Мастер спросил учеников: Обладает ли вселенная человеческим сердцем?
Тогда предстали им картины ужасных бедствий: Страшных землетрясений, эпидемий, войн. Целые народы вымирали от голода, Хотя трудно представить, что бы умирающие дети не просили Бога о помощи. Они умирали, умирали и умирают Прямо сейчас рядом с нами, здесь.
Сердце Иисуса само разбилось, пытаясь наполнить любовью мир. В бесплодной пустыне наших сердец – кто отыщет Его слова? Мертвые хоронят мертвых уже тысячи тысяч лет. Здесь нет ответа на этот вопрос, учитель. Только можно обнять скорбящего, Одеть раздетого, Накормит голодного.
Только можно нести свой крест смиренно и кротко, Никаких надежд не питая. Ибо, хотя надежда не постыжает, но без нее больше шансов не возроптать. Войти в абсурд с благодарным словом, Разбить уют как песочный дом, Ни о чем не жалеть, Ничего не ждать, Просто быть этим самым сердцем.
И тогда вопрос о вселенной Сам отпадёт, как старый осенний лист, под которым набухла живая почка.
Каждый из нас – ответ на этот вопрос.
***
28 мар. 06 г.
23.03.06 23:19:14 msk А.Т.
Жизнь прошла незаметно как опытный тать, Как июньская ночь в полусне… Силы есть приподняться ещё, но не встать В полный рост исполину, и не Кружку хлебного квасу к разбитым губам, Улыбаясь игре, - поднести. Только мертвые мысли – докучливый спам В голове, словно мелочь, трясти.
Это смерть на блесну очумелой весны Тебя ловит, уже не таясь. Это явью становятся вещие сны, В толще памяти ярко светясь. Это витязь пудовое взвесил копьё И прищурился в синюю даль. Это вздрогнуло чуткое сердце твоё, Ясновидя холодную сталь.
Сон течет и слоиться Мириадами лиц. Голос лютни струится, Чуть касаясь ресниц…
*** 20 фев. 06 г.
11.02.06 01:51:06 msk A. Т.
Я буду пить, пока живой. Прости меня, хранитель мой! Прости – тем более, зимой. Иль со святыми упокой!
Ты знаешь – не уйду в запой, Но, ежели, тоска – хоть вой, Тогда хранителю отбой! Пой, сердце, пой!
Наедине с самим собой Стакан водяры голубой Я опрокину, Боже мой, Что б раздавался голос мой.
Поскольку, если посмотреть Окрест – одна гуляет смерть. Ну что б не скучно ей одной – Стакан водяры: я – живой.
Снега и льды сковали Русь. Столетие – коту под хвост. За всех ответить не берусь, Но разбежался вширь погост.
А впрочем, пью не потому, Что мой народ идет во тьму. И просто так – для куражу, Простую истину скажу.
Безбожник лютый – он тверёз, Ему не надо в небе звёзд. Ему зелёное бабло Перекосило всё ебло.
И будет здесь пустыня для Мертвецких плясок – буду бля, Но танцу смерти – вся земля - В аренду, русских опосля.
Окроме нас – не быть кому, Не холить зимушку зиму. Лишь ветер – стылый, ледяной, Как тать проследует за мной.
Туда, куда… Туда, куда… Не ходят нынче поезда. Да лишь небесная звезда Сочится светом в никуда.
11.02.06 00:26:29 msk A. Т.
святая песнь
Прямо сейчас я есть то, что есть. Это ничто изменить не в силах. Каждая личность – святая песнь, Разве её удержать в могилах?
***
ТЕРПЕНИЕ
Терпение – это умение жить без надежды, не отказываясь от веры. Терпение – это крепкий мост над бездной отчаянья, по которому идет, потерявшая надежду, душа. Терпение – это преддверие мудрости, признак мужества и свойство подлинного благородства души. Терпение – это все, что есть у потерявшего все человека. Одним словом: «терпением вашим спасайте души ваши».
*** 5 фев. 06 г.
(Е.Т. и М.Т.) *
Когда нечем дышать И ощущаешь себя просто куском картона Поневоле хватаешься за стило И карябаешь в морщинах вечности Первые попавшиеся слова
Так происходит поэзия Из безысходности участи человека Чорное зимнее небо И ни одной звезды
Что еще надо абсурду существования От картонного человека – что? Тот у кого есть спички Знает ответ на этот вопрос Молчит
В конце концов не более чем сон Смерть – это невозможность уснуть Вечное бдение Лицом к лицу с пустотой
Тот кто услышит – себя узнает Прямо отсюда – из этих строк Я улыбаюсь тебе улыбкой Потерянного ребёнка Ты
***
7 фев. 06 г.
С ПОХМЕЛЬЯ
Давно я утром не вставал, Рассвета зимнего не видел. А тут вот выглянул в окно - И воробьи в туманной сини. Кусты полыни на снегу, Авто по улицам сочатся… Припомнить даже не могу Такое простенькое счастье.
Оно как девочка в окне, Которую следил влюблёно. Как вышивка на полотне, Как первый млечный лист зелёный. Я все такое позабыл, Живя угрюмо и ненужно. А вот ведь вспомнил, что любил Весь этот мир в снегу жемчужном.
Десятилетьями ложусь В ночи кромешной в час быка, Когда в отчаянье держусь За чорные его рога; Когда не мил мне белый свет, И жизнь постылая – постыла. Когда надежды больше нет, И плачет мертвое светило.
Прости меня за этот бред, За черноту непониманья, За то, что вроде бы поэт, Живет энергией отчаянья. Кому от этого светло? Кому от этого не больно? Вот так мне на сердце легло Стихотворение прикольно.
***
8 фев. 06 г.
Ты верил в то, что ты - автор, Оказалось - кленовый лист. Сухая трава сгорает, Огонь продолжает быть.
Огонь – это Слово Божье, Сухая трава - суть плоть. Кленовый лист пятипалый – Поэта слепая кисть.
***
10 фев. 06 г.
03.02.06 02:58:34 msk A. Т.
ПРОЩАЛЬНЫЙ ВАЛЬС
Вот и снег пошел… Хорошо. Снегопад в окне, словно друг ко мне, - Старый друг седой из иных миров… На его плечах – ледяной покров.
Проходи, садись. Помолчим как встарь. На моём столе в этот раз – февраль. А в твоих глазах – бесконечный путь… Не зови ещё, просто так побудь.
Просто так побудь, не зови ещё, Вот и жизнь прошла, как слеза со щёк. Дай мне руку, друг, вот моя рука. По щекам скользят облака…
*** 1 фев. 06 г.
03.02.06 02:55:49 msk A. Т.
Прямо сейчас я есть то, что есть. Это ничто изменить не в силах. Каждая личность – святая песнь, Разве её удержать в могилах?
*
01.02.06 17:19:03 msk A. Т.
ВСТРЕЧА
Вот и снег пошел… Хорошо. Снегопад в окне, словно друг ко мне, - Старый друг седой из иных миров… На его плечах – ледяной покров.
Проходи, садись. Помолчим как встарь. На моём столе в этот раз – февраль. А в твоих глазах – бесконечный путь… Не зови ещё, просто так побудь.
***
1 фев. 06 г.
30.01.06 04:19:13 msk A. Т.
ВПОЛОБОРОТА
Молчание тебе растерянных людей… Простите, милые, ещё покочевряжусь, И сгину навсегда с экрана новостей, Когда Ему довериться отважусь.
***
29.01.06 17:45:58 msk A. Т.
ДО
Не уйти, не войти, ни остаться стоять. Остается одно – исчезать. Словно славная мантра «То – Я» По ущельям извилин звучать. *
Никогда ещё не было так хорошо Тем, кому еще не было так хорошо. Я - цветочная клумба под летним дождём, Улыбаюсь устами цветов. *
До рождения мира, до мысли о нём, До ума, до безумия, до… Пустота растекается в сердце моём, Ибо некому взять ноту «до».
***
Память больше не греет. Одна только боль – Луч кровавый заката сквозь чорные тучи. И пьянит моё сердце судьбы алкоголь, И плыву я по небу под песню уключин.
Эта песня такая – как скрежет зубов. Внешней тьмы оформление выше похвал. Постановщик выводит на сцену любовь, - Начинается шквал.
Утону – все равно: по песчаному дну Побреду наугад, в никуда, раздвигая Толщу синего сна, поднимая волну До блаженных небес, серфингистов пугая.
Но и здесь – неотступная вещая боль, Словно некий маяк в лабиринте забвенья. Обнули мою душу, святой алкоголь, Разомкни безысходности звенья.
***
29 янв. 06 г.
25.01.06 01:12:23 msk A. Т.
БЕЛЫЙ ЛИСТ
Хлеба чорного давал, Буквы тёплые крошил, Ничего не понимал, Просто было хорошо.
Если ты не при хлебах, Не терзайся, погоди. Слово лживо на губах, Если слова нет в груди.
Ведь недаром хлеба дом Означает Вифлеем… Плоть и слово суть одно. Господи, кому повем?
Будет каждому Песах… У поэта дело – речь. Белый голубь в небесах, По земле гуляет меч.
Да по снежному полю безбрежному, Долго ль еще идти Голому, пьяному, нежному, Сбившемуся с пути…
Это душа России В адскую ночь ушла. Осия звал мессию Милостью… Иншала!
***
22 янв. 06 г.
17.01.06 20:57:22 msk A. Т.
ИЗ ЗАБЫТОГО ***
О листья нежные, как ваш костёр печален! И рук не отогреть и глаз не отвести… Но в небо вы впились горящими перстами, Смерть самою зажав в своей горсти. Я к вам прильну печальными очами: Мне ваша смерть как родина мила, Ведь я и сам раскинул за плечами Два золотых пылающих крыла. С высот немыслимых утраченного Рая Мы полетим, прощально трепеща: Вот вы, о, нежные! В молчанье умирая, Вот я, поэт, стеная и ропща…
*** 1980-ые
Листовою мёртвою давясь, Лицо задумчиво ужимя, Я повторю в который раз Твоё неведомое Имя.
Пиная мёртвую листву, Кружась сомнамбулой печали, Я умираю и живу Твоими тихими речами.
Нет – ни за что и никогда Я эту боль не променяю. Свои отцветшие года, Как листья мёртвые роняю.
В пустые глядя небеса, Где кружит лиственная стая, Забыв раскрытыми глаза Я, улыбающийся, таю…
***
1980-ые
Пешеходов темна волна От земли меня оторвала. Ты зачем, багровая луна, Над Москвой не вовремя взошла? Вязкий сумрак липнет на лицо, Мне ли даль грядущего страшна? Ты накинь Садовое Кольцо Мне на грудь, родная сторона...
***
1980-ые
17.01.06 20:56:14 msk A. Т.
Есть утешение в печали, Ещё печальнее печаль: Когда нет крыльев за плечами, И самого себя не жаль.
Как небо звёздное ночное Есть отрешенность от всего, Так ты, печаль, всему иное, - Оазис сердца моего.
Там безнадежность – безупречна, Там безысходность – на все сто. Там я иду дорогой млечной В невыразимое Ничто.
***
16 янв. 06 г.
15.01.06 17:03:11 msk A. Т.
Но пойдут дожди, и день настанет - У горшочка прохудится дно, И, цветок, как память, прорастает, Прорастает в землю все равно.
Елена Тверская
***
…А я хотел бы потерять Остатки памяти, как цвет Кленовые теряют листья, Безропотно сходя на нет.
Остатки памяти, как цвет Осенних сумерек – взывают К тому, чего уже здесь нет, И не было, и не бывает.
Кленовые теряют листья Деревья, живопись творя. И дворники макают кисти, Как в сон, в палитру октября.
Безропотно сходя на нет, Волна сознания томится, Единственный взыскуя Свет, В котором память растворится.
***
15 янв. 06 г.
15.01.06 16:59:40 msk A. Т.
Жизнь затянула как шарманка. Так наркоман затяжку длит. Усталая такая пьянка Уж никого не вдохновит. Пора трезветь, и потому Всему что есть – мое прощенье. Я никогда уж не пойму, Кто я такой. Стихотворенье?
***
13 янв. 06 г.
11.01.06 22:58:59 msk A. Т.
ЛЮБОВЬ
Жизнь это смерть. С недавних пор Я начал это понимать. В подарок отданный простор По братски хочется обнять. И пусть на время этот дар, А благодарность – навсегда. Смерть – пробуждающий удар Сквозь ужас плоти в плоть креста.
***
11 янв. 06 г.
10.01.06 20:20:17 msk A. Т.
ПОЛЫНЬ -
Чорная в белом снегу полынь, Скорчившись, стоит на пустыре. Притормози, прохожий, поостынь. Полынь и ты – тире.
Отрезок ниоткуда в никуда Останется, когда не станет нас. Полынь горька, как детская мечта Горька сейчас.
Сладка надежду слабому. Вотще Он будет ждать сладимую весну. Чем глубже ожиданье, чем горчей Из нежных губ вытаскивать блесну.
Тогда ты вспомнишь чорную в снегу: Стояла, скорчившись от боли, та полынь. Кровь если капает, я видеть не могу. Не знаю как, но – вынь.
Забудется немыслимая боль, Губа срастется в сладкий поцелуй. На памяти, как снег, осядет соль. А ты не бойся – в дудочку подуй.
Ай, чорная! Ай, мёртвая! В снегу! На волю ветра – душу свою вынь: Она узнает вечную тоску Тире – полынь.
***
10 янв. 06 г.
10.01.06 02:52:19 msk A. Т.
МУЗЫ
Довольно задавать вопросы: В конце концов, ответа нет. Расчесывай любимой косы И молча плачь, поэт.
Оставь себе лишь это дело: Когда молчанием полна, Душа оплакивает тело Изменчивое, как волна.
Весь этот мир на взмах ресницы Течет, и плавиться навзрыд. И как листва слоятся лица В блаженных рощах Аонид.
***
9 янв. 06 г.
ГРИТ НЕКТО ВО
Душу пуша как шерсть, Вылезу в зимний лес. Уш у меня аж шесть, И носопырка ес.
Трынкать, однако ж, псец. Мудрость вельми проста: Ежели ты писец, Чирка твоя остра.
***
10 янв. 06 г.
09.01.06 02:33:51 msk A. Т.
ЯНВАРСКАЯ НОЧЬ
Деревья в инее. Свет фонарей в снегу. Пространство синее Куда смотреть могу.
А небо низкое, Одной звезды мерцание… Смертельно близкое Воспоминание.
Ночь бесконечная Молчаньем обстоит. Дорога млечная Передо мной лежит.
И как бы звон в груди, И как бы в путь пора… Да только нет пути, А есть одна игра.
В ночи таинственной Я не спешу домой. О, Ты, Единственный, Придёшь ли Ты за мной?…
***
08.01.06 17:19:17 msk A. Т.
ЯНВАРСКОЕ УТРО
Снежная дымка с утра. Шире раскрою окно. Это веданта сутра, Божественное кино.
Свежая думка с утра… Ах как она чиста! Мир, как любимую Книгу, Может читать с листа.
Думка, она – ничья. Снежная дымка – чья? Плещется Божий свет В сердце твоем, поэт…
***
ЯНВАРСКИЙ ВЕЧЕР
А дымка снежная стоит, И в нежных сумерках слоится. Душа томиться и болит, Что не умеет раствориться.
Что не дано ей перетечь В прозрачный мрак январской ночи. А тело шепчет – дай мне лечь, Мне боль твою терпеть нет мочи.
Ложись, родимое, ложись… Я полечу одна на встречу Тому, в котором моя жизнь, Который боль мою излечит.
***
8 янв. 06 г.
07.01.06 03:31:34 msk A. Т.
РОЖДЕСТВО
В черноте безысходных путей, В окруженье бомжей и зверей, В старорусском лесу на опушке Затерялась простая избушка. На крыльце старец Лао сидит, Шанкара притулился у двери, И косое окошко горит Ровным светом небесных мистерий.
А внутри белокурая мать Над ребёнком склонилась своим. Это вечность явилась опять Улыбнуться немногим живым. На заре приоткроется дверь, Заслезит доходяга безродный, Просветлеет доверчивый зверь И шепнет Шанкара благородный:
«Это есть запредельное То». «Это Дао» – шепнет Лао-Цзы. И таинственный ветер никто Разнесёт это слово в концы Бесконечной пустыни души Безнадежной, – пахнёт океаном... Не пугайся, душа, не дрожи: Поздравляю тебя с Капитаном!
***
7 янв. 06 г.
04.01.06 21:49:07 msk A. Т.
ЧЕРНИЛЬНИЦА ЧЕХОВА
И тайны больше нет, и тайной стало всё. И слово выговаривать темно. Скажу «Басё».
Гудит веретено В искусных пальцах Вечности румяной. Бродяга-ветер точится в окно.
Воображенье пьяной обезьяной Стальные прутья восприятия трясёт. Воистину есть тайна без изъяна.
Есть красота, которая спасёт Кого-нибудь когда-нибудь, быть может. И есть Пастух, который мир пасёт.
Тогда зачем стальные прутья гложет Та обезьяна? И глумливый смех Зачем из лиц ваяет наши рожи?
Смерть странников закутывает в мех Своих звериных ласковых объятий… Скажу «Ламех».
Под бременем проклятий - Стоит на четвереньках человек. Ах, как некстати…
Двадцать первый век Все тот же век пещерного медведя, Жующего у стойки чебурек.
Кому – бабла, кому амбары снеди. А нам попреж высматривать в небах Аз Буки Веди.
Не суть в хлебах.
***
4 янв. 06 г.
03.01.06 13:56:10 msk A. Т.
ОКНО В ЯНВАРЬ
Редкий мелкий стремительный снег, Шорох шин вдалеке, чернота тополей, Двухэтажные, трех – купол церкви поверх, Непроглядное небо людей.
А в себя загляну – еще меньше примет: Застарелая боль, молчаливый вопрос. Он стоит в темноте уже тысячи лет И его обхожу я за тысячу верст.
Память, что тебе надо в мгновении сем? Я бы ластиком стер тебя нахрен совсем. Дом под №3 и кв. №7, Это циркуля шаг в пустоте.
А в окне этот мелкий стремительный снег, Он залижет кровавую краску аз есмь. Купол церкви – свидетель: потерянный смех Археолог любви откопает вот здесь.
***
3 янв. 06 г.
31.12.05 00:17:05 msk A. Т.
НОВОГОДНЕЕ
А ночью оттепель. Плюс пять на новый год. Опять по чорным улицам плестись И наблюдать как вымерший народ Так искренне цепляется за жизнь.
Наоборот вот если посмотреть, То это я мертвец среди живых. Меня как мать за руку водит смерть Как зрячего на празднике слепых.
Ну что ж: отпразднуем еще один абсурд, Отформатируем остатками души. Еще один устроим перекур Дорогостоящей, однако, анаши.
В конце концов, нет выхода, и нет Желания еще его искать. Я помню: Ты сказал – Да будет свет. Пора, должно быть, ёлку зажигать.
***
30.12.05
ПЕЧАЛЬ
Если душу выкрасить в чорный цвет, И украсить звёздами алых ран, - Персефона выйдет на белый свет, Пригласит тебя в золотой туман.
И её мгновенно узнаешь ты, Потому что память твоя пуста. И в груди твоей расцветут цветы Темно-синие, как её уста.
Изумрудный кубок в ее руке, На плечах ее – серебристый плащ. Только ты не стой перед ней в тоске, Удержи себя: улыбнись, не плач.
Поклонись ей вежливо, пригуби Воду Стикса и – вслед за нею – вдаль Золотого сна как во сне греби… Это всё, что есть у тебя, печаль.
***
30.12.05
ГОВОРИТ ГРЕЙ .... ....
Ах, как крепко рубиновые гудят, Словно в небо поднялся гиганский шмель! Я сегодня снова как эльф – крылат. В голове – душистый, привольный хмель.
Рассекая пряное море сна, Воду жизни пью, словно в детстве – квас. И проснулась в сердце моем – весна, Горько-сладкая, как медовый Спас.
Погоди матрос отдавать концы: Вон бежит Асоль к моему борту. Ай, звенят на туфельках бубенцы! Ай, сладка слюна у неё во рту!
Радость износилась, горе прижилось; Ходит возле сердца пожилая злость.
Добрая улыбка – редкостный экзот. Кафельная плитка от былых красот.
Золотое солнце роется в снегу; Неужели – чудо? Вспомнить не могу.
В зеркале опухший корчится мужик; Улыбнусь, пожалуй: это будет шик.
Изредка касаюсь дудочки своей; Дуть уже не смею – умер соловей.
Прихотливой кладкой книги вдоль стены - Кирпичи из глины, с поля валуны.
Смутная догадка согревает кровь: Не хватает пазлов выложить – «любовь».
Наведенный морок – волшебство Твоё. Что еще сказать мне? Только - ё-моё!...
***
28.12.05
27.12.05 01:17:42 msk A. Т.
КАЛЯ-МАЛЯ
Стихи приходят ниоткуда, Берут поэта в оборот, И он творит живое чудо Среди забот.
Берут поэта в оборот И он, как с голого нуля, Стило постылое берёт - Каля-маля.
И он творит живое чудо, Марионетка, кукла, шут. Ему поэзия – простуда Уже вот тут.
Среди забот Одушевлённых автоматов, Он настоящий идиот, Ребёнок вечно виноватый.
***
26.12.05 20:51:30 msk A. Т.
НЕ ЗНАМО ЧТО
Нити жизни мерцают Ум в золотой паутине Забурилась судьба в лабиринт Размышление – винт Растворив снегопад Опрокинулось солнце апреля Соловьиные трели Опрокинули медные двери Здесь когда-то был ад Гуляют жемчужные звери Тетрадь на столе в два крыла Божьим Словом дымится Иероглиф безумного крест Была не была Звездной славы хлебнуть Оторваться с насиженных мест В синеве утонуть Под крылом Эверест О Алла!
***
26.12.05
25.12.05 00:58:27 msk A. Т.
О.Р.
Синяя женщина смотрит куда она Рыжая кошка повод еще смотреть Какая ей разница если лицо луна Сестра моя смерть
На той стороне луны которая не видна Целую вечность гуляет она одна Серебряной пылью стали ее глаза Если луна слеза
Чорные травы на той стороне луны Бархатный голос льется ли лунный свет Вздыхают сиреневые валуны Раз в сто лет
Раскроешь книгу – вспенятся два крыла Только сердце читает такие два Дай нам Боже честно сгореть до тла Тогда оживут слова
***
25.12.05
24.12.05 10:42:14 msk A. Т.
В одну и ту же воду не войти, Снег прошлогодний не поцеловать. И ветку жизни, что в твоей горсти, От дерева судьбы не оторвать.
Пей то, что есть. Не можешь петь – молчи. Ты, верно, думал выбор есть у нас? Под сердцем бьют холодные ключи, И злоба дневи твой иконостас.
Попробуй улыбнуться: этот жест Не так уж прост в концепции конца. Но он достойно выразит протест Всему что есть – живого мертвеца.
А хочешь – плачь. Слеза смывает сон, Как туш актера – вспыхнувший азарт. Звучит в мозгу абсурдный Мендельсон, И школьники выходят из-за парт.
Иных миров ты не пригубишь сок. Не правда ли – достаточно уже? В твоей горсти не ветка, а песок. И море дюн дымится в мираже.
Быть может, здесь бродил Экзюпери И бредил принцем маленьким своим. В конце-концов, проснись или умри: Исход один – Твой выход, Элоим.
***
24.12.05
18.12.05 01:37:01 msk A. Т.
ЧЕЛОВЕК
Этот сон не начинался Пробуждения не будет Ты всего лишь отраженье Тень послушная Тому Имя чье неизреченно И Присутствие незримо Кто создал самозабвеньем Форму поиска Себя
*
17.12.05 02:00:36 msk A. Т.
Адвайта. сокровенный бисер для тонких умов
Этот сон не начинался, Пробуждения не будет. Ну а тех, кто зря старался - Милосердие рассудит.
***
17.12.05 01:59:02 msk A. Т.
на это Лена Тверская такую пародию написала:
На улице я встретил Будду, И он сказал, что я – не я. Чернил достану, плакать буду Уткнувшись в стену бытия.
Как парусные лодки, мысли Плывут куда-то в облака, Аминь, амиго, ныне, присно, Да и на вечные века!
Меня не вынесет пространство, И время тоже не простит За я-неячество, за пьянство, Не посмотрев, что я пиит.
И после нескольких мгновений С земною радостью и без, Без божества, без сожалений Исчезну я в тени небес. ***
а я ей так уж ответил: ЕТ
На улице я встретил Будду, И он сказал, что я – не я. А я и спорить с ним не буду: Он прав – глашатай Бытия.
Вот мысли – облаком поплыли, И голова моя пуста, Как возле мусорки бутыли, Числом уже побольше ста.
Я стал в момент само пространство, И время умерло во мне. А по земле гуляло пьянство Мазками пьяного Мане.
И это было так красиво, Что я забыл, что я не я. И только смех гремел счастливый Предвечного Небытия.
***
11.12.05 12:39:00 msk A. Т.
ЧТО СКАЗАЛ БУДДА
На улице я встретил Будду, И он сказал, что я – не я. И я-не я заплакал горько, Уткнувшись в стену бытия.
Слова, как парусные лодки, Совсем уплыли в облака. А я не выпил бочку водки, Не съел заклятого врага.
В любви любимой не признался, По плоти предков не простил, Поэтом гордо назывался, Страницы рифмами мостил. *
И что теперь? Одно пространство, В котором пруд таких пруди. Царит мистическое пьянство, С моралью к ним не подходи:
Они и так – святые боги. Пускай бузят мильоны лет. Покуда бога носят ноги, - Ему ни в чём запрета нет.
А я, не я который ныне, Стал всем во всем и остаюсь Самим собой – мне хватит сини Небес – залить святую грусть.
***
08.12.05 13:09:58 msk A. Т.
у меня на руках, наконец, 2 книги, выпущенные в Латвии к конференции, посвященной 50-летию со дня рождения моего друга Евгения Шешолина.
а) Евгений Шешолин "Солнце невечное" (сборник стихотворений и две статьи + уникальные фото). издательство Латгальского Культурного Центра, Резекне, 2005. 264 стр. тираж 700 экз. Это самое полное на сегодня бумажное издание.
б) «Евгений Шешолин: судьба и творчество». издательство Даугавпилского университета; Русско-латышские литературные контакты, Выпуск 1. 300 стр. тираж 200 экз. здесь, среди прочего, опубликованы и 22 письма Евгения ко мне с многими его стихотворениями в тексте писем.
Книги изданы очень хорошо.
08.12.05 13:06:59 msk A. Т.
SМЕРТЬ-IV
Смерть вспоминается как сон Давно и намертво забытый Словно тает глыба ледяная
Словно в сумерках утра До боли родной силует Обретает прозрачную плоть
Разлука казалась вечной Забытое тело послушно стоит Одно огромное сердце
Так исчезают звёзды
***
08.12.05 13:03:03 msk A. Т.
Осознавая, сознавай, Как хлещет небо через край В хрустальные бокалы глаз; Как белый занавес снегов Освобождает от оков Виной повязанных всех нас.
Виновных не было и нет: На всех один ложится свет, Одно сознание на всех. А это значит ты один Всех отражений господин, - Ликующий бездонный смех.
И оказалось – нет пути Что бы куда-нибудь уйти: Повсюду встретишь сам себя. Сон или явь – не всё ль равно? Забыв ответ, смотрю кино, Любимой кудри теребя.
*** 30.11.05
ЛИЧНОЕ
Этот сон не начинался Ты никогда не проснешься Покачай головой Закури Умри …
Отомри В никуда смотри …
Усталость алых уст Голубоватый снег Твой разум чист и пуст Прохожий человек
***
29.11.05 02:01:57 msk A. Т.
несколько слов о стихотворении МЕТАМОРФОЗА от автора Последнее стихотворение, которому я дал название как всегда после того, как поставил точку, - МЕТАМОРФОЗА – вдруг, побудило меня объяснить себе самому, как оно появилось и о чём оно, главным образом, сообщает читателю. Побудило, вероятно, потому, что оно получилось интересным, не смотря на то, что я писал его так спокойно, как будто делал очередную табуретку, стукая по клавишам клавиатуры и поглядывая время от времени на экран монитора. И вот этот контраст между прозаичностью процесса написания и таинственным для меня же результатом, остановил мое внимание на себе и понуждает сказать следующее. Явного вдохновения не было. Первые строки пришли обыденно из моего постоянного внимания к образу жизни-сна, когда феноменальный мир суеты осмысливается в концепции сновидения. Концепция древняя, как сама мысль, но когда подступаешь к ней сам – она оживает и завораживает своей глубиной. Итак, «Сон стоит словно омут, и в омуте сна». Что же там мне надо увидеть? Вспомнилось детство, когда в тамбовской деревне, куда я ездил на лето к тете, ребята травили байки о том, что мужики ловили в речном омуте гигантского сома, вбив в берег рельсину, привязав к ней канат с гигантским же крюком, на котором была жареная курица. Сом должен был быть никак не меньше 4 метров. Вспомнил, как сам лет 20 тому назад сидел в резиновой лодке на одном из волжских затонов и вытягивал на донку из чорной многометровой глубины лиловых сомиков в полтора кг. Вспомнил, что рыба в глубине один из любимых образов поэтов-мистиков. Вспомнил, что сам во сне был гигантской мудрой рыбой… Итак, «Синий сом под корягой живёт. Ему тысяча лет». 1000 лет – образ времени нашего эона. Сом – свидетель зарождения мира. Он ровесник омута сна. Первая строфа – трехстишие, терцина. Не хотелось подгонять образ в прокрустов квадрат четверостишия. Поэтому и дальше пойдут терцины. Лаконичные, как обрубки фраз. Без лишней пиитической болтовни и тумана. «Он огромен и мудр» - это очевидно. В некотором смысле, сон – демиург этого сна. «И ему не тесна эта бездна немеющих вод». Да, она ему впору – ибо мера его знания = забвения именно бездна. «Немеющих вод» - воды как тело, как плоть мира сна, молчащих, как не имеющих слова. Камни – могут заговорить и они говорят, ибо камень уже есть форма. Воды молчат. Они безформены. Они – материя-матерь сна. «И не нужен ему белый свет», ибо сом-сон сам порождает свет в своем сновидении. Здесь сон порождает солнечный свет. Когда мы спим – мы можем видеть солнце. Но мы – спим. «Знает сом-старожил, что в неведомый час сон растает блесной в синеве». Да, ибо тот, кто уснул, знает, что он спит и однажды проснется. Но не знает когда. Иначе сон не был бы сном. «Блесной в синеве», потому что в образе блесны есть мгновенность метаморфозы: блесна-блеск-молния, блесна-смерть. «Тело брызнет как плеть». Не сразу нашел нужный глагол для того, что бы передать то, что произойдет с телом в мгновении метаморфозы-смерти сна. «Брызнет как плеть» - несомненная удача. Динамика и пластика вместе. Тело рыбы и плеть – одно. Брызги как тающий взрыв тела сна. «Ослепительно яркий раскроется глаз» - это солнце иного мира, это глаз новорожденного ребёнка. И это же – мгновение осознания истины между двумя мирами, между сном и сном. Предвечное осознание, явь, которое потенциально присуще каждому сознающему существу. «И в живой изумрудной траве» - произошла смена характеристик материи сна. Теперь это – изумрудная трава. «Будет синяя бабочка млеть» - метаморфоза произошла: синий сом – синяя бабочка. Синий цвет – опознавательный для объекта метаморфозы. Возможно, это бабочка из гениальной притчи Чжуан-цзы, который долго не мог понять: толи он Чжуан-цзы, которому снится, что он бабочка, толи он бабочка, которой снится, что она – Чжуан-цзы. В конце - концов, это недоумение неустранимо. В нашем случае кому-то снится, что это сом стал бабочкой. Бабочка млеет, ибо природа сна есть блаженство. Не будем забывать об этом в наших скорбях, дорогой читатель! Стихотворение выросло само из себя безо всякого плана с моей стороны. Вероятно, это то, что надо для того, что бы поэзия пребывала сама собой. Пусть поэт смиренно пребывает «частью речи», как верно подметил Бродский. Вот так и получается: в этом мире ты честно делаешь табуретку, а в мире ином – происходит стихотворение. И последнее – все сказанное выше не имеет никакого отношения к самому стихотворению.
*
27.11.05 00:52:40 msk A. Т.
МЕТАМОРФОЗА
Сон стоит, словно омут, и в омуте сна Синий сом под корягой живёт. Ему тысяча лет.
Он огромен и мудр, и ему не тесна Эта бездна немеющих вод. И не нужен ему белый свет.
Знает сом-старожил, что в неведомый час Сон растает блесной в синеве, Тело брызнет как плеть.
Ослепительно яркий раскроется глаз. И в живой изумрудной траве Будет синяя бабочка млеть.
***
ЛЮБОВЬ
Как язычок свечи, ладонь твоя живая Вокруг меня царит, порхает и поёт. И ты сама во мне, как рана ножевая, Кровоточишь который уже год.
***
27.11.05
24.11.05 00:10:16 msk A. Т.
РУССКАЯ МАХАЯНА
Белые, белые, белые, белые храмы – Рамы блаженства, контуры Божьей любви. Поздно иль рано узнаешь, что жизнь – это рана, Руки хирурга в крови.
Вот и аукнулись нищие божьи сто граммов, - Угли живые теплятся, дышат в крови. Жизнь это вечная вещая песня брахмана, Жертва любви.
Это – театр, это – старинная драма. Прихоть случайной с первого взгляда любви. Если сумеешь глаза оторвать от экрана, Значит – живи.
Белые, белые храмы – Контуры Божьей любви. Русская Махаяна, Благослови…
Он родился в Резекне. Там ползет по оврагу еврейское кладбище, как в Витебске, как в Невеле - в старинной черте оседлости. И там под прекрасными и ветхими, как скрижали завета, плитами, лежат те, о которых он писал:
Моисей – дурачок с базара, Соломон – угрюмый сапожник И Давид, что заставляет плакать На базаре старую скрипку…
Там в пору его детства еще жили их дети, в которых дотягивали cвой век и Моисей, и Соломон, и Давид. И Рахиль, и Сарра. Это придает странную поэзию городу, хотя мальчик может не сознавать этого. А рядом костел с совсем другой интонацией
Вам напомнит Краков и Варшаву Европейский строгий уголок.
Хотя он не увидит ни Варшавы, ни Кракова. Но воздух культуры, которым мы дышим, и не предполагает таких визитов. Не видевшие порой чувствуют острее видевших. Такое положение молодого русского сердца между двух культур странным образом оставляет без живых корней, без земли. Тем более, когда всё державшая и до времени подменявшая эту землю идея уже источена и осыпается, разрушая сердце. Он плохо помнил рано ушедшего отца и горько улыбался, что родные отцы так же плохо помнятся, как ассирийцы и вавилоняне, – что-то смутное и тоже скорее культурное, чем реальное. Он и его товарищи по поколению уже не могли оплакивать Россию, как Рубцов, Передреев, Прасолов, потому что последняя материнская и отцовская связь с нею оборвалась. Они ее живой уже не застали. Так было у криком кричавшего Башлачева, у нашего пыталовского, дивно талантливого Гены Кононова, у Леонида Губнова, у екатеринбургского, совсем рядом с ними молодого, словно замыкающего шеренгу Бориса Рыжего, у всего поколения семидесятых, восьмидесятых - самого сиротского из поколений. Внешне они были неотличимы от нас – школа, институт, работа. И, казалось, могли бы ухватиться за жизнь и перемочь немоту. Но они не могли найти этого успокоительного места, поэзия выталкивала их из уже мертвого быта. Бедные дети котельных и обитатели сумасшедших домов, куда порой бежали сами, они все могли написать, как Женя:
Эпоха бесстыдно латает заставки. В кровавые жмурки играет плакат. Я выйду по нежно-сиреневой справке, И надпись по золоту: «не виноват».
Или, еще больнее, в прямо котельной «декларации»:
Кто-то глупый еще непокорен, Кто-то добрый махнет – и лады! О, товарищи, горек ваш корень Каковы-то наверно, плоды!
Наливается общая доля, Внучек деда посмертно простит. Под гребенку острижено поле, И последний сорняк шелестит.
Они чувствовали себя этими последними сорняками по- солдатски постриженного под ноль поля, но при этом были горды, как дети культуры, потому что дышали другим воздухом. И могли написать, как Евгений, парафраз Мандельштама и Нарекаци, Мицкевича и Хафиза, спасаясь в строке, как в эмиграции. Они знали армянскую, персидскую, китайскую поэзию, но, оказывается, ею одной, даже многими культурами дышать нельзя. Что замечательно доказал их старший товарищ, которого они все знали и которому подражали – Иосиф Бродский, чье сердце остановилось посреди мировой славы, потому что ему тоже не хватало дыхания в слишком разреженном воздухе культуры, когда душа просила Васильевского острова, не заменяемого самой прекрасной Венецией..
Газели и родно Евгения, к которым он устремился после жадного путешествия по русскому Востоку, восточны по форме, но горько печальны русским содержанием, особенно горьким именно от изящества формы:
Опять голодные грачи зачем? Такие в трауре врачи зачем? Ум утешает, сердце плачет кровью Двум разлученным палачи зачем?
В последнее время он все чаще уходил в переводы, в правку прежде написанного, в служение чистому слову. Но сердце его еще было живо, еще не выветрилось до нынешней пустоты, до опустошенного постмодернизма, когда можно спокойно дотянуть до старости, не выходя из библиотеки, когда книжками можно загородить небо и считать это жизнью. Под окном его бедной хижины, почти сторожки, текла Пскова, светила над соседней церковью Константина и Елены русская луна, шли тихие, словно стесняющиеся дожди, пели окраинные петухи и лаяли безродные собаки. Но они уже текли, светили и пели мимо его строк, и он не мог ухватиться за них. Смерть уже ходила за ним по пятам. Он был с нами, но все время будто в стороне, как за стеклом. Даже и с лучшими друзьями. И мы это чувствовали да помочь не могли. Потому что и сами искали опоры и всё время расходились в этих поисках, не пересекаясь, коря друг друга за непонимание и не видя общности сиротства. Мы и готовы были обняться, да руки наши обнимали пустоту. Нам, кто постарше, было немного легче. У нас еще была за душой память земли и истории. У них уже нет. Он погиб там же, где родился, в родной Латвии. И в этом было милосердие судьбы, не давшей ему умереть в чистом поле. Но нежная его, чистая, «касательная» (не жившая миром и бытом, а только бережно или осмотрительно касавшаяся его – чужого и непроницаемого) Муза оказалась внутреннее крепка и долговечна и тихо, неслышно, но неуклонно восходит, в стотысячный раз подтверждая, что подлинные поэты не умирают. *** Ноябрь 2005 год. Прочитано на вечере памяти Поэта в городской библиотеке г.Пскова
НОВИНКИ "СЕТЕВОЙ СЛОВЕСНОСТИ"
Айдар Сахибзадинов. Жена[Мы прожили вместе 26 лет при разнице в возрасте 23 года. Было тяжело отвыкать. Я был убит горем. Ничего подобного не ожидал. Я верил ей, она была всегда...]Владимир Алейников. Пуговица[Воспоминания о Михаиле Шемякине. / ... тогда, много лет назад, в коммунальной шемякинской комнате, я смотрел на Мишу внимательно – и понимал...]Татьяна Горохова. "Один язык останется со мною..."["Я – человек, зачарованный языком" – так однажды сказал о себе поэт, прозаик и переводчик, ученый-лингвист, доктор философии, преподаватель, человек пишущий...]Андрей Высокосов. Любимая женщина механика Гаврилы Принципа[я был когда-то пионер-герой / но умер в прошлой жизни навсегда / портрет мой кое-где у нас порой / ещё висит я там как фарада...]Елена Севрюгина. На совсем другой стороне реки[где-то там на совсем другой стороне реки / в глубине холодной чужой планеты / ходят всеми забытые лодки и моряки / управляют ветрами бросают на...]Джон Бердетт. Поехавший на Восток.[Теперь даже мои враги говорят, что я более таец, чем сами тайцы, и, если в среднем возрасте я страдаю от отвращения к себе... – что ж, у меня все еще...]Вячеслав Харченко. Ни о чём и обо всём[В детстве папа наказывал, ставя в угол. Угол был страшный, угол был в кладовке, там не было окна, но был диван. В углу можно было поспать на диване, поэтому...]Владимир Спектор. Четыре рецензии[О пьесе Леонида Подольского "Четырехугольник" и книгах стихотворений Валентина Нервина, Светланы Паниной и Елены Чёрной.]Анастасия Фомичёва. Будем знакомы![Вечер, организованный арт-проектом "Бегемот Внутри" и посвященный творчеству поэта Ильи Бокштейна (1937-1999), прошел в Культурном центре академика Д...]Светлана Максимова. Между дыханьем ребёнка и Бога...[Не отзывайся... Смейся... Безответствуй... / Мне всё равно, как это отзовётся... / Ведь я люблю таким глубинным детством, / Какими были на Руси...]Анна Аликевич. Тайный сад[Порой я думаю ты где все так же как всегда / Здесь время медленно идет цветенье холода / То время кислого вина то горечи хлебов / И Ариадна и луна...]
