ДЕМИСЕЗОН
* * *
Весна. Снег уже опадает. И в метках
Кошачьих мой дом. И погода стремится к нулю.
И в висках моих бьется, как ключик в барсетке:
Люблю! Я люблю!
Я люблю никого. Серенада без цели
Моя. И балконы пусты. И давно
Уже аисты-контрабандисты на юг улетели
И вернуться дано
Им не всем. И не скоро. Я ждать не умею,
"Подожди", намекают мне часто, но я
Дожидаюсь до двух четвертей и бросаю, слабея,
И края
Облаков-ожиданий пылают в непонятой выси,
И в ужасе птицы летят, испуская шуршанье газет
Не сегодняшних, будто я жгу бесполезные письма,
Уходя в Интернет.
_^_
* * *
Вдохнул с земли сугробы небосвод,
И снег толпой тяжелой вверх валится.
У механизма кончился завод,
Чтоб завестись, желает он забыться.
И тянет птиц на прежние места -
Хвостом вперед домой несутся стаи,
И желтых два испуганных листа,
Упав из тучи, к веткам прирастают.
Я вверх тянусь напрасно, как огонь,
Бессильна и трагически свободна,
Я обжигаю так, что только тронь,
И вряд ли мне пристало быть холодной.
Я вниз теку банально, как вода
Под крепким льдом, и не могу иначе,
Игрива, говорлива, холодна,
И вряд ли мне пристало быть горячей.
Единство достигается во мне
В тот краткий миг, когда вода вскипает,
Когда душа расплавлена в весне,
Чего давно в природе не бывает.
Ведь время снова побежало вспять,
Чтобы вернулось то, что прежде было.
Весны придется очень долго ждать,
А осень я с рожденья невзлюбила.
_^_
* * *
Когда мне, помню, 18 было,
И в голове гудел весенний шум,
Я крепкое плечо в парнях ценила,
И крепкую любовь, и крепкий ум.
Лет в 20 я все это получила,
Ведь сдуру я была весьма умна,
И жизни я родителей учила,
Не зная, до чего она длинна.
Теперь, когда мне сделалось за 30,
Я понимаю с некою тоской,
Что слишком поздно глупости учиться,
Что слишком рано обрела покой.
Но если кто-то глупенький научит
Меня, как услыхать весенний шум,
Он крепкое плечо мое получит,
И крепкую любовь, и крепкий ум.
_^_
ЛЕМУР
Уже изо рта вырывается пар,
Но нет в батареях тепла, мон амур.
Послушай: далёко, на острове Мадагаскар
Царит оборзевший лемур.
На голову он водрузил невозможный убор
Из перьев тропических птиц и воскрылий жуков,
Он пляшет, поет и кладет свой могучий прибор
На все, что волнует нас в нашей стране дураков.
Насилует девственниц он, и как пидар одет,
И тырит он все, что увидит, не зная оков,
И души пленяет его политический бред,
И в жертву приносят ему дрессированных львов.
Язык его - суржик с вкраплением матерных слов,
Пурпурные ногти его невозможной длины,
И нюхает он кокаин, принимая послов
Из нашей холодной, из нашей забитой страны.
Прими от меня, мон амур, эту песенку в дар
В краю расцветающих окон и мерзнущих кур.
Подумай о том, что на острове Мадагаскар
Царит оборзевший лемур.
_^_
СПАЛЬНЫЕ КВАРТАЛЫ
Зимою спальные кварталы,
Заснеженные, чуть подталые
Возле дорог, возле метро,
Где сквозь снежники окна дальние -
Уютные, патриархальные
Глядят умильно и старо,
Как нашим предкам, занесенным
В скрежещущие города,
Сиял в сугробах тихий дом их,
Который брошен навсегда.
Зимою спальные кварталы
Языческие ритуалы
Всегда готовы совершить.
И детские площадки-капища
К залетным бомжам тянут лапища
В напрасных поисках души.
Так жителю Нью-Йорка мнится,
Когда метель наводит страх,
Что сквозь пургу мелькают лица
Индейцев, ждущих в облаках.
_^_
ПИСАТЕЛИ
Мы - дикие люди, живущие жизнью цыган,
Наш гений бесславно резвится себе на просторе,
Стране не нужны наша правда и льстивый дурман,
И только народ нам по-прежнему втайне покорен.
И кто-то пытается, словно рыбак, подо льдом
Завидевший быстро мелькнувшую жирную спину
Речного чудовища, выведать, как мы плетем
Словесные сети, которые можно накинуть
На паству, хотя ее в мире давно уже нет,
Она разбрелась, точно публика после спектакля.
Не мы захотели под спудом держать этот свет,
Но нам за него отвечать на том свете, не так ли?
_^_
ВОРОНА
Ворона примостилась на окне
В готическом своем шлафроке черном,
Она надела старое пенсне,
Ссутулилась, разглядывая зерна.
Так я скупа бывают на слова -
Их сотни в голове перебирая,
Все смыслы между ними разорвав,
Как будто струны в глубине рояля,
Держу, немые, у себя внутри,
И каждый стих годами недоделан,
И в их огне немеркнущем горит
Закованный в оковы плоти демон.
Я видела его, он был хорош
И страшен, как объект потусторонний,
Он был на запах осени похож,
На скрежет ложки и на крик вороний.
_^_
* * *
Свобода ритмична, я это сейчас поняла,
Когда сочиняла стихи и пыталась заметить
Насилье над мыслью, что радостно в строчки легла,
Как в стог ароматный столичные прыгают дети.
Свобода ритмична, как ветер, и в ветре орла
Купанье привычное, бывшее счастьем когда-то.
Насилье статично, как в печке статична зола.
Свобода ритмична, поскольку свобода крылата.
И взмахами крыльев сдувает она со стола
Мещанскую пыль, и сметает с горячей постели
Насущную похоть, и если биенье крыла
Ее хаотично, свобода ль она в самом деле?
_^_
* * *
Под этим взором раскаленно-красным,
Как пламя - к керосину благосклонным,
Иные декольте горелым мясом
Смердели, а иные - силиконом.
С открытою и белою, как брюшко,
Улыбкой полу-мачо, полу-девы,
Остатки жертв закапывал в подушки,
Над ними древний ритуал проделав.
О ты, меня назначивший своею
Покорной, бессловесной фамфаталью,
Пойми, что покуситься я не смею
На то, что называется моралью,
Я не могу обгадить этот идол,
Беснуясь у подножья постамента,
Пусть ты мне даже добровольно выдал
Патент на производство импотента.
Я буду отрешенно любоваться,
Как божество ветшает и стареет,
И может быть, слезами упиваться,
О прошлой красоте его жалея.
_^_
РЕВОЛЮЦИЯ
Чтобы ты возвратился, нужна революция
На земле и на небе, что б там ни сидело.
Но любовные смертники редко сдаются,
И, немножко понервничав, я ее сделаю.
Я разрою пески эти злые, зыбучие,
Я взметну эти льдины сухие, горячие,
Навсегда упраздню твой язык закорючек
И оставлю лишь то, что хоть что-нибудь значит.
Я придумаю страсти другие законы,
Запрещу я тянуть в отношеньях волыну,
И разбив дорианов гнилые иконы,
Я создам на развалах другого мужчину,
Всех брюнеток заставлю платить контрибуцию,
Всех блондинок пошлю ликвидировать бедствия,
А когда ты не примешь мою революцию,
Я повешу тебя без суда и без следствия.
_^_
* * *
Рок-н-рольный каданс излетает из порванных лир.
Этот ритм, будто ты, не позавтракав, выкушал литр,
Этот тон - будто стон, и при этом подтекст "моветон",
Это грохот и звон, будто в кухне сношается слон.
Рок-н-рольный каданс - по зубам всем, включая и дам,
Понимающих то, что "пишу" это значит "издам",
И что если добавить немного стерни и Кремля,
И люлей-разлюлей, то за это дают нобеля.
Рок-н-рольный каданс - ничего безотказнее нет,
Эту клячу седлай и спокойно скачи хоть сто лет.
Вся бескрайняя Русь - поэтесс рок-н-рольных притон,
При несходстве фамилий у них псевдоним легион,
Все они гениальны и пишут весьма хорошо,
Бля - бла-бла-благодарный читатель попросит ишо!
_^_
СОВА
И жилы листьев - словно жилы рук,
Порхающих в пространстве пыльном,
Которые однажды упадут
Бессильно,
Минувших не умея превзойти
На этом обязательном пути,
И шествие букашек по коре -
Как вереница корибантов,
Несущих жертву, что на серебре
Луны-гиганта
В огромном алхимическом котле
Под крики будет сварена в смоле,
И все, что можно слышать без ушей
Иль сквозь опущенные веки
Узреть и бросить в памяти своей
Навеки,
Запечатлев в сознании едва -
Все это ловит спящая сова.
_^_
* * *
Ты бежал, со щекой ужасающе-красной,
Со щекой, где горела моя пятерня,
Поглотил тебя воздух, веселый и ясный,
Он катил свои льды, с пролетавшими часто
Сквозь их толщу стрижами, размером с коня.
По асфальту катилась, катилась корона
Из Эдема Иллюзий в Страну Дураков,
Я ударила - это была оборона,
Никогда моей чести такого урона
Не умел нанести обитатель штанов,
Потому что желанием трудно обидеть,
Потому что любовью нельзя оскорбить,
Но обидно, когда не хотят тебя видеть -
Вот за это мужчину и следует бить.
_^_
* * *
Спи, чижик-пыжик, сунув нос под мышку,
Каков ни есть, а ты наш соловей,
Похожий на компьютерную мышку
В привязанности к родине своей.
Зимою улетаешь ты на Запад,
А летом возвращаешься на Юг,
Где волны испускают терпкий запах
Из-под вспотевших от оваций рук,
Где ты - владелец той горячей глины,
Которую пускают на сердца,
И самки горделивого павлина
Напрасно ждут счастливого конца.
Живешь, меняя лестничные клетки
И клетки организма заодно,
И остаешься тою птичкой редкой,
Которой петь в неволе не дано.
_^_
* * *
В России с женщинами туго.
Будь вы хоть сказочно богаты,
Средь них вы не найдете друга,
А разве только суррогаты.
Ведь даже если президентом
Вы стали на пути тернистом,
Вы ж начинали импотентом
Иль голодранцем-онанистом,
Теперь не голы вы, не босы
И поменяли убежденья,
Но прошлый недостаток спроса
Стал недостатком предложенья
Существ не просто оснащенных
Набором женских гениталий,
А чем-то высшим наделенных,
Чтоб ваши чувства тоже встали.
Лишь пола слабого иуды
С глазами жадных бультерьеров
На ножках носятся повсюду,
Ища для дырок кавалеров.
И вы проснетесь с перепою,
И секса хочется, бывает,
И надо что-нибудь такое...
Вот это вам и предлагают.
_^_
|