ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ
Новые публикации "Сетевой Словесности": |
|
ПРОЕКТЫ "Сетевой Словесности" |
Книжная полка [12 февраля] | Александр Соболев. Круг разорвать - Таганрог, "Нюанс", 2020. "Круг разорвать" - пятая книга поэта Александра Соболева. Очередная в серии хронологически последовательных, содержание с предыдущими не дублируется, но очень многие стихи из неё вошли в сборник избранного "Между волком и собакой". В названии книги заключена её главная идея, отражённая в программной "Притче о страхе".
|
|
|
|
|
Сергей Слепухин
ЗАМЕТКИ НАРОДНОГО КОНТРОЛЕРА
(Трамвай-007)
Конкурс им. Н.С.Гумилева "Заблудившийся трамвай-2007"
О, подножки трамвайных вагонов!
О, губители душ несмышленых!
| Мария Огаркова |
не садись в ночной трамвай
там малыш заточку точит
лучше дома засыпай
спи дружок спокойной ночи
| Михаил Квадратов |
спи на теплом ложементе
пусть звенит на киноленте
бодрийара пифагора
переехавший трамвай
| Михаил Квадратов |
Трамваи, несмотря на бытующее убеждение об их заблудших душах, всегда имеют конечную остановку. Не исключение и питерский Трамвай имени Николая Гумилева. Последний, как известно, сам был большой гулёна, всю жизнь блуждал по белу свету, но в родной город, тем не менее, возвращался всегда.
Скоро, скоро, скоро прозвучит команда старшего машиниста: "Кондуктор, нажми на тормоза!". Осталось ждать недолго - трамвай вышел на финишную прямую!
"Вот она, конечная!" - затаив дыхание, говорит каждый, кто не покинул вагон. Впереди - красная ленточка и жюри на трибуне. Дальше - все, как у нас положено: трамваеуважаемый А.Кушнер обменяется понимающим взглядом с трамваеуважаемым А.Цветковым, а остальные не менее вагоноуважатые тоже скажут свое веское слово. "Какой будет твой положительный ответ?!" - кричит Председателю нетерпеливый Укротитель Строптивых. "Да, да! Какой будет твой положительный ответ?!!" - вторит смельчаку публика на перроне.
Ура! Ура! Ура!
Наконец-то конфеты-букеты лидерам трамвайной гонки, а также дамские чепчики, к счастью, этой весной не вышедшие из моды! Шумахер - отдыхает, "не шпрехает он по-русячьи"! Есть на Руси и свои! (трамвайные!) "Шумахеры"! И поэтические "формулы"!
Я не дождался этого волнующего момента, выскочил на предыдущей остановке. Почему? - Спешил писать отчет начальству. О чем? О том, как "шел трамвай (такой-то) номер - трам-там-там - по лонг-кольцу. О том, как "в вагонах плакали и пели", кто-то мурлыкал сокровенное на мелодию хорошо известных толстожурнальных песен, а кто-то - напевал таки мелодию собственного сочинения. В вагоне было душно и тесно: "в нем сидело и стояло" - ой, не помню сколько, но ооочень много - человек. Иногда до уха долетали прекрасные слова и мысли, а иногда слух засоряли сленг, англицизмы-техницизмы, невообразимо замешанные на высокой поэтической лексике и фене. Словом, как всегда: вагон как вагон, пассажиры как пассажиры, а контролер как контролер. Безбилетных не выявлено.
Отчет об обнаруженных в вагоне (забытых) вещах - интересных рифмах, мелодиях и философских откровениях - прилагаю.
Сергей Слепухин, народный контролер от "Сетевой Словесности"
ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА
ИЗ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ
Закладка первая
ТРАМВАЙ СКОЛЬЗИТ ПО ВЕРТИКАЛИ,
ИЛИ
ГРУППОВОЙ ПОРТРЕТ В ИНТЕРЬЕРЕ
*
Все же мы победили. Что же, спасибо на том.
|
*
Загадок больше нет. Отбит у сфинкса нос.
|
*
Хранители музейной тишины,
встающие на цыпочки подростки,
нам велики котурны и подмостки,
оставшиеся от родной страны.
|
*
Начинается свист в репродукторе, гимном чреватый...
|
*
на часах один без десяти
ключ потерян нечем завести
уходящим навсегда из дома
на прощанье радио свистит
ни шагов ни писем ни звонков
жить легко и умирать легко
|
*
мы лежали в болоте, как клюква, зарывшись во мхи,
и по нам, разлинованным, в классики танки играли.
коммунизм наступил в сентябре, нам об этом сказали,
но сожгли, словно деньги, любимые нами стихи.
|
*
рыжий свет сквозит из голенища
лодки бляди выпятили днища
на картонных берегах трава
театрально пала и мертва
с грохотом по застекленным лужам
ходят псы подкладками наружу
мир неповоротливый как кит
начинает затяжной кульбит
|
*
Готово всё: огонь, вода и трубы, -
он ждёт тебя, наш век несовершенный -
то нежно-горлый, то кроваво-грубый...
|
*
...Ковчег
отплыл без нас. Мы на семи ветрах
качаемся - отринутые тени
без голоса и без благословлений -
забытые при сборах впопыхах.
|
*
тянут-потянут синицу за хвост из сини
|
*
Расширенные зрачки. Крик, застрявший во рту.
У причала кренится на бок железный ковчег.
Завтра газеты напишут о давке в порту.
Погибло около ста сорока человек.
|
*
мы молчим, и в сердце хороним сумерки,
мы смеемся, слезы держа под веками.
потому не скажут нам, будто умерли
от любви оставшиеся калеками.
|
*
Цирк шапито. Пожар. И клоуны в пожарных.
- Чудовищно!
Занятно, господа.
|
*
Просто в нашем безумном мирке, в нашем маленьком цирке,
кроме бегства, других не осталось уже антраша.
|
*
Носитель языка, чтоб уберечь язык,
Бежит из той страны, язык которой носит.
|
*
если б ни вера во внутреннюю заграницу
|
*
И сказал Каин Авелю: "Авель, пойдем в поле!
Авель, пойдем в поле, оглох ты что ли?"
|
*
Он не хотел, но ему объяснили.
Можно заставить человека
сделать все что угодно,
нужно только правильно объяснить
все, что угодно.
|
*
Не поможет панацея,
обрастаю шерстью я.
Не щади меня, Цирцея -
я и так уже свинья.
|
*
время горьковатое как сусло
|
*
Ничто не сбылось, заспиртовано в банках. Какие уроды!
|
*
...Старый ферзь
В талии сломан, свалился ниц.
|
*
...и будущим пахнуло прошлое
из-под своей неплотной крышки.
|
*
Протянувшие жизнь в осторожной стране, старички потихоньку кряхтят в стороне:
"не повысил нам пенсий Володя".
|
*
Притворившийся шоколадом / отвратительный гематоген.
|
*
Гастролёр-демиург с самодельною бомбой в зубах
|
*
в темноте горит зрачок - вертикалью
|
*
поцелует взасос в обрамлении красных гвоздик
|
*
Он ангелок, он куколка, он пчелка,
Он, уходя от встречного потока,
Нам только ягодицей в воздухе блеснет.
|
*
Напротив улыбка Ленина
в стиле "Живее живых".
"В жизнь решения пленума!"
Куда еще денешь их?
|
*
Это значит - в морду вьюга,
Это значит - ближе к маю,
Это значит: стой, подруга!
Это значит - стой, стреляю!
|
*
ходим строем машем флагом
типа помним не забыли
|
*
Слава вам, меняющие тело,
Наших встреч оружие благое,
Мира вам, и формы, и предела
В безупречной области покоя.
|
*
Ты меня найдешь в фастфуде...
|
*
Чудо селекции, ужас евгеники,
странно, что выжили эники-бэники.
|
*
Уж как ты спину ни натрудишь -
Терпи, казак: никем не будешь.
Мест не осталось.
|
*
Может быть, всему есть время,
Только время не для всех.
|
*
Если вдруг отберут на зренье лицензию или какую квитанцию
Братья Люмьер и иже
С ними...
|
*
сколь верёвочка не вейся
а сплетается арканом...
|
*
Эта цепочка - точно по схеме, точно по слепку:
Бабка за жучку, жучка за внучку, дедка за репку...
|
*
Спонсор казни - салон ритуальных услуг!
|
*
Расплодилась в округе падаль. Люди - зомби, идут или дремлют?
Даже снег отказался падать на проклятую нашу землю.
|
*
И в дыму - карантинном - картинно в семейных трусах
пляшут черти - соседкины дети, и внуки, и иже.
|
*
...по крышке гроба, сухой барабаня глиной,
соседи сверху дробят каблуки в чечётке...
|
*
Рыжие птицы выходят из комы,
тянут усталые рыжие шеи,
щурят глаза...
/.../
Рыжие птицы кусают крылья.
Рыжие птицы не спят полночи.
Бьются о стены. Правда, несильно.
И умирают. Правда, не очень.
|
*
Нет в зоне правых и неправых, там окликают смерть на "ты".
В России область вечной славы есть зона вечной мерзлоты.
|
*
Был день нелеп и неприлично тих,
как будто Аннушка не проливала масла...
|
*
Так, наверно, и надо, чтоб холодно, сумрачно чтоб;
чтоб трамвай за окошком, чей номер тройная шестёрка.
И поди разбери - кони блед или кони в пальто
входят в заднюю дверь, прижимаются мордами к стёклам.
|
*
Ложечка стучит в железной кружке,
Не трясёт вагон - трясётся мир,
И лежит на верхней боковушке
Умерший от счастья пассажир.
|
Закладка следующая
ПЛАТОН МНЕ ДРУГ
*
... если трамвай уходит - беги, догоняй!
не слушай тех, кто заявляет, дескать,
"вслед за ушедшим будет ещё трамвай",
это придумали те, кто не умеет бегать.
|
*
Ты жив. Здоров пока ты.
Но видно и без линз:
бока Земли покаты,
и ты сползаешь вниз...
|
*
Лучше пусть она все-таки вертится!
|
*
притянутый к поверхности земной
в сто тысяч жил земного притяженья.
Стою себе и думаю:
А что ли
И нам вослед за птахой этой шустрой?
Но гравитации закон? -
Пренебрегу.
|
*
Мы слышим, как скрипит разноязычно земная ось.
|
*
И ангелы выводят на прогулку,
из детских рук не выпуская взрослых,
на мокрый двор, в сентиментальный космос,
в залитый солнцем холодец для кукол.
|
*
а жизнь все равно внутри - ей нужна плацента
|
*
Вера личинки - отбросить высохшие покровы,
освободить от слизи и ветоши новый панцирь.
Прах станет духом, когда расправится новая кожа...
Всем бы воздать по вере, но трещина в старой чаше.
|
*
открытие: хронометры - спешат,
и тишина заносчива, как время.
|
*
как данила - мастер, сроднившийся с малахитом,
создает инталии и камеи, граня породу,
так секундная стрелка, болеющая рахитом,
из безделиц и пустяковин ваяет годы.
|
*
...книгочей-
время беседует с ветром на древнепесчаном наречье
|
*
Свидетельство наречий
На теле твердых глин,
Где смысл не вовсе вечен,
А клин сбивает клин.
|
*
Вечер длинных теней, где тень - негатив мгновения,
пока шар закатывается за спиной,
тело, отмель, прибой составляют ее измерения,
не описываемые кривой,
или линией жизни, или судьбой изгоя...
|
*
Меняется прецессии наклон,
И валятся с небес обломки рая
|
*
Но в том и беда, что ад - такие места
где живут бесконечно долго.
|
*
Ты понимаешь внезапно: нет смерти и тлена.
Мы просыпаемся рыбами. Как это просто.
|
*
Будет Лета, ядовитая как Припять.
|
*
Судьба - один кровоточащий шрам,
Где по живому - газовая сварка.
|
*
А смерть - это краткий путь в нарезном туннеле
к свету,
который виден в конце ствола.
|
*
Я себе без наркоза
выпрямляю линию жизни.
|
*
...В соседней палате Евклид живёт.
Евклид, конечно, не виноват,
Что кончаются лампочки по сто ватт,
Но совершенно не прав Евклид,
Что сходиться линиям не велит.
|
*
не гадай по руке, ибо линии смоет вода
|
*
я хотел бы стать невидимой частью спектра
и предсказывать прошлое по морщинам пифий
|
*
Но у богов порода сучья,
И грудью навалясь на сучья,
На жизнь наткнусь я, как на штырь.
|
*
Можно счастье мерить в милях,
а удачу в фаренгейтах.
|
*
Как я тогда просила:
- Господи, дай!
- На, - отвечал, - только будешь нести сама.
|
*
Молчание всегда срывается на крик
|
*
Крик мечется, расталкивая рёбра...
|
*
Как полусумма сна и яви, все дни твои.
|
*
Я никогда не любила мифы,
За то, что вера в них неизбежна.
|
*
когда я была такой маленькой, я думала: "жизнь - полёт".
вот -
книжечка про животных.
смотри: это крот.
в небо копает длинный подземный ход.
|
*
...слышу с небес ежеутренне весть:
- встань. застели кровать.
не застелю.
это месть.
|
*
на этом все закончится
тупая заоконница
прощай моя бессонница
до новых пирамид...
|
*
Бунин пишет, Бунин знает -
Есть ли свет в конце аллеи.
|
Закладка третья
ЗДЕСЬ
"ПЛАВЯТСЯ МАЗКИ МОНЕ И РЕНУАРА"
*
Встрепенулся будильник - картавый петух городской,
Начинается день нежной пенкой молочного утра.
|
*
В сонном омуте крыш голубь горло зарёю полощет
|
*
День уместился голубем в ладонях.
|
*
Зябко. Медленно вечер снижает градус.
|
*
Фарфоровый небосклон / треснул и пожелтел.
|
*
Чайная роза последнего облака
Чахнет на западе.
|
*
Дрожало небо в пепельном исподнем.
|
*
По небу плавают молоки, а ночью - крупная икра.
|
*
По ночам мы, смывая усталость негрустных трудов,
Белозадыми рыбами прыгали в звёздное небо
|
*
в фартучках белых танцующих звезд полное небо
|
*
...где луны апельсинная долька
закатилась в рукав жестяной
фонаря.
|
*
тишина наставляла маузер
полированный как протез
|
*
кисель касабланкской ночи
|
*
А в небе, откуда невесть и куда,
Хвостатой строкой пробегает звезда...
|
*
Звездные волосы / Падают в дом.
|
*
светофоры моргают друг другу
будто карточные шулера
|
*
Над кухнею полночь в соку.
В рассоле застыли соленья.
И месяц заснул на боку
Поджав по привычке колени.
|
*
Июль,
узорны золотые полотенца
в лиловой стыни липовой аллеи,
где влажно дышит скошенное сенце,
и нежный лик сквозь листья розовеет
в библейском ожидании младенца.
|
*
здесь добывают охру и вино
и от олив обороняют север,
пока глядят Ван Гог и Сирано
в поля, где некто светляков посеял.
|
*
Листья наполнены паром - чуть тронь - полетят.
|
*
Вселенная глядит из пустоты,
и вся - один цветущий одуванчик!
|
*
Ветер гуляет в густых одуванчиковых волосах
|
*
В небе сегодня светится желтенькая медаль.
|
*
... солнца мутный зрак циклопный
из-под набрякших век глядит
|
*
под ласкою меха мотыльковой пурги
|
*
День истёк и вечер полновесно
убаюкав солнечный простор,
месяца татарскую подвеску
волглыми ладонями протёр.
|
*
Не скажешь: дом царапает звезду.
Скорей звезда ступает осторожно
на крыши край. Всё в августе возможно,
особенно в пустеющем саду,
где так темно...
|
*
Спорит клён своим окрасом лисьим
с каплями рябиновых кистей.
|
*
Лишь кружится, впечатанный в сетчатку,
Кленовый лист, кленовый красный лист.
|
*
Мне протянула в ладони - антоновку,
Глянцево-гладкое сердце осеннее...
|
*
Тумана зябкий тремор,
песка последний свет...
|
*
Зреет бледный туман, расступается лес...
|
*
Проливается свет. Чиркнет спичка, эмаль в синих перьях,
Заворчит незлобиво кофейник на смуглой плите
|
*
Ночь ерошит воронье перо
|
*
В прищур летейских мхов восход прозрачно розов,
И пепел, и огонь - край облака горит,
Курится старый мол, где сонные стрекозы
Слюдою ворожат над панцирями плит.
|
*
Свершив к трём действиям пролог,
ноябрь растаял в белой дымке
и в светлой девичьей косынке
зима скользнула на порог.
|
*
Тропинка суха и морозна...
Река по долине пустой
тяжелою кровью венозной
течет под остывшей звездой.
|
*
И замирает в ожиданье
зимой беременное небо,
чуть проседая серой тканью
на леса поредевший гребень.
|
*
...холод,
беспечен и молод, звездой к небосклону приколот,
спускался на плечи и пар вынимал изо рта.
|
*
Продут насквозь и вытерт, как пятак...
|
*
Воробьи свистят, как пули...
Ветер выдул стекла в доме...
|
*
Щебетали фуганки свои шебутные напевы
|
*
Стынут жала стамес, дремлют стеки и плоть пластилина.
|
*
У матовых свечей двоятся язычки.
|
Закладка четвертая
НЕТЕРПЕНИЕ СЕРДЦА
*
Моей тоски снопы и кипы
Сотрут в ничто, почти без скрипа,
Колёс тугие жернова.
|
*
В кармане дыра, только штопать на кой?
Сквозь неё до сердца подать рукой.
|
*
Оно токует - тик-так, тик-так!..
|
*
Снова шёлковый жизненный путь пролегает по гребням сердец.
|
*
На месте сердца - сахарная вата.
|
*
я узнал, что тебя не узнаю в лицо я
в этом чёрном белье... и без оного тоже
|
*
Совершая работу
против силы тяжести в сердце
|
*
...Они стояли около воды -
Застывшей, онемелой - молчаливо.
Лепили боль из полной ерунды.
|
*
а ветер - парашютики-слова...
не донесёт к тебе...
|
*
И влюбляться, и калечиться,
И сбиваться на обочины,
И глотать осколки месяцев,
Нашей близостью заточенных.
|
*
остается придать своему чувству длительность
хотя бы на время его ускользания
и объективно воспринимать действительность
данную нам в обниманиях
обоняниях осязаниях
|
*
Кленовая чаша осеннего парка
Разлита в студеном кошмаре сближений.
|
*
ночь шелестела будто простыня
я был в тебя налит а ты в меня
|
*
и ты сказала: всякий путь есть транс,
и лучше б нам не выходить из транса.
|
Закладка пятая
"НАД ГОРОДОМ ТВАРЕЙ ДРОЖАЩИХ..."
*
мощный Бетховен в репризе живет в телефоне мобильном,
все он к Элизе, к Элизе стремится во мраке могильном
и прорывается:
дз-з! позовите Элизу!
|
*
Смотри сюда, покамест пятаки
Не лягут на опущенные шторки
|
*
Ночью бес съезжает с горки и грызёт твоё ребро.
Как покойник в светлом морге, вскрыто сонное метро.
|
*
Ход парадный заколочен,
шляпу шлепнули в подвале,
разлетелись ангелочки,
две борзые одичали.
|
*
По переулкам мается маленький зверь каюк.
|
*
Лучше волком завой на асфальт мостовой -
Одичалый привой над Москвой.
|
*
Этот сладкий, пунцовый
Жженый сахар Москвы.
|
*
И газ, что подают в дома,
Так хочется впустить в свою квартиру
И задышать,
Поднять над темнотой
Лицо, как знамя,
Как последний довод...
|
*
...город шепчет что-то,
шевеля мазутным языком.
|
*
Темнел асфальта грязный поролон.
И фонари плевались керосином.
|
*
... светофор, заболевший желтухой, не хочет
лечиться зелёнкой, собратьев вокруг заразив...
|
*
легкие скоро совсем уже выдымлю
|
*
на притихший проспект из трахеи чахоточной хлынула
горлом заря.
|
*
Остаётся запах, уходит звук,
По слепящей полоске света
|
*
Попрошу я Бога, что бы васильковый
Крестик обработал рашпилем шмелей.
|
*
У реки сегодня большая боль -
берега болят, осыпаясь вниз.
|
*
... по петербургскому времени -
Без четверти белая ночь.
|
*
но сон не шел в промозглое ничто
|
*
ледяного дождика тонкий сев
легкий стыд проходных дворов
говорят что не подают на согрев
у пяти у острых углов
|
*
И всадники (четыре!) от моста
торопятся на ангельские трубы.
И Ленинград обветренные губы
прикладывает к золоту креста.
|
*
о как хочется броситься с острова
петропавловки каменным остовом
в невозможную синь ваших господи!
небожительствующих зрачков
|
*
нет не в силах из-за липы
выйти к выносу и то
ком апноэ к черту всхлипы
что же душит душит что
|
*
Вверху роятся чёрные стрижи -
На высоте полёта птицы Сирин.
|
*
И небо над Новой Голландией
Летучим Голландцем плывёт.
|
*
где Антисфен у нищего ларька
закусывает сумраком и смехом.
|
*
волна барханная мельчайшего помола
|
*
Ну, а как тут не спрыгнуть с ума на гранитный поребрик,
Наблюдая ладошки мостов, раздвигающих своды
Бледнолицего неба, отжатого в чёрную воду
|
*
Рыбы когтями взбивают воду в мутную взвесь...
|
*
На бризовом море, с полмили отсюда,
под флагом военно-морским,
в фарватере встала большая посуда,
похоже фрегат, а за ним -
очень медленно и очень торжественно
крейсер заканчивает разворот.
Как правило, так раздевается женщина,
и начинается переворот.
|
*
моя улыбка дрожит на блесне
|
Закладка шестая
МОНОСТИХ
*
А на мизинце февраля не достаёт одной фаланги.
*
В марте по небу скитаются тусклые рыбы.
*
Опускал сети рук в тени мраморных рыб...
*
Старик, / Средиземное темное море в твоих глазах.
*
И здесь летела Делия босая...
*
Кто ведал путь стрекоз сквозь арки травостоя?
*
Любви артериальное вино.
*
Тело тара / И пункт приема...
*
Я накручу смятение как четки...
*
Я целую ночь хоронила себя - по частям...
*
В числителе - осень.
*
Осень-досада.
*
В опрокинутом небе плывет дирижабль и не тонет.
*
Осень в апельсиновом трико.
*
Запах солнца на пальцах продержится ровно неделю.
*
Плывёт латынь в оранжевые сосны...
*
Отголосок солнечного смеха.
*
Падала с неба сухая вода.
*
Вот мой дом - опрокинут в лужи.
*
Мне хватит снившегося рая.
*
Я выйду сквозь кавычки.
*
Воздух промерз до нитки на столбике слюдяном.
*
Моя негромкая зима...
*
На часах - без минуты снег.
*
Ты ещё в начале саги.
Закладка седьмая
"ЗОЛОТАЯ ПОЛКА"
АНОНИМОВ
(стихи и фрагменты*)
* В текстах стихов сохранены орфография и пунктуация авторов
*
Когда октябрь, затянутый в корсет
до синевы, до хруста ломких веток,
закончится, какой ещё сюжет
расскажешь мне, отпущенное лето?
Ты пело - здесь и танцевало - здесь,
как та, из басни, вольная певица
и так играл кузнечиков оркестр,
что просветлялись пасмурные лица.
Теперь гуляет в глубине двора,
где леденцовый клён себя рассыпал,
дежурный сумрак и уже пора
считать цыплят, переболевших гриппом.
*
Я напишу, когда лиловый свет
Стечёт с окна на краешек постели,
Когда, качая тоненький багет,
На волю плавно тронутся форели
И, оставляя мокрые следы
На штукатурке, стёклах и обоях,
Исчезнут в море мартовской воды...
Пейзаж без наводнения
Модные нынче темы Венеции и Гомера.
Бедные гондольеры, как им наверно тяжко
плыть коридором дожей, чувствуя взгляд химеры,
не утонувшей в море пьяцы Святого Марка.
Напоминая всуе профиль галер Афинских,
молча плывут, как кони, вытянув шеи прямо,
глянцевые гондолы, видно им вечно мнится
въехать под свод Риальто словно в предел Приама.
Черные слуги тени, медленные, как Хронос,
гладят подбрюшьем плоским рыжую муть канала,
в дне, где пришедший первым не получает бонус,
не утопивши в Лете красного ареала.
Скорбно плывут гондолы, кланяясь парапету,
мимо надгробий лоджий, мимо мужчины в сером,
что нахлобучив шляпу, высосал сигарету
и повернул направо, тенью сверкнув налево.
*
... Не спеши в петроградские ночи:
может быть и тебя захлестнёт
шевеление хрупких цепочек,
чёрных лестниц крутой поворот.
Проворонишь себя среди пуха,
вслед за венчиком бросишься в след -
на Васильевском - пусто и глухо:
белый снег, белый пух, белый свет...
Натурщица
в лучах софитов белою свечой
как дар Творца
горит горит вседневный ангел мой
натур-щица
поводит алебастровым плечом
и краснотца
от тёплых струй чуть розовит под завитком
овал лица
по хохолку стекает ливень - золотой
как хохлома
на маковках груди о бог ты мой
светов волшба
и перламутр сосков её лепных
вина хмельней
когда колдуют в глубях голубых
крыла теней
*
Двое спят, заснув на полуслове,
Недоговорив, недошептав,
Переутомлённые любовью,
Пере-пере-пере-перестав.
За стеною замолчала вьюга,
Снег идёт в кромешной тишине,
Спящие в объятиях друг друга
Мирно улыбаются во сне.
Ночь прошла, и посветлело небо,
На пол тень упала со стола.
Он проснулся и ушел за хлебом,
А она проснулась и ушла.
Парад планет
"я люблю тебя так, будто завтра умру"
Дом желтеет, что лист по осенней поре,
В этом пятом углу так светло догорать.
Отольется потом, отзовется в ребре,
А пока пободрей, захирелая рать.
А пока подравняйся, потуже ремни.
Нам еще не пробило, да медлить нельзя -
Минус десять на солнце, полсотни в тени,
Губы плавятся в соль, вытекают глаза.
И будильник забыл закричать поутру.
Видно, выбили стрелку коленом, плечом.
Я люблю тебя так, будто завтра умру,
Будто заперли время свинцовым ключом.
Верно, что-то случилось, пока ты спала.
Звезды встали на место - похоже, твое.
На постели твоей догорает белье.
И вторая подушка от пепла бела.
Наизнанку
...Надевала тебя наизнанку на голое тело,
Я была не с тобой, а тобой - или только хотела?
Ты была мне мала, ты трещала по швам и потела,
А потом протекла сквозь меня и ушла за пределы...
Но сначала вползала, как в узкие новые джинсы,
Задевая случайно все мои рычажки и пружинки,
Разбирала матрешкой, игралась, как в куклы, лепила куличик,
Вычитала меня из десятка унылых привычек,
Называвшихся жизнью, принимавших покой за приманку,
До того, как однажды ты надела меня наизнанку...
Ниже земли
Архитектура кладбища стара:
Там каждый крест одной ногой в могиле,
Там, вылетая из травы и гнили,
К потухшим звёздам липнет мошкара.
И думаешь, привычно, не скорбя,
Что в жизни нет возвышенней отваги,
Чем сердцу, заржавевшему от влаги,
В простой работе износить себя,
Что и тебя, чья кровь ещё звенит,
Чтоб со своим отцом улёгся вровень,
Притянет за железное здоровье
Могилы неминуемый магнит.
Спичечные люди
пламя хлопает в ладоши
под бровями зданий
темнота черней галоши
спрятанной в кармане
о погибшей красоте
из последней мочи
воет дизель в животе
у чугунной ночи
в раскладушке из песка
заходясь от плача
пишет циркулем река
письма наудачу
там неслышная рука
щиколотки студит
там взлетают в облака
спичечные люди
тонкий пепел в волосах
щепки по откосам
шелестят на небесах
чьи-то папиросы
на косу ложится дым
медленнее меда
палец бешеной звезды
протыкает воду
и свободные вполне
от тоски и чуши
спят у ветра на спине
спичечные души
*
небо рвется под ногами,
мнется, тянется за нами.
время - мастер оригами:
журавлей-то - позади!
а земля проходит мимо.
курит юкио мисима.
я живу как хиросима -
не пригреешь на груди.
потому что мы, по сути,
одиночки на распутье.
бирюзовые лоскутья
отцепив от каблуков,
мы летим и тянем руки.
заразившись от разлуки,
каждый сам себе кабуки
без актеров и без слов.
Гул, I
тут один убоялся и сделал глупость
вдруг решил небеса проверить на гулкость
стукнул в свод и вот оно загудело
так загудело будто кого задело
что со страху не натворишь дерзая
разум теряя с ложа на пол слезая
эй придержи кулак не стучи в границу
а не то отольется тебе отоснится
Баллада о потерянном письме
В ночные часы мы другие. Мы сами
себя не узнаем, взглянув поутру
в пустое пространство, застывшее в раме,
но, черным пером промелькнув над горами,
двойник начинает другую игру.
Он сядет в карету бесплотною тенью,
он будет услужлив и вкрадчив, и тих.
Попросишь - и он остановит мгновенье
одним только взмахом - как кучер гнедых.
Но хватит о нем...Где сургуч и печатка?
Почтовый рожок протрубил и умолк.
Из горного Гарца - Саксонией гладкой,
Вестфалией сонной - клубками дорог
летит голубая бумажная птица -
журавлик, стремящийся в руки тому,
кто прежде был рядом, а ныне лишь снится...
Но где же ответ? - ничего не пойму.
И май отцветет, и закончится лето.
И осень наступит. И вот наконец
Рожок у ворот протрубит, и гонец
почтовый, как ангел в сиянии света,
протянет не лилию - белый конверт...
Увидишь меж пальцев знакомое "Верт..."
Ах, Вертер! Как долго ждала я ответа!
"Как долго я ждал...Как напрасно! Прости.
Молчанье твое - приглашение к смерти.
Будь счастлива, а обо мне не грусти...
Твой Вертер"
|
|