

Счастья тоже накупили, пусть укрепляет жизнь и без того счастливую. А когда все кончилось, подумали, может, завтра придем, Подумали и испугались... А вдруг горюшка станет столько, что уже на счастье денег не хватит? А вдруг счастье кончится, а горюшко покупать, ну как-то не готовы... А если и то, и другое, ну, дорого, но зато жизнь пресная - сплошная канитель, хотя водкой разбавить можно, огурчики засолить, покрасоваться перед молодцами нелюбимыми, все-таки - штаны... И кто ж здесь прав?

Но на следующий день ни счастья, ни горя не привезли. Да и не было тех, кто раскупили, испугались проверять... А опробовали ли купленное? Кто расскажет. По пьянке и набрехать можно, а можно и просто так наболтать, и если у кого что происходит, само по себе или по очереди действует странный товар? Кто ответит? Продавщиц никто больше не видел или боялись узнать, а вдруг - снова привезут и выбирать потянет... И говорили, что неместные эти женщины, что ведьмы, колдуньи, а то и просто дуры.

А жизнь шла своим чередом. Умирали, рождались, шли за гробом, несли цветы любимой, отсчитывали деньги, теряли их, болели, выздоравливали, прощались, встречались, получали дипломы и падали... И кто же стоял в очереди? И за чем стояли?

© Елена Кантор, 2014-2025.
© Сетевая Словесность, публикация, 2014-2025.

Книга отзывов

НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"

Ашот Наданян. Подстриженные мысли [Когда он сказал: "Держу пари!", – она бросилась к нему на руки и согласно воскликнула: "Держи, парю!"] Владимир Буев. "Бог его знает, что несешь, стоя с утра под душем..." [Репортаж с творческого вечера Родиона Белецкого в Булгаковском доме в литературном салоне Андрея Коровина.] Людмила Свирская. Я успела в последний вагон [Я успела в последний вагон, / Задыхаясь, стою на подножке. / Позади расставания звон, / Поцелуев прилипшие крошки...] Ольга Андреева. Ищу, на что бы опереться [Что ты нахмурилось, лето? Гляди веселей – / рябью запуганной тихой реки-недотроги, / ровным пробором лимонно-зелёных полей, / схваченных узкой серебряной...] Елена Ханова. Разновеликие цветы [...и я распахну тебе настежь вчера. / Останься, такие теперь вечера, / что время густеет, а воздух сластит. / И кажется, можно любого спасти...] Айдар Сахибзадинов. Синёва: и Осенний сон. Два рассказа [Однажды в скорбный миг пролетают в мозгу человека все события жизни, мерцают лица, лица, – и память выбирает кого-то значимого, чистого, обычно из непорочного...] Яков Каунатор. Времена не выбирают [О поэзии и пророчествах Булата Окуджавы. Эссе из цикла "Пророков нет в отечестве своём...".] Николай Милешкин. "Самый главный процесс – отделение тьмы от света..." [Многие считают группу "Тёплая Трасса" культовой. Кто-то говорит, что в её песнях слишком много Егора Летова и Романа Неумоева. С основателем и лидером...] Дмитрий Гвоздецкий. Мой сын напишет не хуже [однажды твоим именем / назовут литературную премию / ни один лауреат которой не прочитает / ни одной твоей строки] Георгий Жердев. Четыре четверти [кто словом / овладел / / наплодит / словечек] Читайте также: Дмитрий Аникин. Царь Эдип | Илья Будницкий. После оттепели | Владимир Буев. Обнять не обнятое | Андрей Бычков. Человек знака | Изяслав Винтерман. "В неразбавленной воде, в глубине песка" | Татьяна Горохова. "Я не жду, когда красота спасет мир, я активно ее сохраняю" | Александр Заев. Акварели | Дмитрий Мальянц. На распахнутых ладонях | Михаил Поторак. Шары, светящиеся в темноте | Лана Яснова. Из прошлого в настоящее | Владимир Буев. Пять рассказов о судьбах крымских татар в обрамлении прелюдий и ноктюрнов | Зина Виноградова. Одна сплошная исповедь | Екатерина Вольховская. Чёрный пёс и другие | Валерий Горюнов. Пиратская летопись о времени и себе (О книге Матвея Цапко "Экранка") | Елизавета Григ. Сима