Словесность

[ Оглавление ]








КНИГИ В ИНТЕРНЕТЕ


     
П
О
И
С
К

Словесность




Рыцарь. Или как одна "белая ворона" увидела и признала другую...

ВЛАДИМИР ДОРОНИН. ЭПИЛОГИ: Сборник стихотворений. Рязань, 2015 - 72 с.
Составление сборника, предисловие - Е. Сафронова

"Нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся..." Тем более, поступок. Хотя мне показалось, что живший в Рязани Владимир Доронин, предугадал и сумел перекинуть мостик в будущее: в будущее, которое не застанет...

Много лет тому назад, в далёком 1999 году, Владимира Ивановича Доронина (1935-2002) - по отцу Ноговицына, взволновала первая поэтическая книжка молоденькой поэтессы. Не просто взволновала, а заставила "помчаться куда-то, кого-то успеть спасти..." - так была написана рецензия - разбор (восемь машинописных листов!) на книгу Елены Сафроновой "Хочу любить" (Рязань, 1998). Рецензия не была напечатана. Она сохранилась в архиве Е. Сафроновой. Прошло время и поэтесса перестала считать себя поэтессой и пошла по другой дороге: ведь когда-то её потрясло тонкое мастерство, с каким была написана рецензия; так, оказывается, можно писать! И она сама станет журналистом, писателем, литературным критиком, ведь давным-давно, на заре туманной юности, ей был преподан урок МАСТЕРСТВА. Она станет искать опубликованные и неопубликованные произведения В. И. Доронина, запоздало расспрашивать знавших Владимира Ивановича людей, у которых сохраняются рассказы, стихи, сказки, статьи и найдёт, наконец, рукопись, ждавшую своего часа, которую сам автор, на всякий случай, успел подготовить и передать любимой женщине. Владимир Доронин дал её предчувствующее название: "Эпилоги"... Именно эта "рукопись, представляющая собой "имитацию" будущей книги, с оглавлением, нумерацией страниц, сносками, только на скверной разнородной бумаге, чернилами нескольких оттенков и скачущим почерком смертельно усталого человека..." стала основой вышедшей в Рязани книги.

В предисловии к "Эпилогам", изданной совместно с друзьями: поэтом Ириной Курицыной и художником Надеждой Блиновой, Е. Сафронова скажет: "Сегодня я написала без преувеличения том книжных рецензий и том критических статей... Но на фоне этого "букета" первый критический - машинописный - разбор, что мне выпало счастье получить от пожилого человека, формально не причастного к литературе, коротающего дни в доме престарелых, не меркнет, и не померкнет никогда." И добавит: " ... с моей стороны это была справедливая, хоть и запоздалая благодарность Доронину за тот разбор, как ни пафосно звучит, повернувший мою литературную биографию".

Владимира Доронина помнят на рязанской земле. У кого-то в памяти он остался инженером, работавшим после окончания института на рязанском и подмосковном предприятиях - (Доронин окончил Рязанский радиотехнический институт), у кого-то - радиожурналистом, театральным критиком; у кого-то - детским писателем, м. б., - поэтом (В. Доронин был членом литактива Союза писателей СССР в Рязани); но в памяти практически всех, он остался интеллектуалом, писавшим дочери стихи по-английски, прекрасно чувствующем себя в разных эпохах: "римляне", "Царица Клеопатра", Шекспир, "Иешуа и Мефистофель", "Постники да Бармы", Цезарь, Катон, Гёте, "Эварист Галуа", Пушкин, "Берендей иль Салтан", Гёте, Толстой, "лейтенант Шмидт", "Шейлок", " прапорщик Гумилёв", Булгаков, Уткин, Кедрин, Шкловский...; знавшим и любившим современную поэзию, в том числе и некоторых рязанских авторов: Евгения Маркина, Валерия Авдеева... Вышедшая книга доказывает читателю, пусть посмертно, что Владимир Доронин родился поэтом.

"Прижизненные да и посмертные публикации стихов Владимира Доронина в Рязани могли не состояться по ряду причин. "Табу" на них могла наложить не чья-то индивидуальная воля - но и рецепционная установка, ... взгляд на "хорошую поэзию" в ушедшем от нас веке. Кажется, что и сам В. Доронин чувствовал непохожесть своих стихов - "белая ворона", да и лучшие его стихи в данной книге, на мой взгляд, также, "белые"...

"Владимир Доронин не мог не писать - даже если никто не "запрашивал" его творения, не собирался их публиковать, не интересовался их прочтением... Очевидно, что от Бога он был литератором." С каким-то горьким чувством читаешь сейчас его давние строчки: "Пока мы идём по равнине/ и кости погибших тревожим -/ чтоб кости почивших до нас/ смутить нас в пути не сумели..." или: "Тому нельзя и этому нельзя/ идти за мной, в моём "сражаться стане"./ Помру - кому достанутся друзья?/ Иль без меня так сразу их не станет?" или: "Ты так любишь меня, / что предательство не за горами." или:


Какая блажь - собрать осколки эти
И, разделив на "прежде" и "теперь",
Угадывать в их преломлённом свете
Год Счастья, год Надежды, год Потерь!
И вдруг понять, что не владеешь магией.
И год - от января до января -
Отдать на сохранение бумаге,
Поскольку рукописи не горят.

Составитель книги "Эпилоги" - Е. Сафронова пишет: "Поэзия Владимира Доронина, безусловно, заслуживает введения в литературный оборот и профессионального рассмотрения". Заслуживает внимания и удивления тот факт, что В. Доронин в своих негромких, тонких стихах, оставил нам дух своего земного времени - "рязанскую ауру", в которой сошлись и поляки Войска польского (Польская дивизия им.Тадеуша Костюшко формировалась в Рязани, во время Великой отечественной войны); и "Марь Варданна" - "разведчица у Врангеля в тылу", "Наташа" - "жена расстрелянного командарма" - соседки по квартире Дорониных; и учителя "мужской школы" г. Рязани: "...взгляни разок на орденские планки/ от "Ленина" до "Взятия Берлина"! - "Пал Архипыч Романенко", "жестокий физик" Пальмин, "который конструировал свободных"; и "Город провинциальный, медленный, двухэтажный - / ранняя цивилизация, где-то в начале начал." Рязань осталась в стихах некоренного рязанца Владимира Доронина, остались и имена первых его друзей, влюблённостей, привязанностей: многие его стихи посвящены конкретным людям: Вячеславу Петрову, Оленьке Чекмарёвой, М. Н. Краевской, Танечке Шиллер, П. П. Пальмину, Е. М., В. Верцынскому... Занесённый ветром идеологического противостояния с Дальнего Востока в Рязанский край месте с матерью - Антониной Александровной Дорониной (она участвовала в гражданской войне на стороне красных, воевала с басмачами в Средней Азии, строила Комсомольск-на-Амуре и более двадцати лет преподавала в Рязанском педагогическом институте, стала профессором, деканом литфака); они оба - и мать, и сын, но каждый в отдельности, оставили в наследство рязанцам Доронинскую и Ноговицынскую (по отцу В. Доронин - Ноговицын, его отец был репрессирован в 1937 году) энергии, которые не изменили окружающий мир, но сделали наши души чуть-чуть чутче, может быть, даже белее...



ВЛАДИМИР ДОРОНИН

* * *

Я думаю - сбудется ясная осень
Весёлого толка и доброго нрава.
Такая, чтоб не причитала, а пела
И к небу струилась седой паутинкой.
В цыганских покровах или в простеньком ситце,
Чудесная, тёплая, смелая осень -
Туманная утром, прозрачная в полдень
И лёгкая, как вечеринка друзей.
И ты, молодая - ещё - молодая,
Пойдёшь по звенящим московским бульварам
(Одна или с мужем - какое мне дело?)
Ты просто пойдёшь по московским бульварам,
Тревожа осенние мысли прохожих.
Вот так бы - остановиться и слушать,
Как вон затихает твоих каблучков.
И вдруг - среди этого пиршества линий,
И вдруг - среди пиршества звуков и красок
Услышишь в толпе моё имя, и сердце -
Споткнётся. И в воздухе птиц остановишь.
Хотя б на мгновенье...




© Ольга Сидорова, 2015-2024.
© Сетевая Словесность, публикация, 2015-2024.
Орфография и пунктуация авторские.




Словесность