Я играл напротив дома, на площадке,
там кусты и много снега. Я лепил снежки и кидал их
в дерево, и считал, сколько раз попаду; если много,
то отхожу подальше, и снова кидаю. Мимо шел один
мальчик, он немного больше меня, у него руки голые
и курточка без воротника, ему холодно было, он все
время дергался и дрыгал ногами. Я сразу понял, он
хулиган, сделал вид, что не замечаю, лепил снежки,
но кидать перестал, пусть не думает, что хочу
попасть в него. Он остановился, посмотрел, как я
леплю, и говорит - давай, будем друг в друга
кидать, кто больше попадет. У тебя запас, а я
буду сразу лепить и кидать, и все равно тебя
побежу. У него руки голые, а у меня варежки,
правда, промокли, но все равно голыми трудней
лепить, и я согласился, хотя мне не хотелось в
него кидать - не попадешь, значит сдался, а
попадешь, он хулиган, и может разозлиться. Но
делать нечего, пусть кидает. Он отошел немного и
начал быстро-быстро хватать снег голыми руками,
раз-два - лепит снежок и очень сильно бросает.
Снежки у него, конечно, не такие крепкие, я-то их
долго лепил, а он раз-два и готово, но он быстро
лепил и сильно кидал, и начал попадать в меня.
Я тоже кидал и несколько раз попал в него, он
разозлился, хотя больше в меня попадал, и стал
кидать еще быстрей и сильней. Наверное, мои
снежки попадали больней, он их раз-два и готово, а
у меня они крепкие. Я вижу, у меня снежки
кончаются, а так быстро, как он, я лепить не умею.
Но тут я попал ему прямо в лоб, он перестал
бросать, решил поговорить со мной. Я понял, он
хочет драться, испугался, но бежать не хотел. Он
толкнул меня, и говорит - ты что? Я говорю -
ничего, ты сам хотел. Он опять меня толкнул, и
ударил сверху по шапке, сбил ее. Я все еще боялся
его, и старался оттолкнуть, а потом вдруг
разозлился и стал его бить, так быстро, что он
удивился и побежал, и все время оглядывался, а я
бежал за ним. Он иногда останавливался и бил меня
по голове, не очень сильно, но каждый раз попадал,
а я не попал ни разу, и все равно он убегал, а я его
догонял. Потом он перестал оборачиваться и
побежал быстрей. Наша площадка кончилась, дальше
я бежать не хотел. Он что-то крикнул с улицы и
показал мне кулак...
Я шел обратно и думал - почему он
бежал, ведь он столько раз меня ударил, хотя и не
больно, и снежки лепил быстро, и сильно кидал, и
попадал часто, а я редко, и все равно он бежал
впереди, а я за ним. Разве я его победил? .. Я
попробовал лепить как он, но у меня пальцы сразу
заболели, и снежки получались совсем как кисель...
Потом я понял, почему он бежал - это не его
площадка, ну, победил бы он, и что? все равно я
здесь живу, а он мимо ходит. А может он просто
хотел поиграть со мной, а я ему в лоб?.. Все равно
он зря рассердился, я думаю. Больше я его не видел,
а жаль - я бы спросил у него, как он так лепит, и
бросает, как машина, кто его научил, и почему у
него пальцы не болят, а если болят, то как он
терпит.
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
