Самое безлюдное место был тогда подмосковный дачный поселок.
Я писала ноты, перекладывая Чакону для октета духовых и струнных:
это был балет, движение передавалось от одного к другому,
фраза за фразой, жест за жестом длилась беседа, разрастались смыслы...
Ближайшая соседка Надя через два дома
трудилась над различием в смыслах глаголов "мнити" и "мыслити".
Дальше нее простиралась пустыня домов на пятнадцать примерно...
Надя иногда проходила мимо моих окон - колодец был общий, -
два небольших ведра протаскивая по колее на санках,
колею мы делали сами.
Я махала ей из форточки, приглашая в гости,
раз или два в неделю так получалось, не чаще.
Мы говорили о филологии и литературе,
о Соловьеве и Шопенгауэре, и Кастанеде,
о моих знакомых, ходивших сквозь стены, о ее мужчинах,
о ее диссертации, о моей Чаконе.
У нее была прекрасная фамилия - Нарбут.
Вот так, картинками, и сохраняется память...
был ветреный сумрачный день
девицы на остановке
курили в ожидании автобуса
волновались деревья
сбрасывая надоевшее платье
их листья обгоняли меня на дороге
...плыть лёжа навзничь в голубой лодке
глядя в небо сквозь сентябрьские прозрачные ветки
чьи желтые листья над тобою как самолеты
пролетая качают крыльями в знак приязни
твоя свита в страну покоя и красоты пространства
О, взгляни на это, душа,
наосенних садов развилки,
зацепись за кораллы яблонь,
подражающих танцу Шивы,
их яблоки у ног их как приношенья.
Они долго несли их - и вот,
танцуют, сложив поклажу.
Их капище облетают листья.
Внезапным сухим валом
заглушают ропот соседней дороги,
никогда не пустынной.
Не бойся. Ты среди них у себя дома,
эти листья тебя укроют.
Гуси-лебеди, как встарь, пролетят мимо.
Всему, что тебя окружает, дай свободу.
Не говори: моё, - это груз непомерный,
это и преграда любви - ведь себя самоё не полюбишь.
Или иметь, или любить, - таков уж сложился выбор.
Вот, вся твоя жизнь - непрерывный
акт дарованья всему - свободы.
Время - посекундное ее дарованье.
Снова могу радоваться воздушной начинке мира,
крепким корешкам домов, вросших в книжные полки улиц,
достоверным лицам старух,
обсуждающих с внуками особенности их школьной жизни,
сухой промерзлой листве, устилающей палисады пятиэтажек,
видеть, и слышать, и чувствовать всем лицом воздух,
холодный пустой воздух, давно ожидающий снега,
из шерстяной варежки вынимать для письма руку,
выезжая из темного города, привыкающего зимовать на асфальте...
Михаил Ковсан: Чужие сны[Будет фейерверк: радужно весёлое многоцветье, набухающие на чёрном фоне неземные цветы, яркие нити, небо с землёй единящие...]Анна Нуждина: Литературный туризм. О модели организации стихотворения Вадима Муратханова "Путешествие"[...в наше время клипового мышления именно литературный туризм способен сосредоточить на себе истинное внимание аудитории. Это принципиально новая техника...]Александр Попов (Гинзберг): Детские стихи для читателей всех возрастов[...Но за Кругом за Полярным / Дом замшелый в землю врос: / Там живёт непопулярный - / Настоящий Дед Мороз!..]Илья Будницкий: Заморозок[И все слова, как осенью листва, / Сошли с небес и стали покрывалом, / И я ищу не с музыкой родства, / Не с общечеловеческим хоралом...]Владимир Бененсон: День, когда убили Джона Леннона[...Несмотря на сытый желудок и правильное содержание алкоголя в крови, спать не хотелось, и воспоминания о тех шести месяцах службы под Наро-Фоминском...]Надя Делаланд, Подборка стихов по материалам курса стихотерапии "Транс-формация"[Делаландия - пространство, в котором можно заниматься поэзией, живописью, музыкой, психологией, даже танцами... В общем, всеми видами искусства, только...]Наталия Прилепо: Лодка[Это твой маленький мир. Здесь твои порядки: / Дерево не обидь, не убей жука. / Розовым вспыхнул шиповник, и что-то сладкое / Медленно зреет в прозрачных...]Борис Фабрикант: Стихотворения[Пробел в пространстве залатать стихами, / заштопать строчкой, подбирая цвет, / не наглухо, чтоб облака мехами / дышали вслух и пропускали свет....]