ВОЛНОВРЕМЯ
ТРИ ГОЛОСА
"Вот и пришло Рождество. А с ним к нам пришел тот свет,
Который светил младенцу две тысячи с лишним лет
Назад. Он тускло мерцает, как лампа сквозь тюль метели.
И настоящее чудо в том, что мы его не проглядели".
"Две тысячи лет назад еще не было веры, блуда
И предательств, а был лишь пар из ноздрей верблюда.
И ты видишь сейчас, как, взлетая над холщовым мешком заплечным
Этот пар устремляется к небу и путем застывает Млечным".
"И две тысячи лет спустя, такою же точно зимою
Любовники шепчут во тьме: "спасибо, что ты со мною".
И их шепот сливается с шорохом снега и ветра.
И сам становится снегом". "Как мраморная Деметра".
"Среди белых, застывших сугробов, подсвеченных фонарями,
Невесомо чернеют деревья в оконной раме,
Как написанное иероглифами японское стихотворенье,
Где за строгим, печальным тоном прячется надежда на счастье и избавленье".
"И все повторяется вновь -
На мохнатые спины верблюдов пристроив мехи с вином,
Смотрят волхвы в пространство, обернувшееся полотном
Питера Брейгеля-старшего, на котором охотники торопятся на свиданье
С родными людьми, уставшими от предчувствий и ожиданья.
По колени в сугробах бредут они к детям своим и женам,
Но, наткнувшись на вечность, застывают, как статуи, в воздухе напряженном".
"И все повторяется вновь -
Деревья чернеют - без листьев и тени, словно в самом начале творенья, -
Как написанное иероглифами японское стихотворенье".
"И их всех заметает время - волхвов, пастухов и все прочее.
Лишь следы человека ведут по пустыне, как скорбное многоточие".
_^_
ОТРЫВОК ИЗ ГЕРОДОТА
"...Но были и такие люди - когда они засыпали,
глаза их, как летучие рыбы,
подпрыгивали вверх и зависали
над ровной поверхностью океана,
которую - напомню - эти существа считали своим небом.
Мало что удавалось им увидеть.
И еще меньше сохраняли они в своей памяти.
Кому-то удавалось увидеть грозу,
и красные вспышки молний
навсегда отпечатывались в их выпуклых зрачках.
В ужасе погружались они тогда на дно
и под толщей вод находили успокоение.
Другим открывалось спокойное синее небо
с задумчиво плывущими облаками,
в которых рыбы-глаза распознавали лики
своих переменчивых богов.
И когда они погружались на дно,
они приносили всем утешенье.
И им говорили:
спасибо! спасибо!
Это благодаря вам вокруг нас парят
прозрачные, искрящиеся облака икринок,
бесплодные и пустые, как наши сны,
как полустертые воспоминания о лучшем мире,
где нас нет и никогда не будет..."
_^_
В СУМЕРКАХ
Два километра от берега. Теплоход "Карелия".
Ночь становится гуще, слова - короче.
Берег превращается в жемчужное ожерелье,
выставленное в витрине ночи.
В сумерках человек никому не нужен.
Одинокому разуму кажутся лакомыми
обрывки чужих разговоров, как россыпь жемчужин,
перепутавших раковины.
В сумерках человек до того одинок,
словно он похоронен под слоем ила.
И луна над ним кружится, как венок.
И корабль плывет, как могила.
И повсюду лишь тьма да сырое место.
Волны бьются о борт. Маленькая, большая...
И звучат так тоскливо... как арфа или челеста,
ропот утопленников заглушая.
_^_
2003-2004
|
